«Будущее не должно повториться», ― сказал себе хранитель времени. В 20:08 по корейскому часовому поясу тридцать первого апреля 2476 года время будет перезагружено. Но он не допустит этого. Космический шаттл не войдет в атмосферу Земли. Он пойдет на самые радикальные меры, лишь бы предотвратить ошибку.

Ён представил, как будет действовать дальше: мощный рывок переносит его в нос шаттла, он отключает автопилот и берет управление на себя. Неумелые руки совершат роковой маневр. Он спалит всех в плотных слоях атмосферы и погибнет сам. Абиграмма не будет отправлена, что создаст временной парадокс. Поскольку природа стремится к защищенности хронологии, время перезагрузится само по себе, то есть события начнутся за долю секунды до того, как он получил то злосчастное послание, предписывающее отправить мальчишку за смертоносным минералом.

От волнения застучало в висках, а в воображении неслись разорванные куски фюзеляжа, крутящиеся в огненном вихре. Пьянящая тревога концентрировала решительность, отбрасывая плач ребенка и радостные возгласы пассажиров. Он готов!

Несколько глубоких вдохов насытили кровь кислородом. Ён досчитал до десяти и ринулся вперед ― в тот же миг его дернуло назад. Неудобная экипировка срослась с креслом. Спину будто приклеили к сиденью.

– Уважаемые пассажиры, мы начинаем снижение. Спинки кресел автоматически подняты. Система коалесценции активирована до полной остановки космолета, ― прозвучало стандартное объявление.

Он опоздал. Через полчаса начнется плавное торможение. Послышится нарастающий шелест мезосферы, аэродинамический нагрев раскалит корпус, тела обретут каменную грузность, мочевой пузырь попросится в туалет. Через час они приземлятся в Пусане и тогда будет поздно что-то менять.

– Эй! ― окликнул сосед. ― У тебя гореть в заду?

Ён не понял, что тот имеет в виду, но быстро сориентировался.

– Спина затекла, ― ответил он.

Верзила переключился на разглядывание звездных далей.

Ён спешно обдумывал способы освободиться от смирительной рубашки ― космического комбинезона. Материал слишком плотный, не разорвать, а ничего режущего под рукой нет.

Шаттл, свободно падающий в гравитационный колодец Земли, клюнул носом. Автоматика нацелила его на посадку в столичный космопорт Кореи. Маневры спровоцировали в Зилле беспокойство. Он отвернулся от иллюминатора, за которым раскачивался продырявленный звездами космос, и уставился в воображаемую точку напротив. Оторвал гравибутс и позволил магниту в подошве притянуться обратно к полу. То же самое проделал со вторым. Играясь с отвлекающей невесомостью, он не заметил, как из отворота ботинка высунулась рукоять ножа более чем наполовину. Торчащая головка со специальным креплением под винтовку привлекла внимание Ёна сразу, как он очнулся и осознание происходящего пропитало разум смысловыми оттенками, но тогда он не придал ей значения.

Кореец воодушевился появившейся возможности. В кровавых фантазиях он выдергивает армейскую сталь из ножен ботинка и наносит смертельный удар. Резкий взмах ― и все закончится. Надежнее всего бить в глазное яблоко, чтобы острие, пробив тонкую кость, дотянулось до продолговатого мозга. Мгновенная смерть будет гарантирована.

Он выбирал из бесчисленных секунд ту единственно верную, когда схватится за рукоять: «Давай! Нет, погоди… Пора!.. Нет, жди, он еще не так высоко задрал голенище… Сейчас!.. Нет. Жди. Жди…»

Долбящие звуки прекратились. Зилл вытянул ноги под сиденье впереди и уставился в потолок. Вожделенный предмет оказался недосягаем.

Догадка, как завладеть холодным оружием, пришла неожиданно. Лишь бы хватило сноровки…

Когда Ёна затаскивали в космолет, они не потрудились обуть его в гравибутсы. Он потянулся голой ступней с растопыренными пальцами к ромбовидной гарде. Если в условиях невесомости вещи придать правильный импульс, она сама прилетит точно в цель. Главное, чтобы обкрадываемый не шевелился, а шаттл летел ровно. Облегающая экипировка для полетов фиксировала строго в сидячем положении, создавая неприятное ощущение, будто туловище погрузили в ванну с цементным раствором, а руки-ноги беспомощно болтаются над затвердевшей поверхностью. В таком стесненном состоянии, когда мотня комбинезона впилась в промежность, а ворот душил, Ён пытался выудить дразнящую сталь. Здоровяк оказался вдобавок еще и высоким, выше любого азиата на две головы. Не дотянуться!

Вдруг Зилл подогнул ноги. Прикрыв веки, он засопел.

Ловкий трюк ― металл в горячей ладони. Он действовал молниеносно. Упер рукоять ножа в спинку сиденья напротив и с размаху, на какой был способен в тесном пространстве, налетел лицом на клинок. Острие ужалило в левую глазницу, вырвав непроизвольный стон.

Хр-р-р. Скребущий звук проломленной кости. Лезвие вошло наполовину. Сквозь толщу оцепеневшего восприятия донесся гулкий бас Зилла.

Он откинулся, вдохнул побольше воздуха ― хр-р-р. Клинок погрузился глубже. Нож застрял в надбровной дуге: ни вырвать, ни заглубить.

Плечо задергалось в агонизирующей судороге. Затмевающая разум боль прокатилась волнами от позвоночника до кончиков заледеневших пальцев, накачав их огнем. Он схватился за торчащий рог и провернул. Скребущий хруст. Он выдернул лезвие. Пульсирующая рана зафонтанировала маслянисто-красными бусами, разгоняемыми потоками рециркулируемого воздуха. Шарики обволакивали поверхности, растекались в лужицы, застревали в волосах болтающих пассажиров, еще не осознавших, что происходит.

Правый глаз запеленала вязкая кровь. Он полностью ослеп…

Грубая хватка задержала его от третьей попытки. Ён полоснул слепую пустоту, Зилл вовремя отпустил. На ощупь физик вспорол комбинезон и, освободившись, вылетел в проход. В объятиях невесомости пополз к панели управления по подголовникам кресел, как по лестнице. Вокруг стояли недоумевающие крики, истошный плач, сигнальный писк системы, требующей немедленно занять свое место.

Нос космического корабля задрался. Легкий удар корпуса о тонкую стратосферу создал небольшую гравитацию, вернувшую предметам их долю веса. Ён рухнул в проходе, в салоне выпал кровавый дождь. Алые разводы исполосовали иллюминаторы, закругленные стены, подголовники, бледные овалы испуганных лиц.

Он протер неповрежденный глаз, пошарил вокруг. Нож куда-то отлетел.

Вдруг пол провалился, а потолок ударил в спину. Снизу вверх на него таращились с десяток пар испуганных глаз. Среди ошарашенных пассажиров, прямо под собой, он увидел Сержа.

Скорость снижения стабилизировалась. Сила тяжести снова обрушила его на пол ― на этот раз не так сильно.

Отогнав обморочную вялость, он приподнялся на трясущихся руках. Серж, сидящий рядом, вцепился в ворот и потянул. Физик перехватил державшее его запястье.

– Убей меня, ― с расстановкой процедил он.

– Что ты городишь? ― перекричал Серж стонущую от страха девушку, что сидела у иллюминатора и неотрывно смотрела на изуродованного человека.