Вынул пистолет, взвел курок, положил «ТТ» на бетонныйподоконник, сдув предварительно песок. Натянул свой капюшон – тот самый, своимируками смастеренный из шапочки, проверенный в деле.

Показалось или где-то рядом, в недостроенном доме, на этомже этаже, послышался скрипучий стук? Словно нечаянно задели подошвой камешекили кусочек бетона и он свалился в пролет…

Решил, что показалось. Но прислушивался сторожко. Если несчитать Ольховского, людей во дворе не было – только молодая мамаша неподалекустарательно качала коляску. Возле подъезда стоял пустой зеленый «москвич» исиняя «газель» с брезентовым тентом, в кабине – никого. Тишина и симметрия…

Задача шпанца была простой, как перпендикуляр: когда Дашанаправится в подъезд, шарахнуть ей в спину холостым патроном из крохотной«Перфекты». Во-первых, нелишне посмотреть, что из этого получится, а во-вторых,если ничего особенного не произойдет, Даша непременно вцепится в хулиганасогласно милицейскому рефлексу – и подставится под пулю…

А шпанец получит вторую или третью – смотря каков будетрасклад. Даже если он на все сто поверил версии Родиона о строптивой телке,которую следует легонько попугать, чтобы меньше вертела хвостом, – станетсовершенно ненужным свидетелем. Или – пусть живет? Плевать на очную ставку вслучае чего – отрицать все, честно глядя в глаза следователю. А если ещевмешается Меч-Кладенец, кое-чем серьезным обязанный деду, будет совсембезопасно…

Показалась белая «Ока»! Родион взял пистолет обеими руками,встал боком к холодной бетонной стене…

Тонкие перчатки немного мешали, но ничего не поделаешь –кончилась волшебная паста…

Хлопнула дверца. Даша заперла машину, пошла к подъезду, неоглядываясь, Родион, держа пистолет дулом вверх, стал выдвигаться, разворачиватьсялицом к цели…

Холостой выстрел! Парень даже не успел вытянуть руку—еемгновенно заломили за спину двое крепких ребят, словно джинны из бутылки,выскочившие из-под тента «газели», и незадачливый ассистент киллера нажал накурок чисто машинально, уже припечатанный к асфальту, распластанный, как кукла…

А Дашу мгновенно втянули в подъезд, прикрывая могучимиспинами, двое таких же широкоплечих, «молодая мамаша» вертелась во все стороны,забыв о коляске, вполне профессионально держа пистолет в вытянутой руке, возлеподъезда вдруг оказалось не менее полудюжины парней в штатском, одни поднималис асфальта стрелка, другие вертели головами, будто псы, отбивающие нападениеволков на стадо…

Родион кинулся к лестнице даже раньше, чем успел всеосознать. Дом словно ожил – с нескольких сторон раздался топот. Ловушка! Рыжаяждала чего-то подобного!

Неимоверным усилием воли Родион заставил себя замереть.Прижался к стене всем телом, понимая, что погибнет, если потеряет голову. У нихне хватило бы людей, чтобы устроить засаду на каждом этаже, на каждомлестничном марше, слишком много окон пришлось бы держать под наблюдением,достроенный до шестого этажа дом длиннющий, как авианосец…

Холодно, расчетливо проанализировав все долетавшие шумы, онна цыпочках побежал вправо, на миг испугавшись, что не найдет выхода из сероголабиринта. Топот послышался справа – и миновал место, где остановился Родион.

Нет смысла гадать – то ли из окружения Седого произошлаутечка (которой Седой и боялся), то ли Рыжая была сущей чертовкой, способнойпросчитать все варианты. Возможно, за квартирой Родиона после ее ухода следили,засекли Седого с компанией… Какая разница? Ноги бы унести!

