– Нет времени. Отпусти! ― натужно ронял он слова.

Истекая кровью и мозговой жидкостью, содрогаясь в ознобе, поддавшись нахлынувшей одури, Ён рванул, но вырваться из молодой хватки не удалось.

Зилл разорвал в клочья костюм для полетов и уже заполнил собой проход. Три-четыре ряда кресел ― и он схватит ученого-физика.

Расправившийся аэродинамический тормоз первой ступени торможения накренил летательный аппарат и несколько сбавил скорость. Ён, налившись свинцовой тяжестью, вырвался из цепкого захвата. По инерции пролетел через открытый салон к приборной панели. За ним с разницей в долю секунды устремился Зилл. Грузное туловище пролетело над светящимися эвакуационными полосками и встретилось с лобовым стеклом. Толстомясая лавина, не издав ни звука, сползла вниз, чуть не похоронив под собой Ёна, распластавшегося под сиденьями пилотов.

Земля неотвратимо приближалась. Свободное падение сменилось управляемой посадкой. Включившиеся маневровые двигатели приглушенно завыли.

Усадив себя в кресло, кореец заткнул ладонью развороченную глазницу. Свободной рукой он стучал по иллюзорным клавишам безликой панели управления, выводил бестолковые символы, хаотично отдавая команды:

– Активировать. Выключить автопилот. Перевод на ручное пилотирование. Отменить посадку. Вернуться на Дэнкинс.

Он что-то нажал, и матовое торпедо исторгло сенсорные клавиши и голографический эллипсоидный интерфейс ― такой яркий, что за его полупрозрачной вуалью померкли молочно-голубые просветы океана. От количества переключателей рябило в единственном глазу. Научиться управлять такой сложной системой без заливки в голову специальной обучающей программы попросту невозможно. В сущности, ему это было и не нужно. Чтобы погубить шаттл, он давил на кнопки и тыкал в виртуальные дисплеи.

– Автоматическая стабилизация параметров готова к мануальному режиму, ― отозвался искусственный интеллект.

Ученый погрузил палец в густую пленку голограммы под символом «траектория полета».

– Не двигайся! ― раздался окрик Сержа. Ему тоже удалось освободиться от кокона защитной одежды.

Что-то металлическое коснулось затылка. Развернув кресло, Ён встал. Дуло уже целилось в грудь, в область сердца.

– Стреляй, ― потребовал ученый.

– Ты сбрендил!

На мгновение Серж отвлекся на своего отца, лежавшего в неестественной позе. Ён воспользовался заминкой, схватил парня за запястье и рванул на себя.

Пуля прошла навылет в районе плеча. Свежая волна боли разбежалась по тугим, звенящим нервам.

Забрызганное кровью лобовое стекло хрустнуло. Сгущающаяся атмосфера налегла на ломкие линии, расползающиеся паучьей вязью от пулевой выбоины. Еще немного и поражающая картечь из осколков ворвется в салон. Разгерметизация разорвет всех в клочья, но даже почерневшие головешки не долетят до Земли. Временной парадокс обнулит историю последних дней…

Бас отца заглушил пронзительный крик Шааны, отмахивающейся от кровяных шариков:

– Останови этого придурка!

Ён почти проскользнул мимо. Ударившись о потолок, он рухнул в проходе. Серж вцепился в его ворот.

– Убей меня, ― выдавил кореец сквозь стиснутые полоски зубов на кровавой маске.

– Что ты городишь? ― выкрикнул изумленный парень. Первая пришедшая на ум мысль была о побочном эффекте неизвестного лекарства, обратившее физика в гиперактивного психа.

Ён отчаянно вырывался и от натуги красный бутон на месте левой глазницы толчками выплевывал кровь. Серж держал крепко, но шаттл неожиданно клюнул носом. Корейский ученый, сделавшись тяжелее гранитной скалы, отлетел к навигационной панели. Мгновением позже пролетел отец. Грузное тело встретилось с лобовым стеклом, обмякло и сползло по приборной доске к пустым вращающимся креслам, чуть не задавив сумасшедшего физика.

– Папа, скажи что-нибудь! ― вытянувшись в проход, выкрикнул парень.

Космический корабль, сбросив скорость, накренился. Откуда-то взявшийся окровавленный нож, с Черным эфиром в рукоятке, стукнулся о гравибутс, примагнитившись к краю подошвы. Сергей вспорол им оболочку комбинезона и сунул его ошеломленной Шаане со словами «Береги его». Направившись к носу шаттла, он держал наготове пистолет Хантера. С трудом удерживая равновесие на содрогающемся полу, перебирая судорожными пальцами спинки кресел, кое-как дошел до свихнувшегося пусанца. Тот уже активировал систему управления космическим аппаратом. Искусственный интеллект подтвердил готовность к отключению автоматики.

– Не двигайся!

– Стреляй, ― поворачиваясь, спокойно призвал кореец.

– Ты сбрендил!

Зилл издал сдавленный стон. Серж отвлекся ― в этот миг Ён схватился за запястье. Палец безотчетно нажал спусковую кнопку. Лобовое стекло исполосовала паутина трещин, окропленных кровью из пробитого плеча. Физик не закричал от боли, лишь скривился. Серж спрятал оружие за спину.

– Так просто меня не убить. Стреляй в затылок. Дай мне, если не можешь.

Если бы космолет не качнуло и их не бросило на первые ряды, ошалевший Серж, наверно, сделал бы так, как ему велят. Перевернувшись в полете через голову и налетев спиной на подлокотник, он выронил пистолет. Ударившись о чьи-то колени, Ён растянулся рядом, но быстро пришел в себя и потянулся к оружию сквозь подлесок ног и крепежных опор кресел. Серж пытался опередить обезумевшего, но кончики пальцев едва касались матового ствола. После очередной встряски космолета пистолет ускользнул к задним рядам.

Ён переполз в кабину, где стонал покалеченный Зилл. Он пришел в сознание, несмотря на вывихнутое плечо, неестественно съехавшее вниз: кожа на ключице, подпираемая сломанной костью, вздыбилась бугром.

Физик усадил себя в кресло перед растрескавшимся окном и приказал бортовому компьютеру перевести космический челнок на ручное управление.

– Введите номер лицензии для подтверждения действий, ― сообщила система.

– Уточни.

– Номер лицензии на пилотирование космическими аппаратами.

Серж подполз к родителю, пока Ён боролся с автопилотом.

– Папа, я усажу тебя, мы скоро приземлимся.

– Садись ты, ― сквозь стиснутые зубы процедил он.

– Ты ранен…

– Да садись же! Я справлюсь.

Когда Серж занял кресло второго пилота, ремни туго опоясали его. Отец же забился под козырек навигационной панели.

Ёну не удалось отключить автопилот. Проиграв спор с ИИ, он откинулся в кресле, наблюдая, как по стеклу ползут трещины.

– За что ты хочешь убить нас? ― максимально сдержанно спросил Серж.

– Не бойся, ― утешающе произнес Ён, прикрывая рваную рану на лице, ― мы даже не почувствуем боли. Я не отправлю послание, и моя смерть нарушит защищенность хронологии. Мы проживем последнюю неделю по новой, словно не было никакой абиграммы.