– Это вполне реальный персонаж, –кивнул Родион Петрович. – Однако его репутации в деловом мире был нанесеногромный ущерб. От его имени с дилерской фирмой «Вестерн» был заключен контрактна крупную сумму – шестьдесят две тысячи долларов. В его адрес была отгруженапартия товара. Излишне говорить, что мой приятель ничего не получал, а значит,не перепродавал, а стало быть, не мог заплатить «Вестерну». Вообще обо всейэтой истории он узнал, только когда начал получать возмущенные письма из«Вестерна», подписанные заместителем коммерческого директора Антоном Дебрским,который якобы и заключал с ним все контракты и договоры, а также ведалотгрузкой пропавшей продукции. Потом начались судебные тяжбы.

«Точно, – подумал Антон, –Красноштанов говорил, что я вел дела с Асламовым. Значит, это благодаря моейдоверчивости «Вестерн» нагрели на такую дикую сумму?! Да… Странно, что они менядо сих пор не вышвырнули пинком под зад! Наверное, из человеколюбия. То естькатастрофа все же сыграла свою положительную роль в моей жизни!»

– Асламов никак не мог понять, чтопроизошло, – продолжал свой рассказ Родион Петрович. – Емупредъявляли договоры, бланки со всеми печатями и подписями и множество всякихбумаг, к которым было невозможно придраться. А он знал, что не подписывал ниодной из этих бумаг.

Надо сказать, что сам по себе Асламов человекчестный, правда, не очень далекий, излишне доверчивый и выпить не дурак. Вконце концов бедолага вспомнил, что однажды возвращался из Москвы в Казаньчерез Нижний для решения каких-то там деловых вопросов. Ехал он в СВ и всю ночьквасил почем зря с симпатичным мужичком, имени которого вспомнить не мог, да ивнешность припоминал смутно. Напились они так, что наш басурманин началбуйствовать, проводница вызвала поездную милицейскую бригаду, и хотя Асламовотделался штрафом, он потерял портфель с документами. А поскольку, уезжая, он немог оставить фирму без печати, то в его портфеле имелись бланки самого разногорода, все с печатями и подписями. Правда, потом портфель нашли, но Асламов немог припомнить, все ли бумаги на месте, и просил разобраться, что произошло.Мне в этой истории с несчастным казанским лохом все стало совершенно яснобуквально со второго слова. И так же было ясно, что имеет место быть еще одинлох. Или, выражаясь официально, преступник. А именно присутствующий здесь АнтонАнтонович Дебрский.

Антон сверкнул глазами на Родиона Петровича,но встретил ответный взгляд, под которым все возмущенные реплики, уже готовыесорваться с его уст, почему-то испарились.

– Надо вам сказать, что имя АнтонаАнтоновича Дебрского мне уже было знакомо. Николаю с Ниной я эту историю рассказывал,для остальных коротенько повторюсь. Упомянула о Дебрском не кто иная, как егожена, Рита, с которой я был мимолетно знаком в… словом, был мимолетно знаком.История подлости и низости ее супруга меня настолько поразила, что я принялучастие в судьбе Риты. Скажу без ложной скромности, что не без моего участияона попала под амнистию. Но лучше бы я этого не делал…

Дебрский качнул головой. Ни хре-на себеадвокат! Вот почему Ритка так бесстыдно качала права! Кстати, она упоминалакакого-то мужика, за которого ей удалось «подержаться» в местах не стольотдаленных. Не этот ли самый Родион имелся в виду?

Ну и жены у него, что первая, что вторая!Стоит мужу отвернуться…

Да, Родион Петрович очень крепкий дяденька. Ичто? Он тоже будет писать в памяти злополучного Дебрского, как на том чистомлисте?

– Поскольку я пристально следил засудьбой Риты, то знал одну маленькую подробность ее биографии. По выходе изтюрьмы она должна была получить от своего мужа пятьдесят тысяч долларов. И, чтохарактерно, эти деньги уже были переведены на ее счет – вернее, на счет еематери. Причина перевода была вполне приличная: Катерине Ивановне Шаманинойвозвращал должок ее родной зять Антон Дебрский. Я навел кое-какиесправки, – Родион Петрович тонко усмехнулся, – и выяснил, что сейплатеж зятек осуществлял не прямиком из своего кармана, а через посредничествокакой-то частной нижегородской конторы «Тигр», которой единолично владеладеловая дама по имени Инна Баброва. За свои услуги эта бизнес-вумен получиланемалый процент, который в совокупности с основной суммой составил ровношестьдесят две тысячи «зеленых». Как, господа? Вам ничего не напоминает этацифра?

«Так вот откуда взялись деньги, которые мызаплатили Ритке! – чуть не хлопнул себя по лбу Антон. – А я-то ломалголову… Ох, идиоты! Какие же мы с Инной были идиоты! Поторопились, конечно. Нотеперь Ритки больше нет в живых. Неужели все эти безумные деньги достанутся еемамаше? Нет, этого нельзя допустить. Нельзя! Ритка сказала, деньги положены насрочный вклад, и снять их можно только через два года. Ну, время еще есть. Неможет быть, чтобы мы с Кошкой за эти два года что-нибудь да не придумали!»

«Мы с Кошкой…» При этих словах он ощутилприлив знакомой бодрости – и наконец-то поверил во все, что Инна говорила об ихотношениях.

– Обратите внимание, как горит глазАнтона Антоновича, – насмешливо произнес в это мгновение РодионПетрович. – Разговор о деньгах не оставляет его равнодушным! Но этипятьдесят тысяч, надо тебе сказать, просто тьфу по сравнению с той суммой, накоторую ты рассчитывал в самом недалеком будущем.

Антон недоумевающе пожал плечами, Нина так женедоумевающе переглянулась с Николаем, и только Бармин вдруг встрепенулся иостро уставился на Родиона Петровича.

«Адвокат» же и бровью не повел и снова завелсвоим хрипловатым, тягучим голосом:

– Ритуля рассказала мне кое-какиеподробности о любовниках, пришивших ей убийство, чтобы отвести подозрения отДебрского… Вам воды, Антон Антонович?

Тот смолчал, только покрепче ухватился запрутья спасительной решетки.

«Плевать. Пусть говорит что хочет. Совсем необязательно, чтобы весь этот треп был правдой. Но я должен выслушать его доконца, потому что это может помочь мне вспомнить!»

– Вот и хорошо, что воды не требуется,тем паче что ее и взять-то негде. Итак, о любовниках… Рита сказала, что Инна,более известная под прозвищем Кошка, работала в Инюрколлегии, в отделе, которыйзанимается розыском наследников зарубежных богатеев, которые – наследники, а небогатеи! – предположительно проживают в России. Я принял информацию ксведению, но поразмыслить над ней у меня не было времени. Однако послеразговора с Асламовым я сопоставил кое-какие факты и отдал одному шустромупарню приказ устроить незаметный шмон на квартире Инны Леонтьевны. Нам повезло.В мои руки попал интересный документ, с которого была снята заверенная копия.Оригинал мы положили на место, и, уверен, Кошка до сих пор даже не подозревает,что он побывал в чужих руках.

Родион Петрович взглянул на часы.