и пришли свататься трое человек, то в этом году, как она узнала от писаря, пришли четырнадцать сватов.

Зилола успела заметить, что некоторые из них приходят свататься не в первый раз, и она надеялась, что отец снова откажет им.

Зилола начала мысленно повторять произведения лучших поэтов древности, чтобы отвлечь себя от этого фарса. Единственное, чего она сейчас хотела, чтобы этот базар закончился как можно скорее, а скупые покупатели ушли ни с чем.

Султан кивнул глашатаю и тот, стоя на своём месте, то есть в десяти шагах от трона, развернул свёрток и провозгласил первое имя из списка.

— Мой светлейший господин любезно передаёт слово его величеству султану Аброру, господину Амиду ибн Амину.

Из правого ряда с места встал один из тех двоих, похожих друг на друга человек, вошедших вслед за султаном. Он был высоким мужчиной (при этом на голову ниже того, в тёмно-зелёном халате) с круглым лицом, средним телосложением и бронзовой кожей. На нём был ярко-фиолетовый, широкий бархатный халат с живым, казалось бы, павлином на спине. Этот голубой павлин со сложенным хвостом был изящно изображен в натуральной величине. Края его халата были обрамлены узором в виде глазков павлиньих перьев. Глазки поменьше составляли узор передних краёв его халата. На голове у него был невысокий фиолетовый тюрбан. Впрочем, вся его одежда, даже тканевые сапоги, были фиолетовыми. Из украшений на нём была всего одна толстая золотая цепочка с большим тёмно-фиолетовым сапфиром.

Султан Аброра встал ровно посередине зала, в центре янтарного ромба с изумрудными углами. Его густые ровные брови важно сошлись на переносице и с таким видом он поднёс свою правую руку с длинными пальцами к сердцу и сделал короткий поклон головой султану Ахоруна, а затем и его дочери.

— Приветствую тебя, брат мой, досточтимый султан Ахоруна. От своего имени и от имени всего народа Аброра, Адрора и Ахрора поздравляю тебя и твой народ с наступлением Навруза, — для Амида дипломатия была прежде всего. — Дорогой брат, — его голос был ниже, чем у Бузурга, — прошлым летом я узнал о твоём намерении выдать свою прекрасную дочь, несравненную Зилолу, — он коротко указал на неё. — Признаюсь, я слегка расстроен, что не первым узнал об этой новости, — перед приходом в тронный зал, на площади у дворца султан Амид сетовал султану Бузургу на то, почему он сам не сообщил ему об этом решении. — Тем не менее я очень рад, что ты ещё не выдал свою дочь замуж…

От этих слов Зилола, хоть и не демонстративно, закатила глаза и продолжила смотреть куда-то в пол.

— …Я также узнал, — продолжал султан Амид, — что ты в каждое солнцестояние устраиваешь смотрины и приглашаешь сватов. Я не мог приехать по твоему приглашению прошлой зимой, ибо меня не отпускали государственные дела. Но сегодня я здесь! — с незаметной улыбкой он нешироко развёл руками. — А со мной и мой сын. Мой наследник! — подчёркнуто заявил он. — Однажды, — теперь султан Амид решил начать издалека, — наши предки сроднились. Султан Аброр третий выдал свою единственную дочь Шабнам за Асада ибн Хушвахта, племянника султана Ахоруна, Хокима ибн Хушбахта. Теперь, шестнадцать веков спустя, я предлагаю тебе снова сродниться, — он сначала указал на своего сына, а затем на Зилолу. — Союз моего сына с твоей дочерью укрепит отношения наших государств. Твоя дочь станет маликой Аброра, когда мой сын взойдёт на престол. Кроме того, — султан Амид поднял палец вверх перед собой, — я предлагаю тебе, мой друг, жениться на моей племяннице. Сапна, — он указал на свою смуглую племянницу, которая сидела справа от его сына, в жёлто-полосатом платье и оранжевом камзоле, — лишь на два года старше твоей дочери, но не уступает ей в красоте. И я уверенно заявляю тебе, что она родит тебе наследников, — ранее на площади султан Амид сказал султану Бузургу, что тот ещё молод и ему нужно снова жениться. — Это моё искреннее предложение, дорогой брат, — султан Амид приложил руку к сердцу, немного подождал, глядя на Бузурга и, заметив задумчивость в его глазах, с улыбкой (не бескорыстной) сделал небольшой поклон головой и вернулся на своё место за дастарханом.

Сев рядом с сыном, султан Амид шепнул ему на ухо:

— Считай, что она уже твоя.

Молодой на-султан Аброра с довольным лицом покивал отцу. Он был в белом бархатном халате с тремя павлиньими перьями в виде белого узора на спине. Плечи и края рукавов его халата были украшены золотистой шёлковой накладкой с белыми волнистыми линиями. Под халатом на молодом человеке были жёлтая шёлковая туника, тонкий белый пояс с серебряными вплетениями и белые шаровары, заправленные в короткие серые тканевые сапоги с крючковатым носом. Его тюрбан был ниже, чем у отца, и белым с золотым вплетением.

За их дастарханом сидели ещё пятеро человек из свиты султана Аброра. Им, в отличие от султана Амида и его сына, не было сделано исключение. Они, как и остальные, сменили свою обувь на серые сандалии, а затем положили их за спину, прежде чем сесть на выданные им коврики; впрочем, как и все остальные.

Амид ибн Амин сделал весьма заманчивое предложение, и Бузург ибн Махмуд всерьёз обдумывал его. Выслушав предложения ещё троих других сватов, среди которых также выступил Далер ибн Джасур, он всё больше склонялся к тому, чтобы принять предложение султана Аброра. Но в зале оставались ещё десять сватов и нужно выслушать их всех перед тем, как объявить всем о своём решении.

Между тем, слуги подали второе блюдо — плов с пропорциями один к одному.

Всё это время глашатай-писарь не отходил от своего места и, когда пришло время позвать следующего свата, он раскрыл свёрток, чтобы прочесть имя из списка.

— Чтобы высказать своё предложение, светлейший господин приглашает под купол премьер-министра Зебистана, господина Расима ибн Насима.

Азим увидел, что со своего места встал тот самый высокорослый человек с корыстным взглядом в зелёном халате. Он сидел в первом левом ряду среди других пятерых визирей и казначеев.

Премьер-министр окинул гостей легким презрительным взглядом и медленно подошёл, и встал в янтарный ромб. Он хотел было заговорить, но султан Бузург поднял руку.

— Господин премьер-министр, — с ноткой насмешки проговорил султан Бузург, — вы меня удивляете, каждый раз приходя сюда как сват. — Бузург трижды отказывал ему, и вот он стоит перед ним в четвёртый раз. — «Настырная муха». — Вы были писарем падишаха Нодира. Потом стали его послом в Ангуране, а теперь вы премьер-министр, — султан изобразил восхищение, но его до сих пор интересовал вопрос, каким образом