треск насекомых. Ролан утёр пот со лба, глубоко вдохнул. Влажность безумная, будто они плывут через разряженную воду. Нос сходит с ума от обилия новых запахов, среди которых преобладает сладковатый смрад гниющих растений.

Ролан сдвинул широкий лист неизвестного растения мечом. Хмыкнул, глядя на замшелый череп. Сайрус сел рядом на корточки, оглядел находку.

— Крупный.

— Даже слишком.

— Орк? Может огр или другой ёкай?

Ролан поскрёб лоб черепа кончиком меча, мох с готовностью сполз крупным пластом, свесился, накрыв пустые глазницы. Парни хмыкнули, глядя на отполированный обсидиан. Сайрус бесцеремонно смахнул остатки, взял находку в обе руки. Хекнул и поднял на уровень груди.

В тусклом свете обсидиановый череп выглядит дырой в Ничто. Чёрные зубы скалятся и на каждом отражается один из братьев. Самурай взвесил в руке, хмыкнул и вернул на место.

— Дивная работа.

— Обсидиан. — Пробормотал Ролан хмурясь. — Лу говорила, что боги боятся его.

— С чего бы?

— Не помню. Бояться, и всё тут. Как кошки воду.

Впереди среди леса вздымается обглоданная стена из серых блоков. Уходит в чащу, покрытая толстыми корнями и ползучими растениями. Ролан протиснулся в узкий проход, предварительно срезав лианы. Под сапогом скрипнула обсидиановая крошка, покрывающая всё внутренне пространство. Парень завертелся и застыл, едва не упав. В дальнем конце руин возвышается кусок каменного барельефа, изображающий… его мать.

— Да что-б меня… — Выдохнул Ролан, шагая к ней.

— Знакомая?

— Мама…

— Оу… — Пробормотал Сайрус, оглядывая изображение тысячелетней ведьмы. — Что ж, могу сказать, у отца определённо есть вкус. Даже…

— Её убили. — Оборвал Ролан. — У меня на глазах.

Брат кивнул и отступил в сторону, обсидиановая крошка даже не скрипнула под его шагами. Опустился на обломок стены и направил взгляд на гору, возвышающуюся за барельефом. Огромную, будто зелёный горб. Над крутым склоном кружат птицы, Сайрус прикинул размах крыла и сдержанно хмыкнул. Сдвинул рукоять меча к животу.

Ролан коснулся барельефа, кончики пальцев ожгло холодом. Повёл ладонью по кисти «матери», не отрывая взгляда от гранитного лица. Спокойного и возвышенного… у неё часто бывало такое выражение, когда вечерами читала толстенные книги. Внутри натянулась тонкая струна, задрожала, и парень опустился на колено. Просто, чтобы не упасть. Во всём теле тягучая слабость и нарастающее отчаяние.

Матери нет уже несколько лет. Убиты и похоронена в чужом мире… Она стала жертвой собственных интриг и масштабных планов. Быть может, подожди несколько лет, пока он повзрослеет и войдёт в силу, всё сложилось бы иначе.

Ролан зажмурился и перед внутренним взором поплыли смутные образы. Вот он пробивает грудь отца мечом, а улыбающаяся мать обнимает и целует в щёку. Йор хлопает по плечу и обещает напоить лучшим пивом своей родины… Он возвращается домой… в настоящий дом, и… и… не встречает Луиджину. Никогда. Не узнаёт о кровной сестре и не слышит её смех. Лу никогда не пригладит волосы, не обнимет и не поцелует.

Парень заскрипел зубами, открыл глаза и взглянул на «мать».

— Я по тебе скучаю… но… я почти счастлив здесь. Надеюсь, ты за меня рада.

Сайрус закричал. Вместе с этим справа заскрипел обсидиановый гравий. Ролан развернулся… в лицо ударил кованый сапог. Тело отбросило назад, протащило по земле. Кое-как кувыркнулся через плечо, вскочил на ноги. Меч взметнулся над головой и сшибся с чёрным клинком.

