– Тогда?

– Спроси здешнюю уроженку, – не без некоторого ехидствасказал Кацуба.

– А ведь дымом несет... – протянул Мазур. –Явственно... Оля, что это может быть?

Отвечать ей было неприятно, он моментально понял. Сердитоотвернулась, бро-сила:

– Случается такое в глуши. Если племя не хочет уходить сземли, которая кому-то приглянулась...

– Ага, – тут же сообразил Мазур, что-то о подобномслышавший. – Захолустные магнаты, полезные ископаемые, драгоценные породыдерева?

Она неохотно покивала:

– Конечно, есть департамент по делам лесных индейцев, естьзаконы и строгие правила, только вот не всегда есть возможность укоротить рукиокраинным «барончикам». Это не вчера началось и не сегодня, уж как ни бился донАстольфо, а с корнем выжечь даже у него не получилось...

– Так, – сказал Мазур. – Это что же, есть рискпопасть в самые что ни на есть нежелательные свидетели?

– Боюсь, что так, – поджала губы Ольга. – Тутникакое «сальвокондукто» не поможет. Только... – и выразительно похлопалапо кобуре своей «беретты».

– Очень мило. А как-нибудь объехать стороной нельзя?

– Не получится. Бокаси говорит, нет тут таких притоков...Если что, будем драться. Лишь бы не попасть под огонь из засады.

Лодка вновь двинулась вперед – индеец не включал мотора,орудуя шестом. Дымом несло все сильнее, за поворотом они увидели источник гари– черные клубы лениво выплывали к реке между покрытыми серыми лишаями мхастволами. Бокаси остановил лодку, они долго, старательно прислушивались, но неуслышали никаких звуков, говоривших бы о присутствии человека, ни выстрелов, никриков, ни беготни. Лодка вильнула вправо – проводник уверенно повел ее кберегу, что-то коротко сказал.

– В этом селении он и собирался прятаться, – перевелКацуба. – Он со многими в лесу знаком, но к этим собирался в первуюочередь. Черт, и не остановишь его теперь...

Он перехватил шест у проводника. После недолгих колебанийсунул ему Мазуров «гаранд». Умело держа карабин, Бокаси прыгнул на берег ибесшумно заскользил меж стволов.

Его не было минут десять. Вокруг стояла тягостная тишина –не орали обезьяны, молчали птицы. Судя по реакции живности, еще сторожкопомалкивавшей, с о б ы т и я развернулись не так уж и давно.

– Если начнется, бейте на поражение, – резко бросилаОльга.

Кацуба осторожно поинтересовался:

– А это не будет, некоторым образом, вмешательством вовнутренние дела? Мы как-никак дипломаты... по бумагам. Что ни говори,иностранцы.

– Вы помогаете мне, – отрезала Ольга. – А я им сейчасоформлю, если попадутся, девяносто третью «б» – гражданский арест, то естьзадержание преступника, которое вправе осуществить любой законопослушныйгражданин при отсутствии поблизости полиции. Что вы так смотрите? Работа такая,приходится знать и уголовное право...

– А если они не подчинятся порывам гражданского долга?

Лицо у нее было белым от злости:

– Ну, тогда пусть сообщают через спиритическое блюдечко, чтоу меня не было никаких прав стрелять... Прикройте автоматы чем-нибудь. Чтобы небыло видно. Куртки запахните, в случае чего работать будем пистолетами, –распоряжалась она четко и властно. – Улик, собственно, никаких, мы даже незнаем, кто это сделал...

Мазур торопливо навел автомат на мелькнувшую меж стволовфигуру. Опустил, узнав проводника. Через пару секунд тот что-то кратко говорилОльге.

– Все селение... – протянула она. – Никто, похоже,не успел уйти, их окружили на рассвете и начали... Там еще подробности, но я ихпересказывать просто не хочу... – и что-то приказала индейцу.

Он покосился на Ольгу словно бы с недоверием, но, вздохнув,все же завел мотор. Снова заревело на два километра вокруг, лодка помчаласьвперед, взметывая стоячую воду.

– Прикройте автоматы, – настойчиво повторила Ольга. –Один «гаранд» оставьте, в здешних местах он никого не насторожит... Да простосдерните чехол с палатки... – Она достала запасной магазин и сунула егодонцем вверх в нагрудный карман куртки.

– Может, не будем нарываться? – спросил ее Мазур,перекрикивая рокот мотора.

– Это моя страна, и мне виднее! – прямо-таки рыкнулаона. Ветер от быстрого движения разметал ей волосы, сделав похожей на носовуюфигуру старинного парусника: отважная охотница с копьем наперевес...

Понемногу Мазур увлекся азартом погони, не зная, правда,существует ли дичь или они тянут пустышку. На лице у Кацубы он читал величайшеенеодобрение, но, слава богу, при Ольге напарник не мог пуститься в прежниеразглагольствования о необходимости беречь струмент...

Старенький мотор работал без сбоев, бивший в лицо ветердавно разметал кусачую мошкару. Ольга радостно вскрикнула, показывая вперед.

Теперь и Мазур видел широкую синюю корму большого катера –преследуемый пока вроде бы спокойно шел по середине реки, но над высокимфальшбортом маячили фигуры, неотрывно таращившиеся из-под руки на догоняющих.Ольга, не глядя, протянула назад руку ладонью вверх. Бокаси положил ей наладонь пригоршню гильз.

– Улавливаешь ход мыслей? – спросила она, перехвативвзгляд Мазура. Тщательно ссыпала гильзы в боковой карман и застегнула его напуговицу.

– Чего ж тут не уловить... – пожал он плечами. –Только вот что... Давай я сначала попробую взять их аккуратно и чистенько, а ужпотом ты начнешь психологические этюды в духе Шерлока Холмса, гильзы будешьсличать... Я ж чувствую, ты готова героически кинуться на абордаж... Ну, я тебяпрошу.

– Ладно, – кивнула она после короткой внутреннейборьбы. – Только п о т о м мне не мешай. Понял?

– Ох, отчаянные вы мои... – поморщился Кацуба.

Катер был чуть ли не впятеро больше лодки, широкий, на дветрети закрытый сверху надстройкой с иллюминаторами. Вряд ли он имелпревосходство в скорости, а вот в численности настигаемые превосходили: накорме, под открытым небом, толпилось человек восемь. Парочка из них положила наборт карабины – стволы, правда, пока что смотрят не на догоняющую лодку...

Ольга замахала руками, перекрещивая их и разводя, что-токрикнула. Проводник сбросил газ, лодка теперь шла вровень с кормой катера.Сверху на них хмуро поглядывали и заросшие, и чисто выбритые физиономии,которым, безусловно, не следовало доверять свой кошелек или репутациюнепорочной девицы. Особой свирепости или злости на рожах не было – уверены всебе, надо полагать.

Стоявший в середине, пузатый, с роскошными усами, что-тозакричал в ответ, рассерженно и недоуменно, как человек, не привыкший выполнятьприказы наглых незнакомцев. Стоявший с ним рядом уже недвусмысленно похлопалладонью по затвору карабина.