В проеме перед ним появилась обтянутая черной кожанкойширокая спина – и Родион выстрелил в нее. Человек без крика завалился лицомвниз. Перепрыгнув через него, Родион выскочил на лестницу, загромыхал вниз.Поблизости послышались азартные голоса, перекликавшиеся громко, беспокойно:

– Сева, в ту сторону!

– Пятый молчит!

– Давай оцепление в темпе!

Родион прыгнул со второго этажа в кучу песка. Не упал. Тутже кинулся вправо, далеко обходя проход меж гаражами, по которому сюдапришел, – наверняка они ждут и у машины… Обернулся. В окне маячили двенеразличимые физиономии. Навскидку выстрелил по ним, жал на спуск, пока не опустошилобойму. Спрятались, твари.

Бросив пистолет, наддал что есть мочи, бежал дворами, находу сдирая капюшон и запихивая его в карман куртки. Те, кто давно уже выручали берёг, словно несли его над землей, над ямами и железяками, над разбитымиасфальтовыми дорожками, дули в спину ледяным ветром…

И умчали от облавы, вынесли незамеченным на неширокую улицуимени генерала Говорова. Успокоили, заверили, что он сумел благополучноскрыться, что бояться больше нечего. Родион, старательно причесавшись, подошелк краю тротуара с поднятой рукой – и остановил первую же машину…

…До своего «форда», оставленного на стоянке возле оперноготеатра, он добрался минут через двадцать после бесславного бегства с поля боя.Впрочем, бесславное бегство ничуть не позорно, если помогает спасти свою шкуру,живая собака лучше мертвого льва, а хозяин богатого клада не имеет праваложиться костьми на потеху сыскарям…

Теперь предстояло сработать в лихорадочном темпе. Вполневозможно, неподалеку от места неудавшегося покушения торчал кто-нибудь из людейСедого – и сейчас торопится доложить…

«Подведем итоги, – лихорадочно размышлял он, сворачиваяк спортзалу, где постигала премудрости художественной гимнастики Зойка. –Отпечатки пальцев в машине? Подвозил меня на ней такой мордастый, могу описатьего кое-как… Пацан с пистолетом? На пистолетике моих пальцев нет, на патронахтоже, а парнишку впервые в жизни вижу… И вообще, разве кто-то убит, кто-торанен? На стройке? Не был я на стройке, хоть обыщите…»

Остановил машину в отдалении. Осмотрелся. Спортзал былстарой постройки, стены с выщербленными кое-где кирпичами, грязный изапылившийся стеклянный дугообразный купол. Неподалеку четыре машины – двевроде бы пусты (хотя, вспоминая сюрприз возле Дашиного дома, кто их знает…),Маришкина «Ока», уж она-то точно пустая… А вот индивидуум в белой «девятке»знаком донельзя – именно он, когда Кира возилась с батарейкой, тогда держаллевую руку и левую ногу Родиона. Вот и свиделись. Один – это неплохо…

«Зауэр» он держал в бардачке «форда» – риск был жуткий, носейчас предстояло прятать Зойку, ломая противодействие сильного противника…

Кажется, мордастый его не заметил. Возможно, топтуна непредупредили насчет того, что у Родиона есть «форд», и он не встревожился…

Не снимая темных очков, Родион закурил. Зудяще ныл висок,ноздри щекотал неведомо откуда взявшийся химический запах, имевший,определенно, отношение к медицине.

Он даже повертел головой, надеясь обнаружить его источник.Тщетно.

На крыльце показались единственные, кто еще оставался емухоть как-то близок, пусть даже близость эта почти не чувствовалась теперь. Онивиделись словно бы в перевернутый бинокль, сквозь мутное стекло – Маришка, то идело озираясь, сбежала со ступенек, буквально волоча за руку Зойку. Личико у дочерибыло ничуть не испуганное, скорее капризное, на миг Родион увидел вместо нееЛику: тот же надменный поворот головы, манера прикусывать в раздражении нижнююгубку… «Быстрее, мать вашу», – мысленно поторопил он, бесшумно приоткрываядверцу.