родители тех русских, которые находятся под арестом на вашем судне.

Петр Данилович. Владыко! Вы им скажите. Я готов дать за них выкуп.

(Вновь раздается шум и топот множества ног. В трапезной появляется священник Данила, Сергей Львович Самарский, Фрося с ребенком, Яшка-тунгус, Глаша, якут. Англичане встают, прощаются с Иннокентием и выходят из трапезной.

Петр Данилович и Наталья Павлантьевна со слезами бросаются к Фросе и Сергею.

Вдали раздается гром артиллерийского залпа. Затем еще и еще.)

Петр Данилович. Владыко! Неужели англичане палят в вашу честь?

Иннокентий. Это они палят в честь королевы-матери. Пусть изводят порох. А мы помолимся Господу Нашему за успешное разрешение от плена наших чад.

Мария. Батюшка, я должна идти на английский корабль.

Иннокентий (некоторое время молча смотрит на Марию). Дочь моя! Все совершается по воле Божьей. Ты оказалась здесь к месту и ко времени. Мы тебе все благодарны.

Мария. Все разрешается по воле Господа нашего Иисуса Христа. Они (кивает на Сергея и Фросю) должны благодарить вас.

Иннокентий. Все в руках Господа нашего. (Встает и осеняет себя и Марию крестом. Следом все в трапезной осеняют себя крестом и встают на колени.) Яков, поднимись на колокольню и ударь в колокол. Пусть все в округе знают: неприятель отбыл отсюда навсегда. А мы будем молиться. Встает на колени. Господи! Пред Тобою и от Тебя все желание мое; твори волю Твою во мне и чрез меня; благослови меня на служение Тебе благословением неотъемлемым; даруй мне новое желание и новые силы быть полезным Церкви и Отечеству. Господи Иисусе Христе, новый свет благодати святительской, который Ты благоволишь пролить в те отдаленные страны, да будет знамением и зарею просвещения православною нашею верою всех живущих там язычников! Святая Дево и Богородице, святии апостоли, святителие, праведнии и вся Небесная Церковь, усердно молю Вас, молитеся о мне Господу. (Раздается звон колокола, вначале робко, затем все громче и торжественнее.) Молю и вас, богоизбранные отцы и предстоятели сущей на земле Церкви, восприимите меня в молитвы ваши и молите Господа, да будет со мною благодать и милость Его всегда.

Хозяйка Русской Америки

Пьеса

Действующие лица:

Григорий Иванович Шелихов – купец

Наталья Алексеевна Шелихова

Питерс – английский купец, начальник экспедиции.

Анна – дочь Шелихова

Николай Петрович Резанов – камергер

Беллигс – англичанин, руководитель экспедиции

Павел Лебедев-Ласточкин – купец

Иван Ларионович Голиков – купец

Константин Алексеевич Самойлов – управляющий

Мирон Бритюков – лекарь

Ка-тыла – вождь индейцев и переводчик

Александр Андреевич Баранов – купец

Герасим Измайлов – штурман

Прохор Пьяных – зверобой

Дмитрий Мутин – зверобой

Катерина – алеутка

Иннокентий Седых – домашний лекарь

Жена генерал-губернатора

Дети алеутов

Действие первое

1783 год от Рождества Христова. Охотск. Деревянная изба на берегу моря. Слышен колокольный перезвон. Звонят Благовест. В комнате перед иконой стоит на коленях Григорий Шелихов и молится. Рядом с ним жена Наталья Алексеевна.

Шелихов. Владыко Господи Иисусе Христе, Боже наш, вместе со святыми Своими учениками и апостолами плававший, бурный ветер утишивший и повелением Своим волны на море успокоивший! Сам, Господи, и нам сопутствуй в плавании, всякий бурный ветер утиши и будь Помощником и Заступником, ибо Ты Бог Благий и любящий человеков и Тебе славословие приносим, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

(Встают, зажигают свечи и, перекрестившись на образа, подходят к открытому окну.)

Наталья. Чуешь, Гриша, как ветерком море наносит, а над морем, глянь, птиц разных зело много, яко снег на воде, и как чайки витают, да большие какие!

Шелихов. Так зверобои рыбу почистили, за борт требуху выбросили, вот они и хватают. Прожорливые, упаси бог!

Наталья. Как вспомню, каков путь проделали, сколько лошадей сменили, гнус, холод перемогли!

Шелихов. Да уж! От Рыльска до Иркутска я больше месяца добирался. Думал, болота и земля никогда не закончатся, а до Охотска ешо больше. Смотрел на тебя и удивлялся. Ну ладно, я мужик, но как ты таку дорогу одолела?!

Наталья. Тебя ради, Гришата, и дорогу тяжкую, и каменья на тропах, гнус и снега перетерпела. Даже Лена-река подсобляла, несла, и мне, казалось, шептала быть с тобой рядом.

Шелихов (засмеявшись). Чудишь, милая!

Наталья. Не я чудю. Это ветер чудит и воздух. А звонарь баский. За морями в Америках тако не услышишь поди?

Шелихов. За морями места дикие, тамошний народец Бога истинного не знает, церквей и колоколов нет, они скалам и деревьям молятся.

Наталья (вздохнув). Возможно, дух антихристов прельшает их. Дедушка внушал мне, что не убойся Царя царствующего, так убойся Господа господствующего.

Шелихов (раздумчиво). Когда-то ешо в Рыльске мне, бывало, приходилось спать на голом полу. Сейчас, когда у меня появились деньги, моя жизнь изменилась (делает паузу), но только не я сам. Отец мой говорил: не гонись, Гришка, за деньгами, сам иди им навстречу. Не сидеть же здесь в этом гнилом Охотске пнём, двигаться надо далее, плыть по океяну, навстречь солнцу. Деньги, даже самые большие, не могут вернуть время. Нельзя полагаться на доходы, которые мы надеемся получить. Делать и делить деньги – самая большая ошибка в жизни. А я хочу быть полезным Отечеству нашему. В америках манна небесная сверху не сыплет, всё руками, горбом, здоровьем достаётся. Надо строить в америках гавани, суда, открывать пахотные земли. Славороссия – вот моя цель! Надо начинать сегодня, сейчас, но с прицелом на века.

Наталья. Не дадут, Гриша!

Шелихов. А кто меня остановит?

Наталья. Кто остановит? Компаньоны, купцы наши! Я не пойму, как ты сумел с ними договориться? А вдруг прогорим и попадём в кабалу? Да мало ли что может произойти! Наберёшь силу, первым будет Ласточкин, да и Голиковы не дадут развернуться.

Шелихов. Ты што, предлагаешь сидеть дома?! Лучше всего в берлоге и сосать лапу, как медведь. Других-то, кто бы дал нам деньги на постройку кораблей, не нашлось. Да, условия кабальны! Но другого случая может и не быть. За одну шкуру калана в Иркутске шестьдесят рублёв дают, за соболя – три, а за огненную лису – два.

Наталья. Выходит, за две лисы можно купить одну корову. За моё обучение дедушка платил гувернёру сто пятьдесят рублёв в год. Да, пушной промысел выгоден. Но и риски каки!

Шелихов. Постройка и снаряжение одного корабля обошлись мне в тридцать тыщ. Даже продав твово дедушки дом, нам не хватило бы на один галион. Вот