— Когда вы умерли? — спросил Олег.

Вокруг костра застыли, смотрели вытаращенными глазами. Сноваон ощутил что-то неверное.

— Умерли? — спросил старший из сидевших.

— Умерли, — повторил Олег. — Иначе как выпопали сюда?

Вокруг костра переглядывались, наконец моложавый человек смертвенно бледным лицом сказал опять очень осторожно:

— Сюда прошли наши отцы-прадеды. Но они прошлиживыми... как и мы.

Олег потрогал обереги, быстро оглядел напряженные лица. Этилюди тоже чувствовали нервозность, что чуть успокаивало. Мысли метались вголове лихорадочные, Олег быстро перебирал разные варианты, отбрасывал, наконецсказал:

— Похоже, мы одним понятием называем разные вещи...

Он с досадой напомнил себе, что когда Агафирс уводил своеплемя с берегов Днепра, потерпев поражение от Скифа в попытке натянуть лукдеда, то в природе еще был круговорот душ. Нужды в подземном мире не было, ещене существовало. Он понадобился, когда человек даже после смерти обязан былоставаться человеком: его начали хоронить распрямленным, а если сжигали, тогоршок для пепла лепили в виде человеческой фигурки, или же на сосуде рисовалилюдское лицо. Так что Агафирс не мог попасть в подземный мир: его еще не было!

— Все знают, что этот мир подземный? — спросил он.

На него смотрели внимательно, Олег отметил с дрожью в душе,что глаза у всех острые, пронизывающие насквозь. Словно невидимые пальцынеслышно коснулись его мозга, но Олег постоянно держал свои мысли и чувства заплотным забором.

— Ты умен, — ответил старший. Голос его былровный, без признаков чувств. — Хватаешь на лету... Нет, племя не знает.Много поколений сменилось с того дня, когда Агафирс, спасаясь от преследующихврагов, увел остатки своего племени в глубокую расщелину... Лишь мы,посвященные волхвы, знаем правду. Мы бродим со стадами по огромным пещерам!

Олег не дрогнул, чувствовал на себе цепкие взгляды. Мозгработал быстро, мысли сменяли одна другую как языки пламени.

Он спросил:

— Выход знаете?

— Теперь знаем, — ответил старший. — Нокогда-то за Агафирсом и его людьми завалило выход. Землетрясение едва неуничтожило все племя... Многие погибли, а другим пришлось туго. Они обследовалипещеру, используя факелы, нашли ход вглубь, там открылась целая вереницагигантских пещер. Встречались настолько огромные, что в них поместилось бы подесять таких племен!.. Пришлось переправляться через подземные реки, обходитьозера, где в бездонных глубинах жили огромные безглазые твари — белые,огромные, как смоки...

Олег закрыл глаза, слушая монотонный бесцветный голос,представил себе тот ужас, когда на третий день кончились последние факелы,потом жгли одежду, обломки телег. Но закончилось дерево, остались в жуткойтемноте... В полном мраке на женщин напал крупный зверь, убил двоих, пятерыхранил. Мужчины в темноте сумели убить хищника, хотя в страшном ночном боюранили несколько человек мечами и копьями. Из жира, добытого из зверя,смастерили светильники. Потом убивали других пещерных зверей, мясо ели, из жилделали тетиву, из жира — светильники...

Умерли многие, не выдержав жизни без солнца, но уцелевшиедали начало новому племени. Агафирс с сынами всегда был впереди отряда,исследовал каждую щель, каждый спуск. На четырехсотом году жизни в пещере,когда сменилось много поколений, одна из стен с грохотом лопнула, за нейпоказалась пещера, в сравнении с которой все другие, в которых прошла жизньмногих поколений, оказались крохотными полянками в лесу. В этой пещере, чтосоединялась еще с рядом других, больших и малых, росла странная трава, водилисьдивные звери, а в озерах и реках плескалась невиданная безглазая рыба. Изстарого поколения агафирсов уцелел только сам Агафирс и два его сына, один изних стал волхвом, остальные жили долго, в несколько раз дольше обычных людей,но в них уже меньше было солнечной крови богов, они состарились и умерли.Правда, таких было мало, остальные погибли в жестоких схватках с чудовищамипещер. Агафирс мечтал выйти наверх, он даже готовил оружие, чтобы отомститьобидчикам, но недавно судьба подстерегла и его: погиб, защищая в походе свойотряд от внезапно напавшего чудовища. С тех пор в живых не осталось тех, ктовидел настоящее солнце. Сыны Агафирса родились уже под землей, двое из ещеживущих — дряхлые старики...

— Но как мы попали сюда? — поинтересовался Олегнапряженно. — Если вы не видели солнца...

— Солнца, но не поверхности, — ответилстарший. — Раз в шестьсот лет, как завещано Агафирсом, два-три человека изсамых посвященных волхвов совершают долгий изнурительный подъем вверх. Оникарабкаются по два-три месяца, однажды поднимались полгода. Мы стараемсядождаться дождливой ночи, когда ночное небо затянуто тучами... В этот разнаверх поднимались мы с Тарасом и Назаром. Меня зовут Остап. Мы нашли вас сразуу расщелины. Мы не знали, что на поверхности еще могут объедаться одолень-травой!У нас даже дети не съедят лишнего стебелька, так что с нами не былопротивоядия, что, конечно, для волхва непростительно. Мы должны быть готовы ковсем случаям, верно?

Олег чувствовал на себе испытующие взгляды:

— На поверхности одолень-трава вывелась. О ней только вкощунах упоминается, а какая она — никто не ведает. Я нашел ее чудом...

— Но ты знал, что это одолень-трава?

— Я знал, но люди больше не знают. Я волхв, потому знаюбольше других.

В молчании ели мясо. Остап рассказывал, что в пещерах водятсяогромные смоки, но есть звери намного крупнее и страшнее смоков. Они охотятсяна смоков, как волки охотятся на зайцев, убивают и едят их. Еще одни охотятсяна огромных медлительных зверей, похожих на черепах, но размером с холмы,покрытые костяными плитами толщиной с бревно. Когда они дерутся, воздух дрожитот рева, а со стен и невидимого неба падают тяжелые камни, убивая и калечалюдей и скот. Когда-то агафирсы очень страдали от этих чудовищ, гибли безсчета, но воины сумели под руководством волхвов и самого Агафирса соорудитьловучие ямы, с той поры себя обезопасили, а затем начали мало-помалу теснитьчудовищ, отвоевывать новые пещеры.

Послышались шаги, из плотного воздуха внезапно появилсяТомас. Увидев Олега, просиял, а всем сидевшим вокруг костра отвесил вежливыйпоклон. Остап жестом указал на место рядом с Олегом, подал прутик с нанизаннымиломтиками жареного мяса.

— Он не знает наш язык, — объяснил Олег. — Ониз другого племени.

На него смотрели недоверчиво. Кто-то пробовал заговорить срыцарем, тот виновато улыбался, разводил руками.

— Он не понимает, — сказал Олег снова. —Наверху многое изменилось. Вы спустились под землю, когда мир был юн, а всеплемена и народы говорили на одном языке. Почти на одном, по крайней мерепонимали друг друга. Одни окали, другие акали, третьи говорили в нос, нопонимали. Но наверху все меняется стремительно. Тех народов, от которых выушли, не осталось и в помине! Никто не помнит их имен. Зря доблестный Агафирсковал мечи. Ему было бы некому мстить, некого жечь на медленном огне, не с когосдирать шкуру.