Надо сказать, этот гениальный полководец, своей мыслью опередивший время, в котором жил, начал формировать для братасултана постоянную армию. В первую очередь благодаря прославленному дервишу ХаджхиБегташу были созданы корпуса янычар из детей христиан, насильственно переведенных в Ислам. Затем были сформированы отряды кавалерии численностью до 16 тысяч всадников, находившихся на содержании Османа. Так что византийцам противостояли прекрасно подготовленные профессиональные воины[717].

Сражение началось 10 июня 1329 г. совершенно произвольно – болгарский отряд из состава византийской армии без всякого приказа ввязался в перестрелку, но вскоре был вынужден отступать. В ромейском войске произошло смятение, чем решили воспользоваться турки, перешедшие в наступление; сражение началось. Царь и Иоанн Кантакузен мужественно сражались, и Андроник III едва не погиб, получив тяжелую рану. Но бой еще продолжался, и результат его мог быть любым, когда дело решил нелепый случай. Оруженосцы увезли раненого императора в близлежащий город Филокрену, чтобы там обработать рану на теле царя, но войско решило, что Андроник II по иным причинам покинул поле боя, а потому «героически» бросилось бежать.

Следствием этого поражения стала сдача в 1330 г. Никеи, гарнизон которой был совершенно истощен голодом. Жители спешно бежали в Константинополь, увозя с собой святыни Православия и захватив мощи св. Антонины и св. Феодоты, понимая, что едва ли им придется вернуться на родину, захваченную мусульманами. Плодородная Вифиния оказалась в руках османов, получивших теперь доступ к малоазиатским пригородам Константинополя[718].

Уже тогда у османов возникли далеко идущие планы. Но, не желая раскрывать их, вынужденный решать проблемы с остальными турецкими племенами, не желавшими подчиняться ему, султан Орхан не стал продолжать поход против византийцев. Был заключен мирный договор, в соответствии с которым туркиосманы обязались не нападать за земли Византийской империи. Видимо, эта неудача, соединенная с внешней легкостью формирования мирных инициатив, окончательно отвратила сердце царя от проблем Малой Азии. За все время своего правления он практически ни разу более не предпримет ни одного сухопутного похода против османов, хотя с завидным упорством будет изыскивать средства и солдат для войны на Балканах.

Используя выпавшую передышку, Андроник III деятельно попытался стабилизировать ситуацию в государстве. Желая внести успокоение в общество, он настоял на том, чтобы патриарх Исаия снял церковное отлучение со всех сторонников своего царственного деда. Но столичный архиерей и в этом случае поступил посвоему. Облекшись в праздничные одежды, он с амвона Храма Святой Софии провозгласил разрешение мирянам, но епископов и иереев не простил.

По совету Кантакузена Андроник III Младший решил также довести до конца дело своего предшественника и создал так называемый «Царский суд», состоящий из 4 человек, из которых двое являлись светскими лицами, один был клириком, а четвертый – епископом. Это был своего рода интерпретированный вариант «Вселенского суда» императора Андроника II Старшего. Этим лицам, в честности и неподкупности которых император был уверен, царь в Храме Святой Софии даровал право суда, дав, по образному выражению современника, им Евангелие и меч для восстановления справедливости. Предваряя соблазны, Андроник III Палеолог предоставил каждому из них большое имение и хороший годовой доход, чтобы судьи ни в чем не нуждались[719].

Вновь созданному органу были подчинены судебные учреждения всех оставшихся областей Византийской империи. Приговоры и решения «Царских судей ромеев» считались окончательными и обжалованию более не подлежали[720].

Организации «Царского суда» император посвятил три закона, в которых объяснил мотивы своего решения и указал способы обеспечения безопасности и неподкупности судей. Царь подробно разъяснил, что любые попытки давления на судей или даже на их детей – наказуемы, хотя бы они случались даже после смерти судей. Во втором законе василевс еще раз закрепил то правило, что юрисдикции «Вселенского» или «Царского суда» подчинены все дела, если истец заявит о передаче дел на его рассмотрение. Даже если второй стороной являются лица, стоящие на верхушке государственного управления. Наконец, третий правовой акт был посвящен некоторым процедурным вопросам – немаловажное обстоятельство. Зная, с каким пиететом византийцы относились к внешним формам, мы поймем, почему данный эдикт императора важен для авторитета «Вселенских судей».

«Так как царство мое определило и постановило, чтобы все приближенные его архонты и прочие высшие и низшие архонты царства, равно как и все другие, подчиненные царству моему, судились по делам, какие имеют, у “Вселенских судей” ромеев и принимали относительно их постановление, как они рассудят и решат, то царство мое посредством настоящего указа определяет, что те из таковых архонтов, которые судятся этими кафолическими судьями ромеев, рассказывали о своих делах стоя»[721].

В свою очередь судьи давали клятву следующего содержания: «Поставленный Святейшей Божьей Церковью и нашим державным и святым владыкой и императором в звание Вселенского судьи всех ромеев, я обязуюсь посредством этого письменного обещания судить перед Богом все распри, которые будут мне представлены, в меру моего разумения и моих сил по справедливости. Ничто не заставит меня уклониться с пути, который представляется мне правильным, – ни страх, ни всякое чувство. Но я со всецелой правдой и справедливостью буду исполнять эти важные обязанности, производя суд лишь сообразно с тем, что мне представляется правильным»[722].

Правда, нравы уже пали так низко, что через несколько лет императору пришлось в Храме Святой Софии объявить о приеме жалоб на самих «Царских судей», и таких оказалось великое множество. Константинопольцы жаловались на мздоимство и лицеприятие судей, забывших слова клятвы. Из 4 судей только один (!) оказался невиновен в получение взяток. Остальные из опасения, что греки разорвут их на улице, публично пообещали вернуть все, принятое ими при исполнении своих обязанностей[723]. Правда, и после этого конфуза «Вселенский суд» не был расформирован и существовал вплоть до падения Константинополя.

В этот момент времени сказалось ослабление царской власти, обессиленной феодальной аристократией. В декабре 1329 г., после бани, Андроник III Палеолог имел неосторожность выскочить на мороз и тяжело заболел. Все его тело окоченело и как бы омертвело, дыхания почти не было. Усилия врачей казались напрасными, и тогда император потребовал постричь себя в монахи и в качестве последнего завещания приказал освободить из темницы деспота Константина, своего дядю, Феодора Метохита и других политических узников.