– Вставай, вставай, вставай, – как заклятие повторял Зарецкий, часто дышащий от испуга.

– Сейчас придет в себя, – сказал кто-то, сидящий рядом. Кажется, это была Женя. – Пульс в норме. Не тряси его так.

Но Ярослав ничего и никого не слышал. Все его мысли были лишь о собственном теле. Если оно сейчас умрет, то что, ему придется остаться в теле Мельниковой навсегда?! А как же она сама?!

Сердце раненой птицей забилось в груди.

– Умоляю, – шептал Ярослав, склонившись к своему лицу, – прошу тебя, очнись. Ты должна, – почти беззвучно проговорил парень, и на глазах его появились слезы. Женя, сидящая на полу ближе всех, смотрела на него с недоумением.

– Вот это любовь, – сказал кто-то тихо, неправильно все поняв.

– Так это подруга Зарецкого? – с интересом спросил чей-то голос.

– Может, «Скорую»? – предложила какая-то девушка боязливо.

Ван уже было хотел последовать этому совету, но в этот момент веки тела, принадлежащего Ярославу Зарецкому, дрогнули. Спустя несколько секунд оно пришло в себя.

Заключенная в него Настя мутным взором обвела лица собравшихся в гостиной людей.

– Что случилось? – слабым голосом спросила она и тотчас испуганно замолчала, вновь поняв, что голос – не ее. Она почти мгновенно все вспомнила, и на лице ее отразился ужас.

– Ты в порядке?! – заорал ей в лицо Ярослав, тряся за плечи, и девушка вновь едва не упала в обморок, увидев перед собой собственное, перекошенное от ужаса, лицо. Однако в этот раз Настя силой воли удержала себя в сознании, хотя готова была признать, что сошла с ума.

– В… порядке… – с трудом вымолвила девушка, поднимаясь и затравленно глядя на саму себя. Она все еще не могла принять реальность. Настя поднесла к лицу собственную руку и в который раз утвердилась во мнении, что теперь она – парень.

– Ты ведь – Настя? – тихо шепнул Ярослав и получил утвердительный кивок. Кто в ее теле, девушка догадалась и без лишних вопросов.

– Ты как? Врач нужен? – коротко осведомился Ван, глядя в лицо друга, которое казалось очень странным. Но он счел это последствиями удара.

– Нет, – мотнула головой Настя.

– Тебе по голове прилетело? – продолжал расспросы Ван. – Где болит?

– Да не бил я его! – вновь заорал Саша. – Не бил!

– Заткнись, – лениво посоветовал ему Шейк. – Если ты немного поломал Ярого, тебя поломает Ван. Гарантировано.

– Крыса! – завопила тотчас девушка в синем платье. Ее переполняло праведное бешенство. – Опустите меня, я ее сама поломаю!

– Все в порядке, – села Настя, не отрывая взгляд от собственного лица напротив. А то в упор смотрело на нее. – Ребята, все хорошо. Он меня не бил.

Шейк и Ван изумленно переглянулись. Слова «ребята» в лексиконе Зарецкого не было. Да и голос его был странным – дрожащим, а взгляд – потерянным.

– Я же говорил! Не успел я ему вмазать, а надо было! – встрял Сашка.

– Дура! – не успокаивалась девушка, которую продолжали держать, дабы она вновь не набросилась на Яра в теле Насти.

– Замолчите, – с трудом выговорила Мельникова. И не без труда встала. Ей казалось, что она стоит на ходулях, которые плохо подчиняются ей. – Со мной все в порядке, – проговорила Настя, не отрывая немигающий взор от Яра в ее теле. – Все… хорошо.

Это была ложь. Все было так плохо, как никогда.

Настя чувствовала, что находится на грани безумия. Еще немного – и она окажется на другой стороне. Девушка попыталась взять себя в руки, успокоиться, начать рассуждать логически, но чувствовала, как предательски дрожат коленки.

А если она уже сошла с ума? Если все это – галлюцинация?

Настя выдохнула. Надо бороться. Надо идти до конца.

Но с чем бороться?! С собственным сумасшествием?!

– Надо поговорить, – прошептал Зарецкий, хватая сам себя за руку – от этого прикосновения его пронзило током. Настю – тоже.

Они ошарашенно взглянули друг на друга – с одинаковым страхом. И Мельникова едва заметно кивнула.

– Да кто это вообще такая? – спросил Саша с недоумением. Он не мог понять, что происходит и почему все происходящее переросло в фарс.

– Я его… девушка, – выдавил Ярослав и сильнее сжал пальцы на собственной руке, а Настя обалдело закивала.

– Он…а – моя девушка, – тихо добавила она. А что ей оставалось делать?

Это заявление вызвало фурор. Шейк присвистнул. Ван от удивления забыл, что хотел сказать. У Жени глаза полезли на лоб. Да и у остальных на лицах появилось недоумение. Еще вчера ночью Зарецкий был свободен, как ветер, и важно вещал, что отношения – не для него.

– И нам надо поговорить! – громко оповестил всех Ярослав высоким женским голосом, все так же крепко держа Настю за руку, за свое запястье. Подобное и в страшном сне ему не могло присниться. Может быть, их кто-то заколдовал?

– Пойдем?.. – тихо спросил он.

– Пойдем, – так же тихо ответила Настя.

И, ни на кого не обращая внимания, эти двое на ватных ногах покинули коттедж. Им вслед смотрели, за их спинами шептались, но никто не стал останавливать новоиспеченную пару.

– Зарецкий! – выкрикнул Шейк, явно веселясь. И очень удивился, когда вместо друга оглянулась его «девушка». – Когда вы успели стать парой?!

– Не твое дело, – странным голосом отозвался тот, оставив Шейка в еще большем недоумении, которое, впрочем, не мешало ему продолжать веселиться и даже строить забавные теории о том, что Мельникова Ярослава приворожила.

– В лес, – коротко сказала Настя, чувствуя, как на них смотрят, и Яр не стал с ней спорить. Им нужно было остаться наедине. Оказаться подальше от чужих глаз и чужих ушей.

Понять, что с ними случилось.

Их пальцы переплелись, и они, больше не оборачиваясь, переходя с быстрого шага на бег, направились к лесу и вскоре скрылись за кронами деревьев.

Лишь там, в окружении молчаливых елей и сосен, почувствовав себя в безопасности, они остановились друг напротив друга. Растерянные, испуганные, ничего не понимающие.

– Я не верю, – медленно сказала Настя, глядя на саму себя. – Не может быть. Нет.

– Да. Может, – нервно хмыкнул Ярослав, машинально теребя ночную рубашку. – Ты – это я, а я – это ты… – вспомнилась ему строка из одной известной песни Аларма.

Они вновь замолчали, потрясенно, с опасением и неверием разглядывая свои лица. Только сейчас в полной мере до них дошло, что случилось.

Настя протянула руку и коснулась собственных волос, аккуратно заправила растрепанную прядь за ухо. Ее пальцы дрожали.

– Нет, – прошептала она потерянно. – Это сон. Просто сон. Сейчас мы проснемся…

Она замолчала. Сама не верила своим словам.