Единственное, что сделала — при переодевании оставила под платьем свое закрытое скромное белье. Брейвуд удивилась, но не стала спорить. Сама она совершенно не обращала внимание на такие мелочи как откровенность фасона. Провожая меня к хозяину, дриада, время от времени, разворачивалась, и полоски ткани на ее груди расходились, открывая острые зеленоватые соски, естественные, словно весенние незрелые ягоды среди листьев.

Мы шли, петляя по этажам и коридорам, от одной лестницы к другой.

С грустью должна признать, что, когда я буду отсюда сбегать, фейри-пирату вряд ли потребуются особые усилия по моей поимке. Достаточно будет немного подождать, пока я набегаюсь по внутреннему лабиринту, запутаюсь, устану и начну звать на помощь. Потому что нормальному человеку во всем этом хаосе точно не разобраться.

Примерно через десять минут дороги, включающей тройку лестниц и больше десятка поворотов, дриада распахнула дверь гостиной.

— Мисс Ева Нитарока, менталист, Ценность Корабля, — торжественно объявила она, впуская меня внутрь.

Ценность? Я едва удержала нейтрально-благожелательное выражение лица. И впервые в жизни поняла, что могу быть мстительной. Захотелось приложить все силы, чтобы потопить когда-нибудь этот баркас к феЯм. Пустить его на дно во имя всех людей, которыми здесь торговали. Даже Крейг с его животным интересом и бандитским похищением не вызвал у меня такой яростной брезгливости.

Я — не Ценность Корабля, не Вещь! Не рабыня!

— А вот и умница моя пришла…

Сцепив зубы, я шагнула на свет.

По стенам комнаты высились библиотечные полки, в дальнем торце у большого иллюминатора стоял монументальный письменный стол, похожий на огромный корень дерева.

Центральную же позицию занимали три дивана, расположенных под прямым углом. С одного из них мне махнул рукой вальяжно развалившийся Вальтез.

— Дружочек, подойди поближе, я представлю тебя Десятке.

Десятке? Я не ослышалась? От радости мое лицо расплылось в широкую улыбку. Все, командир добрался. А рядом с ним мне море по колено — хоть на корабле, хоть без него.

Я покрутила головой в поисках Диего, но обнаружила только еще одного высшего фейри на соседнем диване.

Темные волосы незнакомого мне лорда блестящим каскадом падали на плечи. Острые скулы и нос с легкой горбинкой добавляли высокомерия породистому лицу.

Хрустальный бокал преломлял отражение удерживающих его тонких пальцев.

— Так-так, — он пробежался по мне сверху до низу по мне доброжелательным взглядом, — вполне. Личико лучше, чем у многих человеческих особей, которых я встречал.

— Внешность — это временный бонус, через пять-десять лет он исчезнет, зато талант расцветет во всю мощь, — заметил Вальтез.

«Прекрасные и мудрые фейри» обсуждали меня словно кобылу на рынке. Я сцепила руки, и хозяин корабля, вспомнив о видимости гостеприимства, похлопал по дивану рядом с собой.

— Дружочек, присаживайся. Тебе надо хорошо поесть, набраться сил. — Вальтез посмотрел на заставленный едой и кувшинами журнальный столик. И тот подплыл поближе. Реально пододвинулся! Беззвучно и аккуратно, не звякнув ни единым бокалом. Настоящая бытовая магия — я только слышала о такой, но сама никогда не видела. — Мы с лордом Скайшоэлем обсудим наши дела, а ты бери со стола, что нравится.

Бери, что нравится…

Я осторожно подошла поближе и ровно, словно к моей спине была привязана палка, уселась рядом с Вальтезом.

Темноволосый гость наклонил голову, разглядывая меня. Его лицо при этом оставалось совершенно безразличным. Только заблестевшие глаза, выдавая настоящую заинтересованность, проследили, как я накалываю вилкой кусочек пирога. А что такого? Я голодная — потратила массу энергии и теперь хочу есть. Если уж мне нельзя участвовать в обсуждении собственной судьбы, то хоть наемся от души.

— Я Десятка, — голос темного звучал вкрадчиво, через журнальный столик на меня полились тонкие волны флера. — Это одно и то же и означает мой высокий ранг в иерархии Холма. Возможно, я стану сегодня твоим хозяином.

Почему сегодня, если аукцион только завтра? Я внутренне напряглась, но внешне постаралась неспеша прожевать пирог. Наивно хлопнула глазами.

— Десятка или Десятый?

— Это одно и то же. Так называют самых сильных молодых претендентов на звание Офицеров и, возможно, даже Рыцаря Холма. В любом случае мне нужен сильный менталист. Вот только я не понимаю, для чего возиться со вторым уровнем, даже потенциально интересным.

Я неопределенно пожала плечами, продолжая уписывать за обе щеки пирог.

Скайшоэль рассмеялся мелодичным капельным смехом, словно невидимая рука прошлась по струнам арфы.

— Вальтез, что происходит? Или твой Казим повредил ее разум, или она воспитывалась в Холмах. Девочка ест не переставая, вместо того, чтобы умолять забрать ее в Высокий Двор. — он нахмурился. — Летучий немногим сейчас отличается от новорожденного Холма, ты используешь магию хозяина, вон даже пальцами не шевелишь… Скажи прямо — мог твой корабль успеть привязать к себе менталиста?

Я чуть не подавилась. Вот же идиотка! Если корабль стал Холмом, то в нем и время может течь по-другому — и любая пища работает как изрядная доза флера!

— Хочешь снизить ее цену? Но она обладает огромным потенциалом, Скай. Ты бы видел, — искушающим тоном продолжил Вальтез, обращаясь к брюнету, — какую толпу зверушек эта крошка поссорила между собой, всего лишь подстегивая их эмоции. Представь, что может из нее вылепить хороший наставник.

— Всего лишь второй уровень. А я тебе закрою старый долг. Так что предлагаю поменяться вообще без продажи.

— Не разочаровывай меня. Перед тобой настоящая Ценность Корабля, не огранённый изумруд моей сокровищницы. Менталистка второй ступени, в одиночку уложившая около трех десятков зверей… Запудрившая мозги молодому альфе волков… Девочка с опытом службы в полицейском спецназе…

Даже я заслушалась, замерев с недожёванным куском пирога.

— А еще на нее… — с удовольствием продолжил Вальтез, полностью завоевавший наше внимание, — хотел наложить свою лапу твой прямой конкурент, напоминаю. Некий полукровка, недавно ставший Десятым Изумрудного Холма. И ты требуешь отдать ее до аукциона, да еще без доплаты?

— Я хочу ее… И ты мне должен!

Флёр темноволосого обрушился на меня шквалом сырой чистой фейри-магии. Он был фантастически сильным. На короткое мгновение я чуть не задохнулась под душным дурманящим облаком. Я смотрела на Скайшоэля и понимала — он прекрасен, он великолепен, я готова…

Но вдруг где-то вдали заиграли колокольчики. Небо в иллюминаторах затянуло дымком, и пол дрогнул под ногами. Еще немного и Летучий сорвется с места, унося нас с собой на неизвестное расстояние. И если надменному лорду Холмов откажут в гостеприимстве, через секунду он окажется в воде. Один среди безбрежной морской глади.