была бледная и покрыта испариной, волосы растрепанны на подушке. Но тем не менее от неё исходил теплый свет, то тускнея, то становясь ярче, будто это последние искорки. Рейлин хотела спросить святую Агнес о том, на что сама не могла найти ответы.

— Разве ты не винишь меня?

Рейлин была уверена, что Агнес есть за что обижаться на неё. Она принудила её к браку. Тем самым погубив святую, надежду всего народа Империи. Она сама не могла простить себя за это. За плохое — не прощают, за плохое — ненавидят. Однако на измученном лице Агнесы появилась улыбка.

— Если я буду обвинять тебя и ненавидеть, будешь ли ты чувствовать себя лучше? Почувствуешь ли, что хоть чуть-чуть заплатила за те грехи, что совершила?»

«…» Я промолчала. А что было говорить, что лучше я себя чувствовать не стану. Что эта её обида, ни капли не оплатит того, что я сделала.

— Да и как я могу это сделать? Я уже простила тебя. — Агнес произнесла это бледными, обескровленными губами.

Агнес была святой. Рейлин угрозами и обманом заставила её выйти замуж за Люциуса. Чтобы Люциус был действительно принят людьми, нужно было уметь влияние на людей и иметь значимость для них. Это было необходимо брату, и это было у святой Агнес. Все люди радовались тому факту, что святая станет принцессой их Империи. Во время коронации Люциуса все цветы, что были предназначены для императрицы, напоминали гору, образованную вокруг дворца.

Её укрыли в золото и меха, расстилали шёлк под её ногами. Дочь бедного барона стала той, кто может позволить себе всю роскошь мира. Но она выглядела куда более изнеможенной, чем во времена, когда она выходила в общество без всяких украшений и блеска. Даже времена, когда святая, одетая в плохонькую одежду, не способную остановить ветер, совершала дальние паломничества в места, где царит эпидемия, не могли сравниться с этим.

Прекрасные платиновые волосы потеряли свой блеск и стали сухими, светлая и здоровая кожа посерела, а пухлые красные губы стали бледны и потрескались.

У Люциуса был садистский характер. Кроме того, он так же имел комплексы по поводу своей легитимности. Когда они сыграли свадьбу, его чувства неполноценности и ненависти были направлены на императрицу.

Рейлин пыталась защитить Агнесу. Она была той, кто втянула её в этот ад, поэтому защита — меньшее, что она могла сделать. И она поклялась, что защитит её. Но максимум, что смогла сделать Рейлин — защитить её от физического насилия в людных местах. Ведь контролировать то, что происходило в спальне, она не могла.

Агнес угасала, подвергаясь жестокому обращению, но одетая в лучшие одежды и золотые украшения с юга. Целительных сил у Агнес было достаточно для того, чтобы она могла спасти умирающего человека, если он все ещё дышит. Но этого было недостаточно для спасения её самой. И все же, Агнес улыбалась Рейлин.

— Рея, я намного-намного сильнее, чем ты думаешь. — Ваше Величество…

— Какой бы ни была причина, что бы ты ни делала со мной, той, кто согласилась на замужество с императором, была я. Это не твоя вина, что я оказалась здесь. Я сама сделала выбор, — Агнес говорила это так тихо. — И я знаю, насколько сильно ты пытаешься выжить сама. Это не причина, по которой можно причинять боль другим, но я решила простить тебя.

«…»

— Так что сними с себя хоть самую малость груза вины, Рея, — это говорила умирающая Агнес. Затем она потянулась и погладила щеку Рейлин, чтобы утешить её. — Спасибо за то, что пришла навестить меня. В отличие от горничных и прислуги ты единственная, кто действительно заботится обо мне в этом месте.

— Не правда, возмутилась я, — даже сейчас много горожан стоят на коленях у дворца и молятся за вашу жизнь.

— Они знают только святую и императрицу, но не меня.

Агнес зашевелилась, приподнимая руку и нерешительно спросила:

— Рея, ты можешь взять меня за руку?

— Да…

— Я думала, что умирать страшно. Но это не так плохо, как я думала. Может ли это быть из-за того, что скоро я окажусь в объятиях Бога? — спросила Агнес.

— Тебе скоро станет лучше, — Рейлин не знала, что еще можно было бы сказать кроме этого. Агнес с улыбкой спросила снова:

— Могу я попросить тебя об одолжении?

— Даже если ты попросишь меня принести тебе сердце ледяного дракона — я сделаю это, — отозвалась Рейлин.

— Не совсем об этом я хотела просить, — её губ коснулся смешок. — Я не хочу, чтобы это случилось, но если ты когда-нибудь встретишь Виттора, то, пожалуйста, скажи ему…

— Да…

— Агнес жила без сожалений.

— Я передам это! Я обещаю! — пообещала Рейлин. Затем Агнес сжала её руку.

«Прости, я не смогла спасти тебя…Я…как я, как…я могла.» — немые слова Рейлин передавались Агнес через сплетение рук.

— Если бы мы жили в другом мире, я бы хотела, чтобы меня звали просто Агнес, и, чтобы я была обыкновенной девушкой, — это были её последние слова.

Звук шагов по каменным ступеням заставил Рейлин прийти в себя.

Глава 6

Она до сих пор не могла сказать, был ли это сон или видение, а может она действительно думала об Агнес.

«Как много времени прошло с того момента, как я оказалась здесь?»

В той камере, где она находилась ни то что не было ни одного окна, не было даже ни одного отверстия. Из-за этого она не могла наблюдать, когда поднимается и заходит солнце, соответственно Рейлин не имела никакого понятия о времени.

Раз в день к ней приходил стражник и приносил еду, но считать дни таким образом было слишком трудно.

Поначалу пребывание в сознании казалось отдельной пыткой, раны постоянно кровоточили. Но даже со временем, когда кровотечение остановилось, и они немного зажили, боль от последствий этих ран не прекращалась. Плечи словно бы разрывало от боли, а нижняя часть тела была покрыта синяками.

Её тело было таким холодным, но была ли тому причиной температура в подземелье или же кровь ее не циркулировала так, как нужно; она сказать не могла.

«Ты заслужила это. Ты — ненавистная фурия».

Шаги прервавшие её воспоминания приблизились к камере. Зазвенели ключи и в камеру вошли. Рейлин приподняла голову. Мазнув взглядом она узнала высокую крепкую девушку, пришедшую к ней. Она не пыталась что-то произнести и просто продолжала держать свой рот закрытым.

В мире наверняка есть люди, которые хотели бы увидеть Рейлин униженной и уничтоженной. И, среди них, Лизия