– Я… я окончательно запуталась…

– Ты не запуталась.

– Все было каким-то ненастоящим с тех пор, как я пришла в себя, но здесь, у тебя в комнате… – Ее рука нерешительно скользит вверх. – Не могу объяснить.

Мое сердце бешено колотится.

– Однажды я пообещал тебе кое-что.

– Что же?

– Я пообещал никогда не отвергать тебя, так что подумай хорошенько, прежде чем попросить меня о чем-то. Потому что, скорее всего, у меня не хватит сил изображать из себя джентльмена. Ты не помнишь это обещание, но сам я никогда его не нарушу. Не уверен, правда, как это можно расценить: как благородство или как эгоизм. – Нежно провожу большим пальцем по ее нижней губе. – Тебе лучше уйти, Джульетта.

– Я не хочу уходить. – Слезы наполняют ее глаза, потом она целует меня в уголок рта и долго не отстраняется.

Мне трудно дышать, я едва удерживаюсь, чтобы не запустить руки ей в волосы.

– Как думаешь, мы можем поговорить немного? – наконец спрашивает она.

Мое сердце наполняется радостью от этих слов.

– Конечно. Сколько угодно.

Ари садится на пол и прислоняется спиной к кровати. Я сажусь у стены напротив и жду.

* * *

Арианна

Ноа смотрит, как я подтягиваю ноги к груди и утыкаюсь подбородком в колени.

– Расскажи мне что-нибудь, – прошу я.

Он опускает глаза и сдерживает улыбку, как будто прячет какой-то секрет, а мне хочется знать о нем все.

Веселые искорки пляшут в его глазах.

– Так что ты хочешь знать, Ари?

– Все.

Клянусь, в его глазах блестят слезы, но в следующий момент его взгляд становится ясным и безмятежным.

Он улыбается, и мне тепло от этой улыбки.

Он говорит, и я ловлю каждое его слово.

Глава 50

Арианна

Было далеко за полночь, когда брат наконец решил, что ждать больше не может, и позвонил Ноа. Я спустилась и села в «тахо», Чейз и остальные были уже там.

По дороге на побережье мы почти не разговаривали. А когда приехали, нам всем хотелось спать.

Хотелось. Но я снова не смогла заснуть. События прошедшего дня крутились перед глазами. Какое счастье, что мне на глаза попался этот календарь. Или, наоборот, несчастье? Я ведь так и не просмотрела его. Когда ты не понимаешь, что у тебя в голове – реальные воспоминания или фантазии, возникшие от отчаянной потребности понять, что происходит, – это безумно тяжело.

На рассвете прыгаю в душ, а потом направляюсь туда, где мне давно нужно было побывать.

Как я и думала, Пейтон уже встала. Заметив меня в окно, она открывает дверь и улыбается. Однако в глазах ее читается усталость, волосы растрепаны.

– Привет, Ари! – Впустив меня, она возвращается к стойке, где разводит для сына молочную смесь в бутылочке. – Что так рано?

– Я… Пейтон.

Она поднимает на меня глаза.

– Прости.

– За что? – Светлые брови сходятся.

Я многозначительно смотрю на нее, она подходит, вздыхает и обнимает меня.

– Ари, поверь, я все понимаю.

Обнимаю ее в ответ и тоже вздыхаю.

– Хочешь поспать немного? – предлагаю я.

Пейтон замирает.

– Я… я бы хотела принять долгий душ…

Беру бутылочку, подхожу к колыбели и быстро поворачиваюсь, пока юная мамочка не ушла.

– Пейтон.

Она останавливается.

– Спасибо.

Пейтон улыбается, кивает и уходит в душ.

Поглаживаю край голубого одеяльца, Дитон поворачивает головку и смотрит на меня.

– Привет, малыш, – шепчу я, и он, словно в ответ, дрыгает ножкой.

Осторожно беру его на руки, сажусь вместе с ним в кресло-качалку и чувствую, как слезы наворачиваются на глаза. Нет, не от грусти. Наверное, это слезы радости. Я счастлива, что баюкаю чудесного малыша.

Дитон хватается за бутылочку, как будто хочет сам ее держать, и я тихо смеюсь.

– Проявляет самостоятельность.

Оглядываюсь и вижу брата.

– Привет, привет. – Я с любопытством прищуриваюсь. – Не знала, что ты уже встал.

Мейсон садится рядом со мной, Дитон, заметив его, улыбается, не отрываясь от бутылочки.

– Привет, дружище! – говорит ему брат. – Я иногда захожу к Пейтон по утрам. Паркер часто на работе, да и у Кенры полно дел.

Я недоверчиво прищуриваюсь, но он ничего объяснять не собирается.

Мейс переводит взгляд с ребенка на меня, и выражение его лица смягчается.

– Я все гадал, когда же ты наконец решишься прийти.

– Да, – шепчу я и поглаживаю пальцем мягкие волосики Дитона. – Я тоже не знала, когда решусь.

Младенец дарит удивительное умиротворение. Когда держишь его на руках, время как будто замедляется, а легкие наполняются воздухом до предела. Ты словно и задерживаешь дыхание, и глубоко дышишь одновременно. Ни с чем не сравнимое тепло окутало меня с ног до головы.

– Ты как? – шепчет брат.

– Я будто обрела себя, – искренне отвечаю я, поглаживая нежную щечку малыша. – Жаль, что я не приходила к нему раньше.

Смотрю на брата, он слегка хмурится, глядя на крохотного мальчика у меня на руках.

– Если бы ты привязалась к нему, тебе было бы еще труднее уехать завтра.

– Вот как, – говорю я. – А ты… Тебе будет тяжело уезжать?

Мейсон молча вздыхает, и меня охватывает беспокойство.

– Мейс… – Я качаю головой. – Она не готова.

– Знаю, – кивает он и смотрит на Дитона.

Проходит несколько минут, и только после того, как я укладываю в кроватку заснувшего малыша, Мейсон спрашивает:

– Что ты решила, Ари? По поводу Ноа и Чейза?

Я поворачиваюсь к нему:

– Ничего.

– А что подсказывает тебе сердце?

Мне стыдно, но я шепчу:

– Кое-что, чего я так долго хотела, возможно, я наконец смогу заполучить.

– То есть Чейза?

Я опускаю голову.

– Сестренка, могу понять, как тебе сложно, после того как ты узнала кое-что про вас с Ноа.

– Я просто… не хочу никому причинять боль.

Мейсон вздыхает и ласково смотрит на меня.

– Знаю, что не хочешь, но что бы ты ни решила, все равно кто-то пострадает. Это неизбежно.

– Да…

Родители учили нас всегда следовать зову сердца, потому что оно никогда не ошибается, но, похоже, в работе моего сердца произошел сбой.

Если следовать зову сердца, тело и разум тоже должны подчиниться ему.

Но я в абсолютном тумане, я не вижу перед собой дороги.

* * *

Весь день мы с Кэм распаковываем вещи. Мама, приехавшая с нами, колдует на маленькой кухне. Она приготовила стейки с картофельным пюре – целую гору, потому что мальчики придут к нам поужинать.

Когда все расходятся после наших почти что семейных посиделок, я запираюсь у себя в комнате.

Открываю окно и вытаскиваю календарь из-под кровати.

Ты сможешь.

Стараюсь настроиться, воодушевить себя, потом