Глава клана Кошки лежала в позе, недоступной живомучеловеку. Даже магу. Шея вывернута, спина переломана.

Лой Ивер была мертва.

— Ты… — Ритор шел к Виктору, словно ему был сейчас поводзахлебываться ненавистью, словно это его подруга и любовница лежала мертвой нахолодных камнях. — Ты виноват! Во всем!

— Я лишь шел сюда, Ритор! Я просто шел туда, куда должен былприйти!

Сила Убийцы выла и рвалась на волю, сила Убийцы искалавыход.

Но почему-то ей нельзя было дать шанс.

— Ты победил? Да? — Ритор посмотрел на черное небо. — Дракон— не пришел! Я гнался за тобой… я отдал все силы… я пожертвовал людьми… А Дракона— не нашел! Наш мир — беззащитен! Они придут… они воплотятся в новыхповелителей мира, в новые мечты и страхи. А мы — уйдем. Навсегда!

Наверное, можно было сказать: «А чем вы лучше?!» Можно былоспросить, напоследок потешить сердце.

— Ты хочешь остановить их? — выкрикнул Виктор, указывая наблизящийся черный фронт.

В наступающей Силе он уже мог ощутить сердце. Еще немного —и Сила распадется на части. Очеловечится здесь, на Разломе Мира, — для когоорлиноголовыми кораблями, для кого — ночными страхами, неотвязной тоской,давящим, сводящим с ума кошмаром ночей и дней… И кто знает, сколько будетвскрыто бритвами вен, чтобы только уйти от этого ужаса?

— Поздно! — крикнул Ритор.

Ветер трепал плащ мага — уже неподвластный ему ветер. Лишьввалившиеся глаза на измученном лице продолжали жить своей жизнью. Вустремленном на Виктора взгляде не осталось больше ненависти. Пронзительнаятоска и безнадежная печаль.

— Ты победил, Убийца! Ты этого и хотел, да? Оттянуть моисилы? Не дать найти Дракона? Ты победил! Но что ты будешь делать со своейпобедой?

Ритор захохотал, поднимая руки к низкому черному небу. Бурянабирала силу, буря рвала покров туч и штопала их иглами молний. Не было большесолнечного света, ничего не было — лишь вереница вспышек, делающая движенияломаными, как в луче стробоскопа.

— Что ты сделаешь со своей Силой, Убийца?

Гирлянда шаровых молний повисла через весь небосклон.Сгустки пламени мерцали, то угасая, то наливаясь ослепительным светом. За ихпризрачным сиянием крутились, вырывая плоть океана, жгуты смерчей. И где-то ещедальше, невидимая, но ощутимая, шла Сила.

— Будет ли тебе место — в их мире?

Скалы затряслись. Судорога прошла по самым корням земли,выворачивая горы и сминая равнины. Далеко внизу, по самому берегу, залитомукипящей пеной, бежали Торн и Тэль. Виктор посмотрел на них — словно пытаясьуслышать запоздалый совет, попросить о чем-то. Но ветер ревел, не давая ответа,и бушующий океан не повиновался больше магу Воды. Удар волны — Тэль заскользилапо камням, Торн остановился, поймал ее за руку, пытаясь удержать.

— Не будет их мира, — сказал Виктор.

Скалы крошились под ногами. Лишь Замок-над-Миром оставалсянеподвижен, будто сила древних властителей хранила его до сих пор. В черныхкамнях стен плясали отблески молний, купола светились матово-белым светом.Открытые ворота манили — призрачной иллюзией безопасности.

— Тебе не остановить их, Убийца! — Ритор замотал головой. —Даже если ты сразишь Дракона!

Небо полыхнуло.

Огненная точка вспыхнула вдали. Кровавая звезда, несущаясянад морем. Хлынул ливень — холодный, острый, морозящий кожу.

— Именем четырех стихий… — Виктор замолчал. Не то! Не так!Перед ним — не царство мертвых, и не Серые Пределы ему ставить, запирая миры…

Ему?

Да разве он ставил Серые Пределы?

И в это мгновение Лой, мертвая Лой, зашевелилась! Ритор толи не видел этого, то ли ему было уже все равно. Изломанное тело Кошкишевельнулось, выгнулось, в короткой судороге приобретая прежние грациозныеформы. Миг — и рыжая женщина подняла голову, бросила быстрый яростный взгляд намага Воздуха:

— Ты еще заплатишь мне за седьмую жизнь, Ритор!

Ветер срывал с ее тела последние лоскутки ткани, и Виктор,как ни неуместен был момент, вдруг ощутил волну влечения. И Лой словнопочувствовала это — повернулась, отвечая признательной улыбкой. Мимолетнойулыбкой:

— Что же ты стоишь, Виктор? Беги!

Он еще не понимал.

— В замок, дурак! — Лой метнулась к нему. Движения ее покабыли неловки и угловаты. — В замок, Владыка! Что же ты стоишь, Дракон!

Ритор поднял голову, окинул Лой безумным взглядом, уставилсяна Виктора. Поднял руку, словно заслоняясь.

Лой обернулась на него:

— Ты почуял в нем свою кровь, Ритор! Как же ты не увиделостального? Что, старался прогнать из памяти тот миг?

— Нет! — закричал Ритор. — Нет! Не может быть!

Лой толкнула Виктора, взмахом руки указала на пылающую внебе кровавую звезду… Уже не звезду — комету…

— Делай же выбор, Виктор! Делай выбор, Дракон-Убийца! Чеготы хочешь? Кем ты станешь?

Скалы зашевелились. Пласты золотистого камня рушились вниз —в кипящие волны, на тропинку, по которой бежали вверх Торн и Тэль. КЗамку-над-Миром уже было не пройти… или почти не пройти.

— Хочешь, чтобы это пришлось сделать ей? — Лой заглянула вглаза Виктору. — Неведомый клан не владеет всей Силой! Не посылай свою женщинув бой, Дракон! Для нее это — смерть!

Виктор побежал. По разъезжающимся камням, по рассыпающейсядороге. Радужный мост таял под порывами ветра, ледяные струи дождя ткали стенувпереди. Он нырнул в сплошной поток — откуда столько воды, не способно небоудержать столько влаги! Его сбивало, сносило, он уже не бежал — плыл в густойвзвеси воды и воздуха. Виктора волокло все дальше и дальше к обрыву, и он вдругпонял, что не устоит, что слишком поздно, Лой опоздала, безумная ярость Ритораотняла те минуты, в которые еще можно было успеть — добежать до замка икоснуться черных стен…

Вода схлынула. Будто раскрыли над дорогой огромный невидимыйзонт. Внизу, на тропе, Торн уже не бежал — стоял, шатаясь, простирая надголовой руки, тщась удержать разорванное небо. Тэль остановилась на миг,посмотрела на мага и бросилась дальше. К Замку-над-Миром, к черному камню стен,к открытым воротам…

Не посылай свою женщину в бой, Дракон…

Виктор побежал по радужному мосту. Вязь света под ногами,еще минуту назад казавшаяся прочной, как земная твердь, рвалась и прогибалась —подобно земной тверди. Брызги светящегося тумана вставали из-под ног,разноцветными искрами пронзая воздух. Сейчас они были на одинаковом расстоянииот замка — Тэль, бегущая вверх по тропе; Виктор, спускающийся по мосту.