верили, что после смерти их ждет вечная жизнь в небесной обители, в иных – что существование продолжится новым витком в цикле перерождений. Сама Лу, никогда не считавшая себя религиозной, предпочитала думать, что после смерти наступает лишь темное, блаженное небытие.

Так и случилось.

Но потом что-то изменилось. Жестокое алое зарево превратило все ее существо в сгусток мучительной агонии. Ее разум, душа и тело метались, раздираемые неведомой беспощадной силой на тысячи трепещущих клочков. Она не понимала, в каких измерениях и по каким правилам это происходит. Единственное, чего она желала – чтобы все наконец прекратилось.

И вскоре оно прекратилось. Она провалилась в омут, но это был не посмертный омут долгожданного небытия. Она вновь смотрела сны, лихорадочные образы, которые являлись к ней каждую ночь – пустынное плоскогорье, химеры, подползающие со всех сторон, зеленый туман.

Затем прекратились и сны. И тогда, разбуженная тихим журчанием, Лу распахнула глаза.

…Люмер в длинной накидке и с банданой на лице – один из той шайки, что прошлым вечером ошивалась на крыльце постоялого двора – стоял на краю пустынной пристани, насвистывая под нос незамысловатый мотив, и без стеснения отливал прямо в прибрежные воды заводи. Покончив с делом, он завязал штаны и повернулся, чтоб уйти, но тут висевшая над округой тишина раннего утра нарушилась шумным всплеском, заставив его подпрыгнуть от неожиданности.

– Ядрена виверна!

Выпученные глаза люмера встретились с не менее напуганными глазами, показавшимися из воды. Выхватив из-за пояса эзеритовое лезвие, он отупело смотрел, как нечто, густо облепленное водорослями и судорожно отхаркивающее воду, кое-как плывет к берегу. Вскоре он разглядел в нем человеческие черты и после некоторых колебаний все же помог худощавой девчонке в замызганной, липшей к телу одежде выбраться на пристань.

Она поднялась на ноги, дрожа всем телом, и с трудом вымолвила, стуча от холода зубами:

– С-спас-сиб-бо…

– Да на здоровье, – приподнял бандану и сплюнул, отходя от испуга, люмер. – Тебя, это… какая нелегкая туда занесла?

Лу лихорадочно оглядела спокойную гладь заводи, кряжистые высокие сосны на берегу с красноватой от аберраций хвоей, светлеющее пасмурное небо.

– Подлечить надо? – предложил люмер, воздев ладонь, чтобы использовать дар Дракона. Лу, опасаясь, что вскроется ее отсутствие истока, отпрыгнула и замахала руками:

– Н-нет, не н-надо! Я в п-порядке. П-полном.

– Ну я бы так не сказал, пигалица, – хмыкнул люмер и снова сплюнул, но руку убрал. – Тя колотит по-страшному.

– Аг-га. Я п-просто напилась. И уп-пала в р-реку.

Собственные слова всколыхнули в памяти подробности прошлой ночи. Ноги тут же подкосились. Девчонка тяжело привалилась к бортику причала.

– Лады… Ну, бывай, – пожал плечами люмер и ушел, пару раз недоверчиво оглянувшись на вылезшее из заводи чудище.

Что же вчера произошло? Если не считать озноб из-за плаванья в ледяной воде, Лу чувствовала себя поразительно хорошо для той, кого топили всего несколько часов назад. А в том, что ее топили, девчонка не сомневалась. Она могла бы настаивать и на большем – на том, что захлебнулась и умерла. Она чувствовала это так же отчетливо, как гадкий речной ил на своих зубах. Но разве, случись это на самом деле, стояла бы она здесь сейчас?

«Меня спасли», – решила она, вспомнив, как отчаянно взывала к высшим силам. Может, это были ангелы?

Ангелы… Элект-барракуда сказал, что нашел троих, но так и не сознался, где именно. Зато он рассказал всю правду – про веретено, которое находится в Эдене и производит на свет химер. Потом он загипнотизировал Вивис и Вальтера и заставил их обо всем забыть. Они, должно быть, уже проснулись. Следовало поскорее их найти.

Лу бросилась в сторону постоялого двора, но вскоре остановилась. Если зловещий ундин прознает, что она выжила, то наверняка вернется, чтобы добить ее. А заодно может причинить вред ее близким…

В какой-то момент Лу всерьез задумалась о том, чтобы пуститься в бега. Или… как там это называлось? Залечь на дно? Ну, кое-кто уже помог ей с этим прошлой ночью…

Возникший в голове дешевый каламбур заставил Лу согнуться от припадка истерического смеха. Такой ее и обнаружили спутники, которые, пыхтя, спешили к пристани.

– Лу Миэрис, дуреха ты недоразвитая! – горланила Вивис. Она явно намеревалась схватить подопечную за плечи, но, оценив ее внешний вид, передумала к ней прикасаться. – Фу! Гармония мне во все ребра! Ты что, в самом деле так перепила, что полезла купаться?! На кой хрен ты вообще ушла из комнаты?! Мы же договаривались, что будем держаться вместе! Ты ранена?

Девчонка виновато покачала головой. Вальтер озадаченно снял с ее уха пучок водорослей и призывно махнул рукой:

– Идем, тебе надо в ванну, не то простынешь.

Всю дорогу до постоялого двора Вивис осыпала Лу градом вопросов, из которых следовало, что они с Вальтером, как того и хотел Джа-Фэ, считали произошедшее последствием вчерашней попойки. Девчонка, у которой до сих пор зуб на зуб не попадал, упрямо молчала и лишь озиралась по сторонам, страшась заметить поблизости знакомую изумрудную накидку.

В купальне она согрелась, отскребла грязь с тела и волос и долго рассматривала себя перед зеркалом, пытаясь обнаружить хоть какие-то следы произошедшего, но не нашла даже крохотного синяка. Все царапины и ссадины странным образом исчезли, кожа лоснилась и сияла, как у младенца, а зубы блестели, крепкие и ровные, хотя Лу отчетливо помнила их хруст, когда от отчаяния впивалась в рыбий хвост своего мучителя… Повернувшись, чтобы осмотреть себя сзади, девчонка похолодела.

Скопленные за долгие годы рабства шрамы, борозды и рубцы, прежде сплошным узором покрывавшие ее спину – отметки, которые, как Лу знала, ей предстоит пронести через всю свою жизнь, – исчезли, словно их никогда и не было.

Облачившись в вычищенную и высушенную горничной одежду, она покинула купальню в полном смятении. Вальтер и Вивис, которые вознамерились отныне не упускать девчонку из виду, дежурили в плетеных креслах в прилегающей зоне отдыха, листая какие-то потрепанные томики. Пристально оглядев подопечную и найдя ее в добром здравии, шаотка категорично уперла руки в боки:

– Ну теперь-то расскажешь, что произошло?

Настороженно озираясь, Лу отвела их в сторону, подальше от других постояльцев, и осторожно уточнила у Вивис:

– У вас царапина на щеке… Откуда?

– Оттуда! Вальт вчера весь вечер стращал своими баснями про кобольдов, так я решила на ночь не снимать цацки – мало ли, сопрет кто, – разворчалась она, потирая усыпанные кольцами пальцы. – Вот и полоснула себя во сне острым краем. А вообще, царапина – ерунда по сравнению с тем, как эти жуткие матрасы угробили мою спину…

– А вы