Приготовляясь к смерти, он оставил завещание в пользу царицы Анны Савойской и своего еще не родившегося сына, а регентом определил могущественного Иоанна Кантакузена. Но ни об Андронике II Старшем, все еще живом, ни о материцарице Марии в завещании не было сказано ни единого слова. Всем стало ясно, что содержание завещания продиктовано царю самим Иоанном Кантакузеном, сформировавшим уже собственную политическую партию. По его настоянию наш старый знакомый Сиргианн, пребывавший в темнице, был выпущен на свободу и даже получил должность правителя Фессалоник.

По счастью, Андроник III внезапно исцелился водой из Живоносного Источника Богородицы и вновь взял власть в свои руки. Власть, впрочем, весьма и весьма ограниченную в действительности: опасаясь с того времени Иоанна Кантакузена, он не смел ничего предпринять против всесильного сановника[724]. Влекомый могущественными аристократами, во главе которых стоял великий доместик, император при всем желании не мог уклониться от пути, по которому его вели.

Как раз в это время разгоралась Сербскоболгарская война: Сербский король Стефан III Урош (1322—1331) горел жаждой мщения за свою сестру, которую Болгарский царь Михаил III бросил и вслед за тем женился на другой женщине. Опасаясь сербского наступления, Михаил III направил предложение Андронику III вторгнуться весной 1330 г. в земли врага, и получил искомое согласие. Союзники рассчитывали полностью разгромить юное Сербское государство, и Болгарский царь даже хвастал, что поставит свой престол на сербских землях. К болгарам примкнули валахи или «черные татары», как их называли в то время. С точки зрения интересов Византии это было едва ли разумно – до сих пор сербы честно исполняли условия мирного договора[725].

Будто позабыв о том, что турки уже стоят в Никомидии, василевс вместе с Кантакузеном двинулся в поход. Император расположился с армией в Пелагонии, в области Македонии, ожидая известий о начале движения болгарской армии. Там, как рассказывают, 16 июля 1330 г. его армию застало солнечное затмение – если это и было предзнаменование, то восприняли его все крайне негативно. Как вскоре выяснилось, в сражении между болгарами и сербами, к которому Адроник III так и не успел, успех сопутствовал Стефану III Урошу. При помощи наемной германской рыцарской кавалерии он полностью разбил болгарское войско, а самого царя Михаила III смертельно ранил; на третий день Михаил скончался. После получения известий об этом Андроник III благоразумно вернулся в Константинополь[726].

При всех перипетиях 1330 г. принес византийцам и некоторые звучные успехи. Император в спешном порядке создал небольшой флот, и осенью 1330 г. новые корабли вместе с судами правителя Кикландских островов, союзника Византии, двинулись к Хиосу. Победа была быстрой и решительной – византийцы овладели островом, а его правителя Мартина взяли в плен и в оковах доставили в Константинополь. Благодаря этому авторитет Византийской империи был восстановлен среди турецких племен сарухан и ментеше.

Но на Балканах ситуация складывалась не в пользу греков. Недавний успех в войне с болгарами прибавил сербам силы, но внезапно смерть забрала себе Стефана III Уроша. По упорным слухам, его сын, Стефан IV Душан (1331—1354), опасаясь, что дети отца от второго брака могут наследовать корону, устроил заговор, отправив венценосца в темницу, где того и задушили. Однако смена лиц на престоле не остановила наступательный порыв сербов. Новый король, деятельный и честолюбивый молодой человек, за годы своего правления поднявший авторитет своего отечества на невероятную высоту, не собирался тратить время на мирные переговоры. Вскоре его войско вторглось в византийские пределы и захватило территорию до Стримона и Амфиополя, а также город Струммицу. Попутно Стефан IV завязал добрые отношения с Венецией и даже стал ее почетным гражданином – признак блестящих дипломатических способностей нового Сербского короля[727].

Но и Андроник III не собирался уступать в войне за «болгарское наследство», прекрасно понимая, что после оккупации Болгарии сербы двинутся на Фракию и Константинополь. Весной следующего года он вторгся в пределы Болгарии и овладел городами Эма и Месимврий. А в 1331 г. власть в стране захватил двоюродный брат покойного Михаила III Иван Александр (1331—1365), ставший новым царем Болгарии.

С его воцарением внешняя картина внезапно резко изменилась: вместо «куска торта» Болгария стала мощной военной силой и из союзника Византии в одночасье превратилась в ее врага. К удивлению, Иван Александр оказался способным организатором и полководцем. Он призвал на помощь половцев и с их помощью отбил нападение византийцев на свои владения. И в это же время удачно решил свои внешнеполитические проблемы, предложив свою сестру Елену (? – 1374) Стефану IV Душану; свадьба состоялась на Пасху 1332 г. Теперь сербы уже не являлись врагами Болгарии, и положение Византийской империи стало угрожающим. Не греки, а сербы совместно с болгарами начали охоту за Македонией и Албанией. Их натиск был так силен, что в течение 3 лет они овладели этими территориями, захватив города Охриду, Прилеп, Касторию, Струммицу, Хлерин, Железнец[728].

Летом 1332 г. царица Анна Савойская родила Андронику III Палеологу наследника престола Иоанна Палеолога. Обрадованный отец немедленно приехал в Дидимотих, где располагалась его семья, и сменил траурные одежды, носимые по смерти царственного деда, на праздничные одеяния. В честь рождения сына были организованы торжественные мероприятия, завершившиеся турнирами – западные привычки все сильнее входили в военную культуру Византии. А потом император отправился в Болгарию и без объявления войны напал на ее области.

Болгарский царь Иван Александр отправил к царю посольство, не вполне искренне недоумевая – зачем христианам воевать друг с другом, когда рядом столько неверных? На это василевс ответил ему, что по справедливости болгарин обязан вернуть Византии 50 крепостей, возведенных ромеями в царствование императора Андроника II Старшего у города Эма. В принципе василевс был прав, но его правда не была подкреплена силой. В ответ Иван Александр собрал 8тысячное войско, состоящее большей частью из половцев, и быстрым маршем отправился к крепости Русокастра, близ которой располагался василевс.

Его появление оказалось совершенно неожиданным для Андроника Младшего, который располагал не более 3 тысяч солдат. Отступать было невозможно, и тогда император собрал боевых товарищей для битвы. «Подумайте, друзья, – начал он свою речь, обращенную к войску, – что мы воюем на чужой земле, вдалеке от отечества. Мы не имеем у себя союзных городов, которые бы помогли нам ныне в этой битве, да ниоткуда не можем добыть себе войска даже за деньги. Будем же биться так, как будто бы было уже решено нам сегодня умереть и вместе с сегодняшним солнцем закатиться. Сделаем свидетелями наших мужественных и доблестных подвигов эту вражескую землю!»[729]