К ее щекам прихлынула кровь, это оскорбление, раньше он такне говорил, значит, делает все нарочно, зачем-то старается вывести ее из себя,а он ничего зря не делает, сам же сказал….

– Смотри, – сказала она печально. – Ты ведьзнаешь, что это…

У входа в пещеру с этой стороны справа камень удивительноровный, но толстый слой пыли покрывает его, как серым мхом. Олег присмотрелся,провел пальцем по гладкой поверхности, за ним остался след.

– Догадываюсь, – пробормотал он. – Зеркалодальних земель… Колдун поставил его здесь, чтобы не позволять простому людузаходить в его пещеру. Не буду спрашивать, как ты его сразу определила… будемсчитать, что у женщин чутье на зеркала, брошки и рюшки.

Она спросила удивленно:

– Что такое рюшки?

– Не знаю, – сказал он. – Звучит подходяще.Так что ты хотела показать?

Она все еще колебалась, он слишком быстро все понял, никакихугроз или возмущения, просто ждет, и она, вздохнув, повела рукой.

Пыль сдуло, в блестящей поверхности появилась картинка,смазалась, другая расплылась, наконец проступило бескрайнее виноградное поле.Тысячи людей идут по рядам, срывают тяжелые гроздья, налитые сладким солнечнымсоком, укладывают в плетеные корзины, другие бегом носят к телегам, чтовереницей подъезжают к краю поля. От далекого села в обе стороны двигается,похожая на цепочку деловых муравьев, вереница подвод, от поля – тяжелогруженные, к полю – пустые.

– Винограда только с этого поля, – сказала она заего спиной, – хватит, чтобы накормить всю страну. Но его в давильняхпревратят в виноградный сок, а потом…

Он сказал с отвращением:

– В вино, дурманящее разум!

– Да, – ответила она тихо. – А зачем, тыподумал?

– Человеку нравится быть животным, – бросил онлюто. – Нравится быть свиньей, падать рылом в грязь, рычать и сопеть,ронять слюни, блевать, терять связность речи…

Он задохнулся, от него пошел яростный свет, она жалобновскрикнула и протянула к нему умоляюще руки.

– Не потому, что нравится! – прокричала онажалобно. – Но им страшно в этом огромном жутком мире!.. Страшно,понимаешь?.. Тебе, не знающему страха, этого не понять!

– Да, не понять, – ответил он резко, даже излишнерезко. Посмотрел на нее, поморщился: – Ну и что?.. Другого мира нет.

– Есть, – ответила она торопливо и тоже поправиласебя: – Они этот жестокий мир размывают, сглаживают, потому острые края этогомира не так ранят, не калечат, не убивают!.. Люди живут, а без вина, беззабвения, без магии… они умрут!

Он мотнул головой.

– Не все. Те, что выживут, дадут здоровое потомство. Яуже видывал такое… Долину Аганды заселяло сорок тысяч человек, но после того,как туда занесло черную болезнь, выжило пять женщин и двое мужчин. И что?..Когда снова побывал в той долине, заселена уже вся, там три города и двенадцатьсел, и, самое главное, когда опять пришла эта болезнь, многие заболели, нопочти никто не помер!

Она прошептала потрясенно:

– Ты… жесток, Железный. Ты не человек вовсе! Как тыможешь?.. Как можешь обречь всех-всех… почти всех, чтобы выжили только подобныетебе?

– Потому, – сказал он резко, – что я, да – сболью в сердце, решаюсь перетопить слабых щенков один раз! Понадобится – еще иеще! Потому что не хочу видеть, как потом мрут тысячами, тысячами тысяч отлюбого сквозняка!.. А мир – ветреное место. И дует отовсюду.

Измученная, обессиленная, она встала на колени, покорносклонила голову.

– У меня нет больше доводов, – произнесла она тихов пол. – Убивай, Железный… Признаю, я… слабая. Но я никогда не откажусь отмагии.

От него шел жар, она ощутила его приближение, взглядзахватил его стоптанные и запыленные сапоги. Над головой громыхнуло, она плотнозажмурилась, ожидая резкой боли, после которой все оборвется, однако сильныеруки сжали ее хрупкие плечи, вздернули кверху, как ребенка. Она ощутила, чтосмотрит в пылающие бешенством ярко-зеленые глаза на злом решительном лице.

– Я не железный, – прогремел его злойголос. – И вообще… чаще зови меня по имени, женщина.

Она чувствовала, что еще миг – и твердые, будто вырезанныеиз дерева губы вопьются в ее рот. Внезапный жар наполнил ее тело, она вздохнулаи поспешно начала освобождаться из его рук, пока сама не обхватила его за шею,еще чего, нельзя поддаваться женской слабости, она сейчас тоже боец иотстаивает свои убеждения.

Олег выпустил ее с явной неохотой, она чувствовала, он молчапринял ее позицию, только проговорил угрюмо:

– Магии – не будет! Вообще. Все будет доставатьсятолько трудом. И тогда дураки, что трудиться не хотят, останутся на дне. Уподножья великой горы.

Она вздохнула.

– Ты такой наивный? Полагаешь, среди умных даработоспособных не будет несправедливых, жадных?

– Сегодня покончим с магией, – отрезал он, –завтра подумаем, как отсечь от вершины нехороших умных. А сейчас я иду кЧерному Магу!

Она вздохнула.

– Я с тобой.

– Чтоб ударить в спину? – поинтересовался он.

Она прямо взглянула в его серьезные зеленые глаза.

– Боишься?

– Да, – ответил он. – Да… мне моя шкурадорога, еще столько планов. Но… пойдем.

Он спустился на шаг, подал ей руку, и она впервые приняла.Сейчас, когда нечто важное выяснили, они словно бы отдалились друг от друга,потому можно вот так, не опасаясь, что истолкует превратно, и в то же времясломана некая стена лжи, разделяющая их. Да, она его противник. Даже враг.Теперь это не тайна…

Спуск занял больше времени, чем она думала, в желудкеголодно квакало, а солнце переползло на западную половину неба и начало медленныйспуск.

Волхв указал на деревню, Барвинок молча кивнула, он так же,не говоря ни слова, направился к ближайшим домам. Она шла следом, но молчать –это слишком, так можно превратиться в мужчину, она спросила враждебно:

– Что такого сделал Черный Маг, что ты сразу избрал егомишенью?

Не оборачиваясь, он пожал плечами:

– Для меня достаточно, что он сильнейший из всехсуществующих на земле магов. Но ты можешь успокоить свою совесть тем, что,ошалев от нагрянувшей мощи, он начал превращать неугодных в каменные статуи всаду своего дворца. Ставил их в нужные ему позы… и делал каменными. Какпо-твоему, такой заслуживает порки?

Она возразила с жаром:

– Это ничего не значит! Да, этот мерзавец заслуживаетсмерти, но колдовство не может быть плохим или хорошим! Это просто колдовство.Все зависит от того, в чьих оно руках!