Толька хорошо знал: если собака виляет хвостом, то это означает, что она расположена к человеку и не собирается его кусать, а вот если хвостом виляет кошка, значит, она раздражена, сердита и даже может когтями рвануть. Но какие чувства выражал своим вилянием свиноподобный, Лаптев не знал. Тем более что монстр ни на кошку, ни на собаку не был похож, да и на свинью не очень.

— Чего тебе надо? — спросил Толька, видя, что орк не унимается. Чудовище теперь не только лапой махало и хвостом виляло, но и немного приплясывало, топоча копытами.

Странно, но Тольке показалось, будто монстр понял его речь! Во всяком случае, чудище несколько раз кивнуло головой, что-то прохрюкало, а затем сделало неуклюжий жест правой лапой: сперва приложило ее к мохнатой груди, потом попыталось вытянуть в сторону Тольки и опять приложило к груди. Потом орк еще несколько раз повторил эти движения и уставился на Лаптева своими по-человечески грустными глазами.

Все это определенно было неспроста. Орк явно делал какие-то попытки установить контакт, по крайней мере, показать, что у него, свиноподобного, есть не только клыки и щетина, но и мозги какие-то. Тольке припомнился какой-то фильм, где эти жесты обозначали что-то вроде: «Мы одной крови — ты и я»… Правда, Толька мог и перепутать. Тем не менее Лаптев с явным недоверием в голосе произнес:

— Ты намекаешь, что тоже человек?

И свиноподобный утвердительно кивнул! Прямо как разумное существо! Даже самая умная обезьяна так не сделает… Чудеса-а! Насчет того, что орк — это человек, у Тольки, конечно, сомнения остались, хотя он вполне допускал, что в здешних местах запросто могут встретиться всякие там заколдованные люди, превращенные в каких-нибудь нормальных животных или даже в монстров. Тем более что это не настоящая страна, а внутрикомпьютерная, виртуальная.

— Ты говорить умеешь? — спросил Толька, главным образом для проверки.

Орк отрицательно помотал головой. Стало быть, утвердительный кивок клыкастой морды с пятачком вместо носа Лаптеву тоже не померещился и не был случайным совпадением. Не успел Толька этому удивиться, как орк еще больше его озадачил. Он начал чертить в воздухе какие-то фигуры! Правда, настолько неуклюже, что понять, что именно монстр пытается изобразить, Толька не смог. То ли буквы, то ли геометрические фигуры…

— Это ты рисуешь? — спросил Лаптев.

Орк мотнул головой: нет!

— Пишешь?

Орк обрадованно закивал.

— По-русски?

Вновь последовал кивок.

— Ты мне что-то написать хочешь?

И опять свиноподобный кивнул, да еще и хвостом повилял.

Толька окинул глазами лабораторию и увидел небольшой обрезок доски, лежавший на полу под столом, на котором стояли банки с толчеными лягушками и живыми червяками. Стараясь не глядеть на банки, Лаптев вытащил доску из-под стола и, не без робости в душе, подошел к клетке. Если орк вздумает его когтями хватануть — мало не покажется…

Но орк ничего такого в мыслях не держал. Когда Толька просунул ему через прутья доску, монстр не очень ловко зажал ее между двумя лапами, и опустил на пол клетки. А потом стал царапать что-то на доске одним из когтей — тем, который находился там, где у людей указательный палец расположен. Получалось это у него плохо, орк нервно хрюкал и даже рычал, должно быть, злясь на самого себя.

Тем не менее через пару минут свиноподобный выпихнул из клетки доску. Толька поднял ее с пола.

Конечно, надпись была корявая, сделанная печатными буквами. Сам Толька такие каракули научился выводить еще в детском саду. Однако прочесть эту надпись было вполне возможно, и Толька не потратил много времени, чтобы это сделать. Но вот когда прочел, испытал настоящее изумление.

На доске коготь орка нацарапал следующее:

«Я БЫЛ ТАКИМ ЖЕ, КАК ТЫ. НЕ ВЕРЬ ТРУНДАКСУ!»

Толька еще не успел до конца осознать, что означает эта надпись, как со стороны винтовой лестницы послышались тяжелые шаги…

Орк, судя по всему, страшно напугался. Он торопливо замахал лапами, как бы притягивая к себе что-то. Толька догадался: поспешно отдал монстру доску, и орк положил ее на пол клетки, прикрыв брюхом, а затем сделал вид, будто спит. Лаптев тоже успел вернуться на табуретку, и, когда в лаборатории появился Трундакс, встретил его как ни в чем не бывало. Похоже, кудесник ничего не заподозрил. В руках он держал небольшую кожаную сумочку с застежками, немного похожую на современный набрюшный кошелек, приспособленный для ношения на брючном ремне. Расстегнув сумочку, Трундакс вынул из нее маленькую коробочку, обитую темно-вишневым бархатом.

— Вот оно, волшебное зеркало! — Трундакс подошел к Тольке, раскрыл коробочку и показал лежавшее внутри небольшое круглое зеркальце в серебряной оправе. — Сейчас я уйду на лестницу, туда, где ты не сможешь меня видеть, а ты подышишь на зеркало, и, как только со стекла сойдет туман, зеркало покажет меня.

Трундакс опять удалился. Как только он вышел за дверь, орк приподнялся, перевернул доску и начал лихорадочно выцарапывать на ней новые буквы. Толька тем временем подышал на зеркало, которое, как и положено, запотело. Затем туман стал быстро сходить со стекла, и в нем, будто на экране телевизора, появилась бородатая физиономия волшебника.

— Ты видишь меня? — спросил Трундакс. Голос его Толька услышал так же четко, как если бы он находился рядом.

— Да, — ответил Лаптев, — и вижу, и слышу хорошо.

— Вот и прекрасно, — произнес кудесник, — закрой коробочку и положи ее в сумочку, а сумочку пристегни на ремень. Я сейчас вернусь.

Едва Толька закрыл коробочку, как услышал беспокойное хрюканье орка. Поглядев в сторону клетки, Лаптев увидел, что зверь держит в передних лапах доску, на которой было выцарапано:

«БРИГАНДА — ХОРОШАЯ!»

Это Тольку еще больше озадачило. Ведь Трундакс говорил, что Бриганда — злая колдунья, которая заколдовала принцессу Астру и превратила ее в Спящую красавицу. И надо принести прядь волос этой ведьмы, чтоб добрый Трундакс мог расколдовать Астру. Кто же врет?

Но как следует поразмышлять над этим Толька не успел. Шаги Трундакса звучали совсем близко, и орк вновь поспешил убрать доску под прикрытие своего брюха.

Волшебник вошел как раз тогда, когда Лаптев пристегивал сумочку с зеркалом к поясу.

— Ну, теперь ты вполне готов к походу, о славный рыцарь! — торжественно провозгласил Трундакс. — Следуй за мной!

— Но вы же обещали рассказать о монстрах и еще о чем-то! — напомнил Толька.

— К сожалению, я потерял слишком много времени, разыскивая зеркальце, — вздохнул Трундакс. — А тебе надо пуститься в путь ровно в час пополудни…

«То есть в тринадцать часов, если по-нашему! — быстро пересчитал Толька. — Тринадцатилетний, рожденный накануне тринадцатого, пришедший в понедельник, тринадцатого… Кругом тринадцать! А ведь это несчастливое число считается! Может, и правда не стоит ему верить?»