Умирающий глубоко и прерывисто вздохнул, и мутные глаза еговдруг прояснились.

— Что было в кружке? — отрывисто спросил он.

Оттолкнув руку Сади, гролим попытался сесть, но мощная струякрови хлынула у него изо рта, и глаза его остекленели. Он содрогнулсянапоследок, издав долгий булькающий стон, и упал замертво.

— Мертв, — констатировал Сади. — Орет всегдатак действует — в том-то и проблема. Сказывается на сердце, а этот парень отприроды не отличался крепким здоровьем. Сожалею, Белгарат, но это все, что ясмог сделать.

— Этого вполне достаточно, Сади, — мрачно ответилстарик. — Пойдем, Гарион. Нам с тобой предстоит долгий разговор с Шаром.

— Полагаешь, разумно задерживаться здесь? — Садинервно озирался. — Думаю, нам надо уносить отсюда ноги — и чем скорее, темлучше.

— Вряд ли эти ребята оживут, Сади, — нараспевпроизнес Шелк в обычной своей манере.

— Не это заботит меня, Хелдар. Мудро ли оставаться вэтом лесу в окружении стольких мертвых тел, когда мы углубились в такую чащобу?

— Может, объяснишь по-человечески?

— Ты помнишь, о чем предупреждал нас тот сендариец надороге?

— О каких-то людях-воронах — ты это имеешь в виду?

— Да. Что он успел тебе о них рассказать?

— Ну, сказал, что они вроде вурдалаков — питаютсямертвечиной. Но скорее всего это просто страшная сказка.

— Ох, боюсь, что нет! Я слышал нечто подобное, причемот очевидцев.

Поэтому нам надо поскорее убираться. Кстати, жителиокрестных поселков — и особенно ближайших к лесу — не хоронят своих мертвецов.Они их сжигают.

— И меня всегда это возмущало, — сказал Дарник.

— Это не имеет ничего общего с неуважением к мертвым,добрый человек. А делается единственно для того, чтобы уберечь живых!

— Хорошо, — сказал Шелк, — ну а как выглядятэти упыри? Кругом полным-полно зверья, которое наверняка выкапывает из могилсвежие трупы.

— Люди-вороны — не животные, Хелдар. Это и впрямь люди,ну, по крайней мере, выглядят как люди. Обычно они довольно пассивны и выходятлишь по ночам, но во время войн или эпидемий, когда множество тел остаютсянепогребенными, впадают в бешенство. Запах смерти влечет их и делает совершеннодикими. В таком состоянии они нападают на все и всех подряд.

— Отец, это правда? — спросила Полгара.

— Возможно, — согласился старый волшебник. —Я сам слышал неприятные истории про эти леса, а так как не большой любительисторий о привидениях, то не придал этому большого значения. Не стал дажевыяснять, правда ли это.

— В каждом краю есть свои легенды о призраках,чудовищах и вампирах, — скептически прищурился Шелк. — Но это все длятого, чтоб непослушных детей пугать.

— Давай заключим пари, Хелдар, — сказалСади. — Если мы проедем через весь этот лес и ни разу не встретим этихворонов, то впредь можешь смеяться над моей трусостью сколько влезет. Но сейчас,ради наших милых дам, давай поскорее уедем отсюда!

Белгарат все больше мрачнел.

— Я не вполне убежден в существовании этих вампиров, нов свое время отказывался верить и в элдраков, пока своими глазами их не увидал.В любом случае нам пора двигаться, а мы с Гарионом вполне можем побеседовать сШаром позднее.

Предводительствуемые Тофом, они галопом поехали прочь отстрашной поляны по еле приметной тропке, ведущей прямиком на юго-запад. Подковыконей сминали толстый ковер из опавших листьев. Бесформенные деревья, казалось,во все глаза глядели на путников, и, хотя Гарион знал, что это всего лишь игравоображения, все же эти чудовищные и вместе с тем почти человеческие лицамедленно, но верно приобретали выражение злобного торжества.

— Постойте! — отрывисто воскликнул Шелк. —Остановитесь!

Путники натянули поводья.

— Кажется, я что-то слышал — вон там, —пробормотал драсниец.

Все чутко прислушивались, силясь уловить малейший шорох, нослышно было лишь тяжелое дыхание лошадей. Но вот, откуда-то с западной стороныиз тумана, послышался крик.

— Вот! Вот опять! — воскликнул Шелк, поворачиваяконя.

— Что ты задумал? — спросил Белгарат.

— Хочу посмотреть.

Но Тоф преградил дорогу драснийцу. Великан мрачно помоталголовой.

— Тоф, нам необходимо знать, что происходит! —принялся уговаривать его Шелк.

Но Тоф снова отрицательно покачал головой.

— Тоф, — обратился к нему Гарион, — неужеливсе то, что говорил Сади, — правда? И люди-вороны действительносуществуют?

Теперь Тоф мрачно закивал.

Из туманной чащи донесся еще один вопль — на сей раз кричалисовсем близко. Крик этот полон был ужаса и боли.

— Что это? — Голосок Сенедры дрожал отстраха. — Кто кричит?

— Это сотоварищи тех, кто напал на нас, —потерянно ответил королеве Эрионд. — Те, кому удалось уйти. Кто-топреследует их и убивает по одному.

— Люди-вороны? — спросил юношу Гарион.

— Думаю, что да. Но что бы там ни было, это ужасно.

— Они приближаются. — Сади вонзил шпоры в бокаконя. — Давайте-ка скроемся.

Они углубились в чащу, но так, чтобы видеть тропу, и поехаливдоль нее. Но не проехали они и полумили по темной чаще, как Полгара резконатянула поводья.

— Остановитесь! — скомандовала она.

— Что, Полгара? — спросил Дарник. Но она неответила, пристально вглядываясь в чащу сквозь пелену тумана. Наконецпрошептала:

— Там кто-то есть.

— Это ворон? — тихо спросил Гарион.

Она на мгновение сосредоточилась, затем ответила:

— Нет. Это один из нападавших. Он пытается скрыться.

— Этот человек далеко?

— Совсем близко. — Полгара продолжала всматриватьсяв туман. — Вон там. Там, за тем деревом, — у него рука сломана, онависит плетью.