«Ну хватит уже любезностей, — подумала Николь. — Они здесь встретились по делу, так что надо экономить время и переходить к сути».

— Так какие именно взаимные интересы вы хотели обсудить? — спросила она.

— Наша недвижимость расположена по соседству и находится в процессе развития, — начал он, — хотя очевидно, что реконструкция нашего отеля продвинулась несколько дальше, чем вашего кинотеатра.

— Вы имеете в виду, что у нас могут быть общие клиенты?

— И общая парковка.

«У него и правда очень цепкий и проницательный взгляд, наверное, от него ничто не укроется», — подумала она невольно.

— Вы окончательно решили сохранить кинотеатр? — спросил он.

Николь нахмурилась.

— Зачем мне обсуждать деловые планы с конкурентом? — спросила она.

— Это верно. Но я не уверен, что вы сможете сделать кинотеатр окупаемым, а для моего бизнеса не очень хорошо, если по соседству будет стоять заколоченное заброшенное строение, — заявил он напрямик. — Один зал не даст вашим зрителям возможность выбора, вам придется состязаться с кинотеатрами, которые предлагают своим клиентам большое разнообразие.

— Все зависит от репертуара. — Николь уже исследовала этот вопрос, и теперь предстояло решить, демонстрировать ли новые, только что вышедшие блокбастеры, или сделать из «Электрического дворца» некоммерческий элитарный кинотеатр.

— С вашим опытом работы в банке… вы, разумеется, более чем компетентны в области денежных расчетов, — произнес он. — Но ваше здание требует серьезной реконструкции, а для этого желательно иметь большой опыт или хотя бы знать, к кому обращаться.

— Кинотеатр пять лет стоял заколоченный, откуда же вы знаете, что он нуждается в серьезной реконструкции?

— Если любое здание не используется в течение пяти лет, с ним неизбежно возникают проблемы, — сказал он прозаическим тоном. — Например, микроскопическая незаметная протечка в крыше — и появляется плесень, грибок. Или мыши и крысы хорошенько похозяйничали. Эти виды ущерба не оговариваются в страховке — если вообще дом был застрахован на весь этот срок, — они рассматриваются как естественный износ.

Кинотеатр был застрахован! Николь первым делом проверила это. Но она знала, что Габриэль прав насчет ущерба.

— К тому же надо брать в расчет состояние электропроводки и водопроводных труб, — продолжал он. — Даже если мыши с крысами их пощадили, коммуникации могут быть просто очень старыми. Вы не знаете, когда в последний раз их меняли? Возможно, ни разу с середины прошлого века. Конечно, в таком случае необходимо все заменить ради безопасности… И еще — освинцованные трубы. Если только трубопровод не обновлялся с пятидесятых годов прошлого века, значит, у вас там именно освинцованные трубы. А их необходимо менять — как пришлось сделать нам, вашим соседям.

— Я заказала провести экспертизу, — сказала она, радуясь, что Кларенс подсказал ей это. — И скоро точно узнаю, что требуется сделать и какую цену мне могут назначить строители.

— А как будут парковаться ваши зрители? — спросил он.

— Так же как паркуются посетители мультиплексов во всем городе. Специальная парковка вовсе не нужна, потому что люди или придут пешком, или приедут на метро, — сказала она. — А где будут парковаться ваши?

Габриэль сохранял невозмутимый вид, но в его глазах промелькнуло что‑то едва уловимое, и в ту же секунду Николь догадалась!

— Значит, вот почему вы хотите купить «Электрический дворец», — сказала она. — Чтобы его разрушить до основания и пустое место превратить в парковку.

— Один из вариантов, — пожал он плечами. — Если здание в лучшем состоянии, чем я думаю, оно могло бы послужить как ресторан отеля или конференц‑зал.

Николь покачала головой:

— Это не ресторан, здание оборудовано специально под кинотеатр.

— Но оно не является историческим памятником. Его назначение можно легко изменить.

Николь широко раскрыла глаза:

— Вы успели это проверить?

— Мы проверяем все здания, которые планируем приобретать, — ответил он, нимало не смутившись. — При реконструкции исторического памятника необходимо соблюдать строгие требования, надо быть готовым, что на стройплощадку будут постоянно являться инспектора. Все это затягивает осуществление проекта, а время, как известно, деньги.

Николь моргнула:

— Вы хотите сказать, что склонны экономить?

— Нисколько. Экономия может привести к тому, что клиентам предлагаются условия с отклонениями от стандарта, но мы этого не допускаем. «Отели Хантер» высоко держат марку. Я только имел в виду, что, если здание не является памятником старины, получить разрешение на реконструкцию можно без лишних бюрократических проволочек. Но если же городской совет сочтет ваше здание памятником…

— Это звучит как угроза.

— Нет, я только хотел вас предостеречь: придется получать множество всяческих лицензий. Вдруг городской совет решит, что, выстроенный во времена Эдуарда VII, кинотеатр представляет архитектурный и исторический интерес и подлежит внесению в список охраняемых памятников? Ведь их осталось не так много.

Он говорил подчеркнуто равнодушно, но Николь не сомневалась, что ему это доставляет удовольствие. Габриэль Хантер — акула крупного бизнеса, он нашел ее слабое место.

— И все же, такое впечатление, что вы мне угрожаете.

— Нисколько. Я просто предупреждаю вас, чтобы вы были ко всему готовы, потому что вы, как видно, не имеете опыта обращения с недвижимостью, и поскольку ваш дом пять лет пустовал, то велика вероятность, что там есть скрытые дефекты.

Габриэль Хантер держался подчеркнуто вежливо и любезно, но Николь понимала: он подводит ее к неизбежному выводу, что бремя возрождения кинотеатра окажется для нее непосильным и его проще продать. Ему.

— «Электрический дворец» не продается, — повторила она. — И если у вас нет ко мне конструктивных деловых предложений — например, предоставление моим зрителям какой‑нибудь интересной подборки фильмов перед началом показа, — то я не вижу смысла продолжать беседу, мистер Хантер.

— Предоставление специальной афиши не исключено. А в ответ вы могли бы предложить моим гостям скидку на билеты.

— Вы всерьез считаете, что мы могли бы вместе работать? Я только что отказалась продавать вам кинотеатр, с какой же стати вы вдруг пожелали со мной сотрудничать?

— Мы имеем то, что имеем, — сказал он.

Она удивленно взглянула на него:

— И Кларенс все время так говорит. — Она сказала это машинально.

— Какой Кларенс? — спросил он.

Она покачала головой:

— Вы его не знаете.

У Кларенса нет ничего общего с Габриэлем Хантером, крайне маловероятно, что они знакомы. А даже если и были знакомы, то точно возненавидели бы друг друга — очень уж они разные.