Когда провал переговоров с Россией сделал проблематичной возможность выработки решения «корейской проблемы», некоторые политики пошли в своих рассуждениях еще дальше, сделав вывод, что Японии необходимо распространить на Корею свое непосредственное политическое управление. В итоге незадолго до начала боевых действий с Россией, 31 мая 1904 г., кабинет на своем заседании решил, что Япония должна взять на себя ответственность за внутреннюю стабильность и безопасность Кореи.

В конце 1905 г. Ито Хиробуми отправился в Сеул в качестве специального посланника. Его задачей было осуществление политики, определенной правительством. В ноябре он провел переговоры по поводу корейско-японского соглашения, подписанного в том же году. Этот договор превращал полуостровную страну в японский протекторат. Согласно с ним, создавалась должность генерального резидента, который имел право определять корейскую внешнюю политику и использовать японские войска для наведения в Корее порядка. В марте следующего года Ито вернулся в страну уже в должности генерального резидента. В июле 1907 г. он «организовал» отречение вана Коджона, который называл себя в то время императором, в тщетной попытке поднять таким образом международный престиж Кореи. На протяжении последующих нескольких дней Ито составил новый договор, который передавал полный контроль над внутренними делами службе генерального резидента, а затем, 1 августа 1907 г., он распустил корейскую армию. Сосредоточив в своих руках значительные гражданские и военные полномочия, генеральный резидент Ито и несколько тысяч его японских помощников приступили к реформированию корейской денежной и налоговой систем, а также к модернизации телеграфной, телефонной и почтовой служб.

Во время заседания кабинета, состоявшегося в мае 1904 г., его члены рассматривали, наряду с политическими и стратегическими, также и возможные экономические выгоды от перехода Кореи под власть Японии. Несколько министров потрудились над разработкой торговой стратегии, согласно которой японские фирмы должны были импортировать корейские пищевые продукты и сырье, в то время как в Корею следовало ввозить хлопковую ткань, керамику, часы, парфюмерию, пуговицы, очки, спички, керосиновые лампы и все остальные товары, производимые японской легкой промышленностью. Имея все это в виду, служба генерального резидента распространила японскую рыболовную зону на прибрежные воды Кореи и обговорила права на добычу лесоматериалов и разработку рудников, которые могли быть переданы «заслуживающим доверия людям капитала». Подобным образом японское правительство выделило значительные средства, так же как оно это делало в своей стране, для завершения строительства железной дороги, связывающей Сеул с южным портом Пусан. Новая магистраль была крайне важной со стратегической точки зрения. Но она также давала толчок к экономическому развитию, поскольку проходила по самым густонаселенным районам Кореи, способствовала возникновению новых рынков и понижала стоимость перевозки товаров.

В ответ на эти инициативы более 125 000 японцев переселились в Корею к 1908 г. (см. таблицу 9.1). Некоторые из них были учителями и священниками, в то время как другие рассчитывали найти себе работу в торговле строительными материалами, в ремесле либо вообще нанимались в войска в качестве носильщиков или грузчиков. Были и такие, кто создавал небольшие предприятия, производящие скобяные товары, керамику и т. д., а сельскую местность Кореи наводнили коробейники, продававшие свои товары на ярмарках, которые по определенным дням проводились в деревнях или небольших городах. В крупных корейских городах многие японцы открывали рестораны, чайные, публичные дома, основными клиентами которых были члены японской общины и чиновники Службы генерального резидента.

Японские крестьяне также переселялись в Корею. Токио пытался оказать содействие этому процессу, создав в августе 1908 г. Компанию восточного развития. Эта компания, действовавшая частично за счет средств, выделяемых правительством, предоставляла со скидками билеты на поезда и пароходы, чтобы японцам было проще добраться до Кореи, отводила участки под усадьбы (зачастую за счет земель, конфискованных у бывших корейских придворных), а также предоставляла налоговые льготы и долгосрочные кредиты, чтобы поселенцы могли начать жизнь на новом месте. Одной из целей этой политики было обеспечение возможностей для жителей беднейших сельских регионов Японии. Другой целью было увеличение сельскохозяйственной продукции на полуострове. Это, в свою очередь, согласно разработчикам планов, должно было привести к двум приятным последствиям. Во-первых, в японские города должен был хлынуть поток относительно дешевых корейских риса, соевых бобов и других сельскохозяйственных продуктов. С другой стороны, возрастающие доходы сельского населения Кореи должны стимулировать повышение спроса на японские промышленные товары. Компания восточного развития, однако, на начальном этапе своего существования не оправдала возложенных на нее надежд. В 1910 г., когда компания начала функционировать, она отправила в Корею только 116 семей. Эти переселенцы присоединились к приблизительно 4000 японских земледельцев, которые добрались до полуострова, не прибегая к помощи правительства, и которые к тому времени уже владели приблизительно 3 % обрабатываемых земель Кореи.

Японский крупный бизнес не проявлял особого желания обозначить свое присутствие в Корее. Многие промышленники были обеспокоены политической нестабильностью на полуострове, сожалели по поводу отсутствия более развитой инфраструктуры, а также считали, что китайский рынок является значительно более перспективным. Тем не менее количество товаров, экспортируемых в Корею, после 1895 г. неуклонно увеличивалось. Такие предприниматели, как Сибусава Эиичи, вскоре прониклись идеей инвестирования средств в Корею. В 1906 г. Сибусава инициировал заключение договоренности, согласно которой три основные осакские фирмы по производству хлопка (в том числе и Осакская мотальная фабрика Сибусава) объединялись в экспортный картель, получивший название «Ассоциация хлопкового текстиля Санъэй». Фирмы, входившие в состав ассоциации, должны были продавать свою продукцию в Корее через торговую компанию Мицуи, которая выступала в роли их торгового агента, а операции с валютой на выгодных условиях проводил банк Дай-Ичи, принадлежавший Сибусава. Предприятие оказалось прибыльным, и японские производители хлопчатобумажных тканей вскоре начали доминировать на корейском рынке текстиля и внесли заметный вклад в увеличение объемов торговли, как это показано в таблице 9.2.

Хотя некоторые корейцы приветствовали японские планы модернизации, другие оказывали упорное сопротивление тому, что они расценивали как незаконный захват их правительства и экономики. Западный империализм обычно противопоставлял современные нацию и государство разрозненным племенным группам или гетерогенным в этническом отношении народам, у которых не было ни общего стремления, ни достаточных ресурсов, чтобы противостоять завоевателям. Япония, в свою очередь, столкнулась с иной ситуацией. История Кореи как единой страны насчитывала не меньше столетий, чем история ее островного соседа. Сами корейцы считали себя одним народом, обладавшим этническим, культурным, языковым и религиозным единством. Политическая консолидация Кореи произошла более тысячи лет назад, в VII столетии н. э. Корейцы помнили и о Хидэёси, и об убийстве королевы Мин. Когда прошлое смешалось с настоящим, корейцы решили, что у них есть все основания презирать японцев, живших среди них. «В этих