После праздничного угощения в «Тенцине» – вращающемся ресторане на вершине горы Мандалай – и полдника в обществе полусонных снежных обезьян у горячих источников Руперт наконец решил, что гостей пора распределить по комнатам.

– Но пр-режде, – сказал портье, – сделаем ещё одну остановку.

«Неужели прогулка подошла к концу?» – подумал Винсент.

Следом за Рупертом Винсент с остальными гостями пешком дошёл до отдалённого поля.

– Вот мы и на месте, – провозгласил Руперт.

«Где это мы?»

Жёсткие колосья росшей здесь травы щекотали Винсента под коленками, как полчища муравьёв. Вокруг ничего не было, кроме груд ржавого металла и каких-то обломков.

– Что это за место? – немедленно возмутилась миссис Задранный Нос. – Зачем нас вообще сюда притащили? Тут один мусор!

Винсент подумал, что на этот раз он согласен с миссис Задранный Нос. «Зачем Руперт привёл нас на эту помойку?»

– У меня мобила не ловит! – заныл один из её отпрысков.

– У меня тоже! – подхватил второй.

Пока гости хором выражали возмущение, Винсент обошёл пустырь. До него постепенно доходило, что кучки, на первый взгляд казавшиеся мусором, на самом деле были небольшими алтарями. Их сложили в виде пирамид из старательно сбалансированных камней, деревяшек или обломков старых вещей. Некоторые украшали флаги из выцветшей рваной одежды. На одной лежал ржавый игрушечный робот, на другой – собачий ошейник, на третьей – большая пуговица, выгоревшая на солнце. У Винсента возникло странное чувство: как будто что-то проходит сквозь него. Он невольно вздрогнул. «Наверное, это с гор тянет холодом».

– Это наше Кладбище Разбитых и Забытых Мечтаний, – объявил Руперт. – Здесь вы можете найти для себя новую мечту или оставить собственную старую на вечный покой.

У большинства гостей сделался такой вид, будто им только что прочли лекцию о свойствах межгалактических чёрных дыр. И у Винсента тоже. У него не укладывалось в голове, какой вообще прок может быть от такого кладбища мечтаний. Или зачем оно понадобилось такому шикарному отелю. «Как человек может отказаться от своей мечты? Как такое можно пожелать? Разве мечтать – это плохо?» Винсент всегда считал, что время, посвящённое мечтам, было самым счастливым в его жизни.

И тут он ощутил это снова. Странное чувство холода, проходящего сквозь него. «А что, если это мечта? Вдруг я прошёл через чью-то разбитую мечту?» От этой мысли Винсенту стало не по себе. Он почувствовал себя очень неловко и захотел убраться отсюда поскорее.

– И это вся ваша роскошь? – возмутилась миссис Задранный Нос. – Завели себе пару кенгуру и решили, что имеете право называться Необыкновенным? Меня не волнует, насколько обильный у вас шведский стол на завтрак. Мальчики, мы уезжаем!

– Только сперва – полное возмещение оплаты, – не преминул напомнить мистер Задранный Нос.

– Я понимаю, что это может не походить на роскошь, – обратился ко всем Руперт, – но это из-за наших ошибочных представлений, будто роскошь – это обязательно что-то огромное или дорогое. Когда на самом деле роскошь не имеет ничего общего с этим: это исключительно искренний взгляд в собственную душу. Вот почему мы так любим повторять, что иногда каждый заслуживает немного роскоши.

Винсент вспомнил, как Флоренс сказала в их первую встречу у вокзала: «Ты не поймёшь, откуда у нас берётся роскошь, пока не испытаешь её на себе». В голове у него совсем помутилось, как на небе во время тропического урагана.

Руперт включил свой ранец и взлетел на несколько метров над землёй.

– Тепер-р-рь всё. Возвращаемся и размещаемся по номерам!

Вернувшись за свою стойку в фойе, Руперт принялся расселять гостей.

– Делаем так: я предлагаю вам выбор-р-р, а вы решаете, подходит ли вам, – объявил он.

– Начнём с вас, миссис Питерс. Полагаю, вам с Максом понравится Надувной Номер-р. – Руперт всегда рекомендовал Надувной Номер семьям, чьих детей нельзя было оставить ни на секунду без опасения получить полные хаос и разруху. В этот номер родители могли поместить своих чад и спуститься в ресторан немного выпить, будучи уверенными, что их мелкие сотрясатели основ в безопасности и не имеют возможности учинить каверзу, способную обрушить акции Китайского банка. – В нём вся мебель надувная. Макс, там ты сможешь биться головой о стену сколько угодно. Как вариант есть ещё Пухлый Номер-р-р, где всё мягкое, и Номер-р-р- Подушка. Оба чрезвычайно успокаивают.

– НАДУВНОЙ НОМЕР! НАДУВНОЙ НОМЕР! – заверещал Макс.

Совершенно измотанная миссис Питерс явно почувствовала облегчение и подтвердила, что Надувной Номер им отлично подходит. Руперт подмигнул ей и перегнулся через стойку:

– Я не сказал, что он абсолютно пожароустойчивый? – прошептал он. – Он может разжигать там коктейли Молотова, но не получит даже струйки дыма!

Миссис Питерс перевела дух и по мере сил устало улыбнулась. Её мимические мышцы явно успели отвыкнуть от такого упражнения.

Служащий посадил Макса на плечи, подхватил чемоданы и пошёл в номер. Из коридора доносились вопли Макса:

– Шевели копытами! Быстрее, быстрее! – И вскоре они скрылись из вида.

Следующими оказались дедушка с внучкой. Винсент не мог не заметить, какие у обоих грустные глаза.

– Ага, дедушка Пич и очаровательная Лили. Ах, как мы любим принимать в Необыкновенном дедушек и бабушек! Полагаю, это очевидно. Как насчёт Левитирующего Номер-ра? Невероятно поднимает дух! Или Номер-р Смеха? Только для тех, на ком нет обтягивающей одежды – иначе отлетят все пуговицы. Ох, нет, – Руперт снова сверился со своими записями. – Вы проведёте здесь неделю. Номер-р-р Смеха можно выдержать не более суток! Тогда Сверкающий Номер-р? Вы никогда не видели ничего более сверкающего. Особенно ванная комната – там полно всяких сверкающих штучек: блеск для губ, шампунь с блёстками, даже вода в ванне светится. Это естественная флуоресценция. И там, конечно, для вас приготовлены сверкающие банные халаты.

Видимо, сверкающие банные халаты оказались последней каплей: дедушка Пич и Лили чуть ли не бегом отправились в номер.

За ними пришла очередь хромой девочки и её мамы, которая так цеплялась за руку дочери, словно была птицей, которую сдувает с насеста жестокая зимняя буря.

– Ах, Эйприл! Для тебя у меня особая комната, – сказал Руперт. – Это Номер-р-р Детских Воспоминаний, где ты пр-р-рипомнишь абсолютно всё с той минуты, как появилась на свет. Твою первую колыбель, твою первую ванну, первую птичью трель! Потрясающе!

Винсент подумал: вот бы вспомнить свою первую встречу с мамой и папой! Невероятно! «Интересно, о чём я тогда думал?»

Руперт наклонился и шепнул Эйприл на ушко:

– Это один из наших самых особенных номер-р-ров для самых особенных гостей!