Враг, воин в антрацитовых латах, с горящими глазами в узкой прорези шлема, наседает. Удары сыплются мощные, будто хочет забить Ролана, как гвоздь в доску. За спиной протяжно взвизгнуло, выругался Сайрус. Зазвенела сталь.

Очередной удар отдался в костях иссушающей болью. Ролан зарычал и ударил правой. Кулак врезался в забрало и жутковатый шлем вместе с головой откинулся назад. Костяшки и пальцы полоснуло болью, а на металле остался красный след. Широкий клинок обрушился на плечо, враг отшатнулся, зажимая вмятину.

Ролан насел, обманным ударом вынудив опустить клинок, саданул в висок. Шлем с треском отлетел в сторону, и парень отшатнулся.

Существо под доспехами не может быть человеком, эльфом или вообще кем-либо! Гладкая кожа цвета пепла, безгубый рот, полный игл. Венчают картину красные глаза, похожие на горячие угли.

— Ты что ещё за образина? — Прорычал Ролан, прекрасно зная ответ.

Дикая Охота! Пожиратели богов и миров, обитатели междумирья вновь встали у него на пути.

Глава 12

Ролан отбил размашистый выпад у лица, на миг оглох от лязга. Пнул демона в колено, под сапогом хрустнуло и тварь завалилась вперёд. На подставленный клинок. Извернулась в падении и хватанула запястье, дёрнула. Парень с рыком рухнул сверху, холодные пальцы вцепились в горло, сдавили до хруста. Рванули в сторону, мир перевернулся и демон навалился на парня, вминая в обломки обсидиана.

Голова запрокинулась, затухающий взгляд упал на Сайруса. Брат отбивается от двух латников, кружа у стены. Катана безвредно соскальзывает с доспехов. Парень сосредоточенно уворачивается от мечей и выискивает слабое место. В сторону Ролана не смотрит, глаза расширились до предела, а на лице широкая улыбка.

Демон выпрямился, продолжая сдавливать шею и вминать в землю. Ролан захрипел, шлёпнул ладонью по запястьям. Силы утекают стремительно, как вода из пробитого бурдюка. Пятерня хлопнула по лицу врага, с трудом поднял вторую, перебарывая желание схватиться за руки. Большие пальцы накрыли глаза и… с хрустом вдавились внутрь черепа. Демон издал протяжный вопль, откинулся назад, отпустив жертву.

Ролан, кашляя и давясь вспышками боли в глотке, схватил меч и с размаху вогнал в распахнутый рот. Навалился, острие вышло с другой стороны, провернул до сочного хруста. Враг повалился на крошево обсидиана, раскинув руки, а парень развернулся, широко расставив ноги и едва удерживая равновесие. Перед глазами ещё плавают клочья мрака, а дыхание идёт с перерывами.

Сайрус прыжком запрыгнул на грудь самого рослого демона, тот от неожиданности подался назад и рухнул на спину. Катана скользнула в щель между нагрудником и шлемом. Самурай тут же спрыгнул и, перекатившись через плечо, вскочил на ноги готовый принять бой.

Последний демон попятился, бросая взгляды на братьев, что-то прогудел и… прыгнул в заросли. Загремели доспехи, затрещали рвущиеся лианы. Ролан, поглаживая шею, подошёл ближе, взглянул вниз. В отдалении меж деревьев мелькнула чёрная спина.

— Какой шустрый подонок. — Просипел Ролан. — Вот только, что здесь забыла Дикая Охота…

Размышления прервал лязг стали и смачный хруст. Ролан развернулся и застыл, глядя, как Сайрус кромсает мертвеца. Катана ударяет по доспехам, отскакивает и с новой силой врубается в сочленения. Разрезает, рубит и обагряется чёрной кровью.

— Он мёртв… — Заметил Ролан, не решаясь подойти к брату.

— Этого мало! — Прорычал Сайрус, оскалился и в гневе пнул