Наступила тишина. Те события отчетливо отобразились в моей памяти. Я не могла вспоминать о них без содрогания, перерастающего в оцепенение, сопровождаемое оглушающим страхом.

– Что произошло потом? – осторожно спросил Аск.

– Потом я очнулся в лаборатории… – продолжил свой рассказ Вигман Адальберт, – но это был уже не тот я…

Ему становилось все тяжелее говорить, паузы становились все продолжительнее.

– Мне просто повезло, – неожиданно произнес он. – Если бы не Хьярти… то от меня ничего не осталось бы… – обреченная улыбка коснулась его неживых губ.

Никто не смел произнести ни слова.

– Хьярти удалось сохранить и незаметно перенести мое сознание в одного из киборгов. Ведь Иггу Манне было нужно лишь мое тело. А точнее, моя кровь. Кровь потомка жрецов.

– Но зачем? – вырвался у Аска вопрос, сотрясший все вокруг, словно это было единственным неизвестным в нашем нескончаемом поиске.

– Из-за необычного состава… – ответил Вигман Адальберт. – Одной капли хватает, чтобы применить принципиально новый подход к управлению искусственным интеллектом. Каждый элемент становится частью единого организма, если можно так выразиться. И управляются единым мозгом – сознанием Игг Манне.

Сказать, что это был шок, – ничего не сказать. Нужно было время, чтобы осознать и принять все, что рассказал Вигман Адальберт. Но времени не было. Мы уже были над планетой Зиу. А под нашими кораблями – миллионы ничего не подозревающих жизней.

Из дневника Аска

20 декабря 2774 года

Безмятежное солнце. Мы ждем его, ищем и прощаем ему все те часы одиночества, стоит ему лишь сверкнуть на горизонте. Оно так нужно нам. Хотя кто-то приспосабливается жить и без него. А потом его ласковые лучи кажутся им колкими и ослепляющими. А нужны ли мы солнцу? Нужны ли ему наши ожидания и мольбы? И приходит ли солнце к нам всякий раз по собственному плану или внемля нашим призывам? Что, если однажды мы отречемся от него, как многие сделали уже сегодня? Глаза наши станут терпимыми к тьме и ко всему, что ей сопутствует. Будет ли солнце возвращаться к нам? Я уверен, что будет. Снова и снова напоминая нам, откуда мы на самом деле и что внутри нас. Напоминая, что, даже яростно желая примкнуть к чуждому нам по роду миру, мы всегда будем там чужими. Что бы ни говорили, что бы ни внушали, как бы ни убеждали. Лишь заблуждение, что мы сольемся с тем миром и обретем множество преференций, зачастую определяет это желание предать свой род.

Мы как дети, которых поманили за пределы нашего уютного дома, что давно изучен и стал неинтересен. Мы дерзнули пресытиться счастьем и сделать шаг, тайный шаг под покровом темноты, словно воры, в терпкую душную бездну.

Первый удар нанесли они. Никогда еще в небесах федерации Зиу не раздавалось эхо взрывов. Сегодня война пришла и сюда. Вероятно, мы никогда так и не поймем природу этой всепоглощающей жажды власти. Она веками возводит и разрушает цивилизации, рисует все новые карты, прославляет одних и стирает в прах других.

– Мы здесь по разные стороны с теми, кто не так давно был нашим союзником. Боремся против того, кому обязаны жизнью, как Вигман Адальберт против Хьярти.

– Не могу согласиться с этим, – возразила Сольвейг. – Хьярти предал нас. Если бы он не заманил Вигмана в ловушку, то не нужно было бы его оттуда вызволять.

– Мне кажется, страшно еще и то, что сам Хьярти из этой ловушки уже не сможет выбраться, – вступился за него Вигман Адальберт.

– А хочет ли он этого? – спросила Сольвейг с интонацией риторического вопроса.

– Так ли это важно теперь, когда ничего невозможно изменить? – задал я встречный вопрос. – Каждый из нас делает выбор, каждый понимает, что обратного пути не будет.

Воцарилась тишина. Наш корабль не сильно задело первым залпом врага. Капитан все еще медлил, не решаясь начать сражение в мирном небе федерации Зиу, предвосхищая неотвратимые последствия. Скорее всего, расчет Игга Манне был именно на это.

– Нужно что-то делать, – проговорил я. – Если они ударили один раз, не стоит сомневаться во второй атаке.

– Хьярти… – сказал Вигман Адальберт, – мне нужно увидеть его. Я уверен, он сможет вновь помочь мне.

– Обратишься за помощью к предателю? – настороженно спросила Сольвейг.

– Задержанный здесь, – объявил один из контрабандистов, и в дверях мы увидели Хьярти.

Он был сильно избит, по его лбу стекала кровь, заливая глаза. При этом лицо его было абсолютно спокойно. Двое держали его под руки, чтобы не дать рухнуть на пол. Дрожь его тела выдавала лишь физическую слабость, но никак не страх.

– У меня всего один вопрос, – проговорил Вигман Адальберт, приблизившись к нему.

– Ты же знаешь, – хриплым голосом прошептал Хьярти, – мне больше нечего сказать. Уже слишком поздно.

– Есть кое-что, что может помочь все исправить, – так же тихо ответил Вигман Адальберт и крепко сжал его плечи своими стальными ладонями.

– Как он управляет ими?..

– Надо попытаться избежать жертв, – твердила Сольвейг.

Я понимал ее чувство страха и отчаяния. Родная планета Сольвейг и для меня стала домом после разрушения сердца колонии планеты Йера.

– Давайте проберемся на корабль, – предложил Вигман Адальберт. – Если нам удастся сделать это, мы застанем их врасплох.

– Решено, – поддержал капитан Асбьёрн. – Отправляйтесь, мы отвлечем их.

Мы кинулись к багажному отсеку. Там было множество техники и оружия. Схватив на ходу два автомата, я повесил их на плечи. Сольвейг уже надевала шлем, стоя у руля миниатюрного истребителя. Контрабандисты молниеносно привели нас в боевую готовность. Открылся люк, и нашему взору предстало бледно-голубое сияние неба планеты Зиу. Оно казалось прозрачным, уязвимым, как тонкое стекло.

– Мы спасем ее, – вновь и вновь, словно мантру, повторяла Сольвейг.

Раздался взрыв. Мы вздрогнули от неожиданности. Люк истребителя закрылся. Вигман Адальберт стальными руками держался за крыло.

– Вперед! – крикнул он.

Мы тут же вынырнули из корабля капитана Асбьёрна и оказались между двух армий.

– Это были наши? – ища глазами, спросила Сольвейг.

В этот момент раздался еще один взрыв.

– Один из двух точно должен быть нашим, – с улыбкой ответил я.

Вигман Адальберт стоял на крыле, готовый пробить броню вражеского корабля. Мы были уже совсем рядом, когда услышали еще один взрыв, волна от которого донеслась до нас и пыхнула горячим воздухом.

Когда дым рассеялся, я увидел, что Вигмана нет на крыле.

– Сольвейг, – начал было я, – неужели он…

– Вот он! – быстро ответила Сольвейг. – Сейчас будем перебираться на их корабль!