это время двести человек из нашего войска сорвались вниз, гибли или получали ранения от этого, таким же образом мы лишились и части из своих лошадей, но в конце-концов достигли вершины. Я взошел на ту вершину в составе последнего отряда, а затем начался спуск с нее. К тому времени похолодало, а когда мы перешли по броду реку Симрэ, начал лить осенней дожди, которые продолжались без перерыва в течении трех суток и прекратились лишь тогда, когда добрались до Асйииаб-э Айезэ, родного села Гива.

Часть моих воинов, целых три дня проведших под дождем, заболела, поэтому добравшись до Асийаб-э Айезэ, я велел нарубить деревьев, построить из бревен помещение, в котором больные воины могли бы получить лечение, а остальные — укрыться от холода и отдохнуть. Перед выступлением в Фарс я сказал Г иву: «В этом походе ты здорово помог мне, благодаря такому проводнику как ты, я сумел одержать победу над атабеком Лурестана. Скажи, какой награды ты бы пожелал?» Гив сказал: «О эмир! Луры Пушт-э Куха, из племени Биранвенд видели меня в качестве твоего проводника, проведшего тебя в ту местность. После твоего ухода меня непременно убьют, такая же участь наверняка постигнет моего старого отца и моих детей». Я сказал: «Если ты переедешь отсюда в Фарс, никто не будет стараться убить тебя». Гив сказал: «Если переезжать в Фарс, то что делать с этой мельницей, на создание которой я потратил так много труда?» Я посоветовал продать ее, на что Г ив ответил, что нет на нее хорошего покупателя.

Я сказал: «Оставь все и переезжай в Фарс вместе с отцом и детьми, там я тебя наделю хорошей пахотной землей, мельницей, средствами для земледелия, чтобы ты мог жить в довольстве».

Гив и его семья, последовав моему совету, оставили мельницу в Асийаб-э Айезэ и отправились со мною в Фарс, где я наделил их хорошей землей, а также пожаловал ему две тысячи золотых динаров. Когда я расставался с ним, он сказал: «О эмир, есть у меня к тебе еще одна просьба». Я спросил, в чем она заключается. Он сказал: «Хочу расцеловаться с тобой». Я сказал: «Что же, можешь поцеловать меня». Старик приблизился ко мне, поцеловал в щеки и в лоб. Так я расстался с ним и больше мне не довелось увидеть его, но знаю, что в настоящее время, когда я пишу эту историю моей жизни, он все еще жив, однако его отец скончался в возрасте ста семидесяти лет.

Через несколько дней, после прибытия в Фарс я получил от Шейха Умара, моего сына, письмо, отправленное голубиной почтой, в котором сообщалось, что в Самарканд прибыло посольство из Китая. В связи с этим он хотел знать, как скоро я вернусь домой. Шейх Умар сообщал, что посольство то привезло с собой богатые дары и что глава посольства передал желание китайского правителя крепить дружественные отношения с Амиром Тимуром. Я отправил Шейху Умару свой ответ, в котором сообщал, что я завершил все свои дела в Фарсе и Лурестане, и что скоро я возвращусь в Мавераннахр, и велел оказать достойный прием посольству из Китая, ещё раз подчеркнув, что скоро буду в Самарканде.

Если бы я отправился в Самарканд через Исфаган и Рей, получился бы долгий путь через пустыню Кевир в сторону Хорасана. Когда я описывал свою поездку в Забулестан, я рассказывал о пустыне Кевир, надо сказать, что войску пытаться пересечь ее летом — это чистейшее безумие, однако в ту пору стояла осень, погода была прохладной и я со всем своим войском благополучно дошел до Бирдженда, без каких-либо особых происшествий.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

О том, кем был Эбдал Гильзайи и где он правил

Выступив из Бирдженда, на первой же стоянке, как обычно, я ожидал получить очередные сообщения от дозорных, однако этого не произошло. Было ясно, что дозорные либо заблудились, либо что-то им помешало отправить донесение о себе. Я снарядил вторую дозорную группу, чтобы она отыскала первую и выяснила, почему те не передают сведений. Второй дозор вскоре сообщил, что все воины первого найдены убитыми, что с них снято все, что могло представить какую либо ценность. Место, где я сделал привал, называлось Хатрак, от него до Бирдженда был всего один переход.

Я велел доставить к себе правителя Бридженда и когда его привели, я стал расспрашивать его о тех, кто могли быть убийцами моих воинов. Он ответил: «О эмир, в этой местности нет таких, кто осмелились бы напасть на воинов такого человека, как ты. Нет сомнений, те, кто напали и убили твоих воинов — не из местных, не думаю, чтобы они были хорасанцами и если ты разрешишь мне взглянуть на убитых, я смог бы сказать, кто является их убийцами». Правитель Бирдженда, в сопровождении нескольких моих военачальников отправился на место, где было совершено убийство и вскоре, возвратившись, сказал: «О эмир, твои воины убиты людьми из племени Гильзайи». Я спросил, что это за племя. Он ответил, что живут они в стране Гур, это большая страна, протянувшаяся от Герата до Кабула и что в настоящее время правителем Гура является Эбдал Гильзайи. (Примечание: страна Гур была расположена на территории современного Афганистана и как заметил правитель Бирдженда, на западе она простиралась до Кабула. Были и такие периоды, когда правителям Гура удавалось расширить свои владения, вплоть до земель Индии — Марсель Брион).

Я спросил: «Чтобы попасть в Гур, какой путь я должен выбрать, ибо если я пойду отсюда через Герат, путь окажется длинным, ведь наверняка люди племени Гильзайи, убившие моих воинов, пришли сюда какой-то короткой дорогой?» Правитель Бирдженда ответил: «О эмир, отсюда ты можешь следовать прямо в Искандер, затем, повернув на север, ты попадешь в страну Гур». (Город Искандер — это сегодняшний Кандагар, город в Афганистане, построенный в свое время Александром Македонским. — Марсель Брион). «Но советую тебе воздержаться от такого похода, это будет опасным, ибо гильзайи, которые правят той страной, люди дерзкие и бесстрашные». Я спросил правителя Бирдженда: «Из чего ты заключил, что люди, убившие моих воинов, именно из племени Гильзайи?» Он ответил: «Редко случается, чтобы на месте схватки нападавшие не оставили каких-либо следов. На месте убийства я видел «тулвар», из чего я заключил, что нападавшие были из племени Гильзайи, ибо это их традиционное оружие («тулвар» — тяжелый клинок, напоминающий большой тесак, считавшийся традиционным оружием Гильзайи, — Марсель Брион).

Я спросил, долог ли