– А если хочу? – против воли спросила я, понимая, что не стоит злить взрывоопасного Олега, которому только дай повод прицепиться к какому-нибудь субъекту мужского пола.

– А если хочешь, – размял мышцы шеи приятель, – я тебя ими обеспечу.

– Подаришь? – вновь вырвалось у меня. И прежде чем я осознала, что иду на конфликт, добавила неприятным енотовским голосом: – Детка.

– Я сам стану твоей неприятностью, малыш, – усмехнувшись, отвечал Темные Силы. Он в упор глядел на меня с затаенной угрозой. И я впервые в жизни почувствовала на себе агрессию Олега. Он видел во мне не Настю, а парня, который выводил его из себя. И который, возможно, приставал к его подруге.

– Олег! – дернула его за рукав Алсу. – Не начинай.

– Это он начинает! – возмутился тот. – Соблазнил нашу Наську, теперь грубит. Стоит проучить дур…

На этом Алсу закрыла Олегу рот рукой, и он тотчас укусил ее, но подруга не обращала на это внимания.

– Что происходит? – удивленно спросила Алсу, тревожными глазами глядя на меня. То есть на мое тело. То есть на Зарецкого.

Уж она-то точно знала, как я и этот мальчишка терпеть друг друга не можем.

– Настя?..

– Ничего, – выдавила я, забывшись, что теперь вовсе не Настя. И тотчас стиснула зубы. Нельзя себя выдавать!

– Все в порядке, – сквозь зубы выдавил и Ярослав, вспомнив, что теперь Настя – он. И неуклюже улыбнулся.

– Тогда продолжайте, – весело велел Темные Силы, не спуская с меня глаз.

Я едва сдержала себя, чтобы не велеть другу замолчать. Только разборок с ним нам еще не хватало!

– Мы тебя потеряли и пошли искать, – продолжала Алсу. – Нам сказали, что ты едва не подралась с какой-то девушкой, избила парня и пошла в лес.

– Это он меня потащил, – вякнул Зарецкий вдруг тонким голоском. Руки его были сложены впереди, как у послушной ученицы. В своей (моей) ночной рубашке и огромных кедах он выглядел трогательно.

Количество агрессии в мою сторону, посылаемой Олегом, увеличилось вдвое. Казалось, он готов подойти ко мне и отвесить пару хороших пинков. Раньше столь трогательная забота обо мне меня бы умилила, теперь же только злила.

– Ты же сама хотела, – с напором сказала я. – В уединенное местечко.

– Зачем? – не поняла Алсу.

– А, ну да. Точно. Он мне так нравится.

Пока все обалдело молчали, Зарецкий косо улыбнулся, подмигнул мне зачем-то по очереди обоими глазами и заявил все тем же тоненьким голоском:

– Мы встречаемся, чуваки.

«Чуваки» в лице Олега, Алсу и Карла, который смотрел на мое тело, и, кажется, не понял смысл этого сленгового обращения, явно удивились. Меня тоже настигло чувство, похожее на искреннее недоумение, смешанное с желанием душить. Вот же Енот Адольфыч! Даже в чужом теле его мерзкая натура проявляется!

– То есть ты убежала… – начала было Алсу.

– В моих кедах! – встрял Олег, и я только заметила, что обут он был в обувь Дана. Видимо, подруга не разрешила бежать ему босиком.

– … к нему? – кивнула на меня Алсу.

– Я просто опаздывал… а на встречу с любимым, – потупил взгляд Зарецкий. Издевается, скотина?!

– Дело в том, что это было спонтанное решение, – не смогла промолчать и я, возмущенная до предела. – Мы совсем недавно поняли, что друг без друга нам будет… тяжело.

И я не кривила душой. После того, что с нами произошло, мы должны быть вместе, как неразлучники, если хотим вернуть все обратно. По крайней мере, мне так казалось. Отпускать Ярика от себя я не собиралась до тех пор, пока он не вернет мне мое тело.

– Сегодня ночью поняли, – зачем-то уточнил Зарецкий и хихикнул. Подленько так.

– Это был просто разговор, – поспешила вставить я, но поняла, что друзья думают иначе.

– Ты такой классный, – широко улыбнулся моими губами Зарецкий. – Мне так понравился наш… разговор.

Мне все сильнее хотелось его треснуть. Кровь в венах закипала. И, несмотря на то, что кровь была чужой, яростью я испытывала собственную

Карл приподнял бровь, видимо, не совсем понимая, что происходит. Алсу потрясенно молчала. Даже Олег не находил, что сказать, только лыбился. Мол, наконец, и Наська нашла себе парня. Убогого, конечно, но хоть какого-то. Теперь может вволю тиранить его.

– Мы вам помешали, – раздался в лесной тиши спокойный голос Карла, который сориентировался первым. – Это не входило в наши планы. Прошу извинить, Анастасия, мы всего лишь волновались за тебя, – добавил он уже на немецком. И поняла его только я.

Он смотрел на мое тело, чуть склонив голову набок, как-то странно, с интересом, которого раньше в его темных пронзительных глазах не было. Вернее, этот интерес был иным, дружеским, едва заметным, к моей досаде. Теперь же что-то поменялось. Зарецкий, кажется, это чувствовал и старался не смотреть на немца.

Однако мне было не до взглядов Карла и, тем более, не до его планов. В теле Ярослава я вообще ничего не чувствовала к немцу, и, думаю, это было закономерно.

– Тогда мы, пожалуй, пойдем, – решила Алсу.

Зарецкий закивал. Я облегченно вздохнула.

– Обидишь нашу Настю, тебе конец, – сообщил мне, дружелюбно улыбаясь, Темные Силы и для наглядности провел большим пальцем по шее.

Карл едва заметно улыбнулся, заставив Зарецкого брезгливо поморщиться и уткнуться взглядом в землю. И пошел вместе с друзьями обратно к базе отдыха. Алсу несколько раз оглянулась, кажется, хотела вернуться, но Олег потащил ее дальше.

Мы вновь остались вдвоем в окружении деревьев и разнотравья. Долго молчали. И наши взгляды вновь были устремлены друг на друга.

Смотреть на саму себя со стороны казалось причудливым сумасшествием, изысканным и болезненным. Нужно было отвести взгляд, упереться им в землю или безразлично смотреть в высокое небо со рваными облаками, но я завороженно смотрела на саму себя. Не знаю, как это выглядело со стороны. Наверняка странно.

Зарецкий таращился на меня ровно с теми же чувствами, что и я на него.

– Идиот, – с чувством сказала я наконец.

– Дура, – не остался в долгу парень.

– Зачем ты разыграл этот спектакль? – сердито спросила я.

– Чтобы твой ненормальный дружок меня не побил! То есть уже тебя, – поправился Ярослав. – Мне мое тело жалко, знаешь ли.

Я фыркнула.

– А в коттедже в драку влез, потому что мое тело не жалко?

– Своим неуместным сарказмом ты душишь все мои душевные порывы, – отозвался Зарецкий. – Да и немец твой меня бесит. Теперь я, кажется, знаю, что такое раздевать глазами.

– Что ты несешь? – устало возмутилась я. Интерес во взгляде Карла, однако, все еще помнила.