Прочие аргументы, которые нам предлагают, настолько немощны,что вряд ли стоит принимать их всерьез и терять время на их опровержение; ниодин из них не основан ни на Библии, ни на традициях, и все они рассыпаютсясами по себе. Например, утверждение о том, что якобы царит полное единодушие вэтом вопросе, но мыслимо ли подобное, когда невозможно найти двух людей,рассуждающих одинаковым образом о самых важных вопросах жизни и смерти.

— Сознавая, что у них нет ни одного здравого аргумента,эти коварные церковники не перестают запугивать нас, хотя всем известно, чтоугрозы — это оружие недалеких, слабых и отчаявшихся людей. Ну что ж, подлыеиисусовы дети, выкладывайте ваши доводы, ибо мы ждем от вас именно доводов, ане проклятий, напыщенных речей и заклинаний, мы не желаем слушать такие,например, фразы: «Если вы не верите в эти муки, вы скоро испытаете их на своейшкуре!» Мы требуем: покажите нам то, что заставит вас поверить в ваши бредни!

Одним словом, страх перед адским наказанием не служитпреградой для греха. Ничто на свете не оправдывает такого страха…Это-всего-навсего плод больного воображения священников, то есть людей,составляющих гнуснейшую и коварнейшую часть общества. Так вот для чего служит,миф об аде? Нас убеждают, что грех есть бесконечное зло и посему долженнаказываться бесконечно. Ерунда! Сам Бог установил конечное наказание за такоепреступление, и наказанием определил смерть.

Итак, мы пришли к тому, что догмат об аде — это выдумкажрецов, коварная выдумка бессовестных негодяев, которые создали своегоотвратительного Бога по своему образу и подобию, чтобы затем вложить в его устаслова, которые лучше всего отвечали их порочным страстям, которые самым вернымобразом должны были обеспечить им шлюх и деньги — единственные вещи,интересующие эту развратную, эту ненасытную породу, эту шайку паразитов на телеобщества[89].

Я призываю вас: изгоните из своего сердца эту доктрину,которая оскорбляет и вашего Бога и ваш разум, потому что этот догмат безвсякого преувеличения породил больше безбожников, нежели все прочие, вместе взятые,так что уж лучше вообще ничему и никому не верить, чем согласиться с этимнагромождением опаснейшей лжи; вот где кроется объяснение тому факту, чтомногие честные и достойные люди вынуждены предаваться безудержному безбожию впоисках отдохновения и спасения от ужасов, посредством которых гнусноехристианское вероучение лишает их жизненной энергии и спокойствия ума.Отбросьте же прочь эти надуманные страхи, расстаньтесь с догматами, церемониямии ритуалами столь бесчеловечной религии! Лучше самый необузданный атеизм,нежели культ, который сулит нам немыслимые несчастья. Со своей стороны я невижу Ничего худого в том, чтобы вообще не иметь никакой веры, зато прекрасновижу самые серьезные, самые пагубные последствия веры в этот абсурд.

Вот теперь, дорогой мой Сен-Фон, я изложила все свои взглядына ваш отвратительный догмат относительно ада. И пусть он не терроризирует васбольше и не отравляет вам удовольствия. Для любого смертного существует лишьодин ад — безумие, порочность и злоба его собратьев, но когда срок егопребывания на земле истечет, это — конец: его исчезновение будет полным иокончательным, и ничего-то от него не останется. Ах, какой же великий болвантот, кто отказывает себе хоть в одном удовольствии и хотя бы на одну минутусмиряет свои страсти! Пусть же он делает все, что может удовлетворить их, пустьнаплюет на все последствия и поймет, что его страсти, какую бы необычную илиуродливую форму они не приняли, — это средства его служения Природе, ведьвсе мы — ее работники, сознаем мы это или нет, хотим мы того или не хотим. Атеперь позволите вернуть вам идею Бога, которую я ненадолго использовала какоружие в борьбе с паническим страхом перед вечным наказанием; но Бога нет, какнет Дьявола, ада и рая, и единственный наш долг в этом мире — долг перед нашимижеланиями, перед нашей жаждой удовольствий, которую мы обязаны утолить безоглядки на интересы и желания окружающих, ибо чувство долга вынуждает — вотименно, вынуждает! — нас пожертвовать любым из них, а если потребуется, товсеми без исключения.

Надеюсь, я достаточно убедительно показала вам всюабсурдность принципа, на котором основана ваша бессмысленная жестокость. И надоли анализировать средство, которое вы при этом употребляете? Честно скажу вам —оно того не стоит: ну во-первых, как вам могло прийти в голову, что договор,написанный кровью, может быть более обязывающим и менее бесполезным, нежелиначертанный чернилами? Затем: неужели вы полагаете, что клочок бумаги,засунутый в чью-то задницу, может служить пропуском в рай или ад, если дажетаковые и существуют? Это настолько смешной предрассудок, что не заслуживаетчести критического рассмотрения. Мне смешна сама мысль, которая сводит вас сума — мысль о том, — что, убивая свою жертву тысячу раз, вы продлеваете еестрадания навечно, и не лучше ли вместо этого уничтожить тысячу людей? И вообщеглупо ограничивать себя полдюжиной жертв в неделю: доверьтесь Жюльетте — онаумна и талантлива, скажите только слово — и она удвоит, утроит число предметоввашей страсти, дайте ей побольше денег — и ваши желания будут удовлетворены.

— Прекрасно, — оживился Сен-Фон, — я свосторгом принимаю это предложение, и отныне, Жюльетта, у нас будет не трижертвы на ужин, а шестеро, и этот праздник мы будем устраивать в два раза чаще,чем до сих пор, словом, каждую неделю будем иметь двадцать четыре предмета —треть из них мужского и две трети женского пола. Соответственно возрастет итвое содержание. Однако, милые дамы, я не могу признать, что меня убедило стольученое рассуждение насчет отсутствия ада и, следовательно, вечных мук. Явосхищаюсь вашей эрудицией, я склоняюсь перед вашими посылками и выводами — всеэто так, но должен сказать следующее.

Прежде всего в вашем развернутом аргументе, Клервиль, язаметил желание исключить Бога из варварского догмата об адских муках. Если Богсуществует, как вы изволили добавлять через каждую фразу, свойства, коими ондолжен обладать, все без исключения, несовместимы с этим отвратительнымдогматом. Однако, милая моя Клервиль, именно здесь я вижу вашу грубейшуюошибку, которая, разумеется, вызвана вашим желанием со всей философскойглубиной и проницательностью охватить этот сложный вопрос. Догмат осуществовании ада создает помеху вашим удовольствиям, и с этой позиции выутверждаете, что ад — бессмыслица; но заключения должны строиться на чем-тоболее солидном, чем личные наши желания. Чтобы разделаться с догматом о вечныхнаказаниях, вы с легкостью разрушаете все остальное: Бога нет, и мы не имеемдуши, стало быть нечего страшиться мук в другой жизни. Меня удивляет, что выпозволяете себе самую большую оплошность, какую можно допустить в логике:полагаете доказанным то, что находится под вопросом. Я не разделяю вашихвзглядов и, признавая Верховное Существо, твердо верю в бессмертие души. Однакопусть не думают ваши оппоненты-теологи, очарованные таким вступлением, будтонашли во мне своего последователя, и я вовсе не уверен, что моя системапридется им по вкусу. Да вы и сами найдете ее весьма странной. Но это неважно:я хочу изложить ее и рассчитываю на ваше благосклонное внимание.