— Вряд ли это получится, поскольку у Тихонова тоже имеется свою задумка, — сообщил Красовский.

— Откуда ты это знаешь — неужели от него самого?

— Нет, он вряд ли бы стал делиться со мной такой информацией, хотя у нас с ним, к твоему сведению, весьма неплохие отношения. Просто я периодически заглядывал в его блокнот, и кое-что сумел там прочитать.

— И что же ты там вычитал?

— Это секрет. Кстати, почему ты не наливаешь? — обратился Красовский к собеседнику, подставляя ему свой пустой бокал.

И пока чех разливал спиртное, к ним вновь подсела Бозена, которая до этого уходила на кухню. При этом она так соблазнительно закинула нога на ногу, будучи в короткой юбочке, что у Красовского учащенно заколотилось сердце. Поймав этот взгляд, Скленарж произнес:

— Давай допьем эту бутылку и я отвезу тебя в гостиницу.

— Ты же обещал, что сегодня я не засну в пустой и холодной постели, — напомнил ему о его же словах Егор.

— Но ты же не хочешь делиться со мной своими секретами, как будто я перестал быть тебе другом.

— Не обижайся, Марек, — расплылся в пьяной улыбке Красовский. — Нет там никаких секретов. Просто Тихонов задумал сыграть не в четыре звена, как в первом матче, а в три. И ребят из четвертого звена — Мальцева и Голикова — через смену подключать к третьему звену — вместо Жлуктова и Капустина. То есть, он даст игрокам отдохнуть и одновременно наиграет их с разными связками.

— А почему он так решил?

— Откуда же я знаю? — искренне удивился Красовский. — Хотя догадываюсь. У вас в прошлой игре все звенья выглядели блекло, разве что второе было порезвее. Его защитник, кстати, и отличился — Иржи Бубла. И Мартинеца вашего наш Фетисов надежно перекрыл — он у нас хоть и молодой игрок, но авторитетов для него на льду не существует. Так что он и в этот раз его закроет, не сомневайся.

— А что бы ты сделал на месте наших тренеров? — вновь наполняя бокалы, спросил Скленарж.

— Я бы? Посадил бы Мартинеца на скамейку, а вместо него поставил бы Рихтера из второго звена. Он поживее двигается и может точные пасы раздавать партнерам, в то время как Мартинец обычно сам пытается к воротам пробиться.

— Подожди, а вместо Рихтера во второе звено кого тогда ставить?

— Того, кто порезвее и кто пас может точный выдать Глинке или Аугусте. Есть у вас такой?

— Разве что Либор Гавличек из «Зетора», — после короткого раздумья ответил Скленарж. — Но он в прошлом матче не играл.

— Вот и хорошо — значит, не засвеченный, темная лошадка. И главное забыл сказать: у нас почти всю игру делает обычно первое звено, а остальные на него ориентируются. Поэтому, если его закрыть противнику не удается, у него лишь один шанс — выиграть противостояние со вторым и третьим звеньями. То есть, ваше первое звено пусть караулит наше первое и не дает ему развернуться, а в это время пусть активно работают второе и третье звенья. Там у нас защита не очень надежная. Если темп взвинтить, то Бабинов с Лутченко, да и Васильев с Первухиным чаще, чем надо могут ошибаться. Проверено во внутреннем чемпионате.

Разлив остатки спиртного по бокалам, Марек поднялся с дивана и протянул руку своему русскому коллеге:

— Давай прощаться, Егор — мне надо ехать домой.

— Как же ты поедешь выпивший? — удивился Красовский.

— Не бойся, я свою машину здесь оставлю, а сам такси поймаю — у нас с этим проблем нет.

— А как же Бозена? — задал еще один, главный свой вопрос, Красовский и с надеждой взглянул на чеха.

Тот в ответ хитро улыбнулся и ответил:

— Она остается с тобой — ты это честно заслужил. Так что посиди пока, а Бозена меня проводит.

Когда Скленарж и девушка вышли на лестничную площадку, Марек плотно прикрыл входную дверь и сказал:

— Смотри не переборщи с дозой — нам труп не нужен. Нам надо, чтобы он вырубился и проспал до завтрашнего вечера. На игру с русскими он попасть не должен.

— Не волнуйся, сделаю как надо, — улыбнулась в ответ девушка. — Ты-то все запомнил?

Вместо ответа Марек постучал рукой по груди — во внутреннем кармане пиджака у него был спрятан диктофон, который ему вручили в контрразведке СТБ. Впрочем, и квартиру эту, и девушку ему тоже предоставили там же.

Ничего этого, Красовский, естественно, не знал, поэтому, очнувшись нагишом в постели на следующий день после вечеринки, он никак не мог понять, почему он проспал так долго и отчего у него так кружится голова. А когда взглянул на свои наручные часы, то ахнул — было уже семь часов вечера. А это означало, что матч СССР — Чехословакия в самом разгаре. В этот миг взгляд Егора наткнулся на телевизор, стоявший в углу. Подскочив к нему, он щелкнул клавишей и уже спустя несколько секунд уставился в экран, где шла прямая трансляция сегодняшнего матча. Спустя еще несколько минут на экране появилось табло. На нем значился счет — 5:4 в пользу чехословаков. Кроме этого, по ходу игры Красовский понял, что у хозяев сегодня на поле не играет их лучший игрок Владимир Мартинец, а его место в первом звене на краю атаки занял тот самый Либор Гавличек, о котором вчера вечером упоминал Скленарж. Более того, когда камера снова показала табло, Красовский узнал, что целых три гола у чехословаков забили представители третьего звена: Поузар, Черник и Дворжак. Это тоже живо напомнило Красовскому вчерашний разговор со Скленаржем.

Не успел он об этом подумать, как чьи-то нежные руки обняли его за плечи. Егор обернулся и увидел сияющее лицо своей новой пассии — Бозены. Девушка была закутана в широкое полотенце, поскольку только что приняла ванну.

— Ты выспался, дорогой? — и Бозена поцеловала Красовского в мочку уха.

От этого поцелуя его голова пришла в порядок, но он хотел досмотреть хоккей, а любовь оставить на потом. Но уверенные руки красавицы заскользили вниз — к его животу и ниже. После этого думать про хоккей он уже не мог. Сорвав с девушки полотенце, Красовский подхватил ее на руки и отнес в постель. И там стал осыпать обнаженное тело страстными поцелуями. В это время в телевизоре комментатор объявил об окончании матча. Хозяева победили 5:4» но в виду того, что их первая игра закончилась победой советских хоккеистов с разницей в три шайбы, то общий итог турнира оказался в пользу подопечных Виктора Тихонова. Именно с этой радостной мыслью в голове Красовский навалился на девушку всем своим телом и коленями раздвинул ей ноги…

29 сентября 1977 года, четверг, Москва, Сивцев Вражек

Тихонов припарковал свою «Волгу» во дворе одного из домов на Сивцевом Вражке. Дом представлял из себя четырехэтажную постройку дореволюционного периода с лифтом, вынесенном наружу (их называли «стаканами»). Точно такое же здание стояло на Садово-Сухаревской улице, неподалеку от дома, где провел свое детство Тихонов. Насколько он помнил, тот дом до революции относился к категории доходных — сдавался его владельцем состоятельным жильцам. Вполне вероятно, такая же история была и у дома на Сивцевом Вражке. В нем обитал известный психолог Матвей Семенович Лужский, которого Тихонову в Спорткомитете посоветовали привлечь к работе с игроками сборной СССР, чтобы подготовить их к предстоящему призу «Известий», а в дальней перспективе — к чемпионату мира в Праге. Тренер отнесся к этой затее скептически, но, чтобы со стороны начальства к нему не было никаких претензий, все-таки выбрал время для визита к специалисту, чтобы присмотреться к нему поближе.