Визжа словно голодный демон, раханид устремился ко мне, но Хата перехватил его на пол пути. Раздался звон столкнувшейся стали, и алагат схлестнулся в горячем поединке с врагом. Сбоку мелькнули тени, и на меня прыгнул рах-загонщик, целясь узким кривым клинком прямо мне в горло. Подставляю щит и одновременно уклоняюсь от мелькнувшего в опасной близости острия. Рах вцепился в край щита, оттягивая его своей тяжестью к земле. Низко наклоняю голову прикрывая подбородком горло, и обратным махом полосую его по морде. Хрипло заверещав он таки отпускает щит, и мой меч тут же вонзается в его худощавое тело. По наплечнику вскользь бьёт копьё. Прикрывшись щитом, с короткого разгона тараню его хозяина, и рах падает. Одним взмахом перерубив древко копья и высоко задрав ногу, резко опускаю её в район его живота. Выпучив глаза и вывалив язык он сгибается, так удобно подставив голову под мой меч, чем я тут же не преминул воспользоваться. На грани обзора справа вспыхивает свет и в воздухе разлетаются искры. Рёв боли пробивается сквозь шум битвы. Оборачиваюсь, и вижу как раханид сбрасывая шлем падает на колени и вопит, схватившись за опалённое лицо. Хата широким вертикальным взмахом опускает топорик ему прямо на череп. Раздаётся хруст проламываемой кости и раханид валится замертво. Едва успеваем переглянуться, как на нас наваливаются новые враги.

— Во славу Рода!

— Кровь для Раваты! — громогласный рёв Тарталана огласил поле боя, и эквилианец одним широким взмахом проредил толпу рахов, словно косарь молодую траву на лугу! В глубине сражающихся вспыхнула красная вспышка кулона Варгона и двое искромсанных и изувеченных раханидов хрипя повалились наземь.

— Тараш Айданун! — грянул хором боевой клич тангоров.

Их тяжёлые булавы с глухим звуком проламывают ряды атакующих рахов, оставляя изувеченные тела тёмных тварей на каменном полу.

«Маланорцы! Их же поубива…»

Мимо уха со свистом пролетел дротик и вонзился в глаз раханиду с которым я сражался. Рах дёрнулся отвлекаясь. Прикрывшись щитом, подныриваю под его удар, нанесённый им вслепую, и вгоняю острие меча ему под подбородок. Его тут же отталкивает в сторону следующий раханид, и замахивается на меня кривым ятаганом, отведя щит в сторону. В этот момент на меня что-то прыгнуло сзади, оттолкнулось, и я различил силуэт Лиса. Вилин в мгновение ока оказался на плече у раханида, вгоняя свою шпагу ему прямо в ухо почти по самую рукоять. Рах только начал оседать, а он уже перепрыгнул на следующего, без колебаний вгоняя свою иглу ему прямо в глаз.

«Шустрый однако!»

Тяжёлый удар в щит заставляет меня вернуться в бой. Рука немеет и тяжёлый щит начинает весить с тонну, заставляя её опускаться вниз. Ещё удар! Обитая железом кромка щита больно бьёт в челюсть, едва ли не выворачивая её напрочь. Рот тут же наполняется кровью. В глазах замелькали искры. Вслепую отмахиваясь мечом. Рука дёргается когда клинок проскрежетал по доспеху раханида. Он хватает лапой за край щита и рывком выворачивает его в сторону, отводя плечо назад для удара копьём.

«Ну пи#дец…»

— Варррр! — раздался рёв, и волна Силы шатнула ряды тесня сражающихся.

Раханид замешкался, и не теряясь в выпаде вгоняю меч ему прямо между ног. Рах заорал нагибаясь, и тут же получает тяжеленной булавой с шипами прямо в морду. Кровь брызнула в разные стороны вместе с зубами и его отбрасывает замертво. Поднимаюсь, и смотрю в ту сторону откуда раздался клич.

Пылающие красным в неясном свете факелов глаза Тарталана хищно осмотрели подавшиеся в стороны ряды рахов. Его уши удлинились, став похожими на звериные, а из нижней челюсти показались небольшие клыки. Перехватив своё оружие двумя руками, Тарик со звоном тяжело уронил его острие на пол… И тут эквилианец, словно находясь в бешенстве, кинулся на тёмных. Кровь! Вопли! Отрубленные конечности и размозжённые головы, брызгающие мозгами в разные стороны! Варвар громил всех и вся на своём пути. Наши спешили поскорее убраться с его дороги, а вот рахи, словно заражённые его безумием, остервенело бросились на степняка.

В нашем краю бой тоже закипел с новой силой, и стало не до того.

Сколько ещё нужно было сражаться я не понимал, и просто пытался выжить в этой мясорубке. На все мои призывы и молитвы, Сила во мне продолжала молчать, и это невероятно бесило и пугало одновременно. Невозможность её подключения в таких вот боях, грозило мне гибелью. Страх липкими щупальцами начинал тянуться к моей душе, грозя удавить её и поглотить без остатка. Если бы изначально я не мог ею пользоваться, то это, возможно, заставило бы меня крепнуть духом от безвыходности. Но я уже вкусил её плоды! Почувствовал её мощь и возможности, хоть и не в полной мере. Теперь, словно наркоман в ожидании дозы, я страстно жаждал обладать ею. Но когда она отсутствовала в такие вот моменты как сейчас, то страх погибели скользящей тенью закрадывался в мою душу.

Безумие Тарталана наконец-таки сыграло свою роль, и рахи побежали! Одни спасались бегством по тракту, другие беспорядочно отступали к реке. Они падали и спотыкались на камнях, наперающие позади них сородичи тут же затаптывали их, стремясь как можно быстрее добраться до своих плотов, на которых они и подобрались к нам с воды. Плоты переворачивались от перегруженности и рахи гурьбой сваливались в воду, после чего, цепляясь за брёвна, старались снова на них забраться и как можно дальше отгрести от берега. С нашей стороны защёлкали тетивы луков, засвистели стрелы добавляя смятения и умножая печали тем, кому удавалось не пойти ко дну.

В какой-то момент всё остановилось. Тяжело дышащие воины с сипом выдавливали из лёгких воздух, который тут же превращался в пар. Позади берег наполнился стонами раненых как с нашей стороны, так и со стороны рахов. Некоторые стали блуждать среди этой кровавой мешанины и добивать тварей. Другие, принялись за своих раненных, вытаскивая их из под трупов.

Я стоял на берегу у кромки воды выронив оружие и оперевшись руками в колени. Кровавая струйка слюны вытекала изо рта на камни под ногами. Сердце казалось вот-вот выпрыгнет из груди, или и того хуже — просто разорвётся.

— Смотрите! — выкрикнул кто-то из людей, указывая на барахтающихся в воде рахов.

Я поднял глаза и увидел, как сперва нечто в воде напало на одного раха. Потом на другого! Потом ещё, и ещё! Вскоре вода вокруг верещащих рахов забурлила как в кипящем чайнике. Цепкие перепончатые руки хватали по одному, а то и по двое тварей, и утаскивали их под воду.

«Кушать подано, садитесь жрать пожалуйста…»

Стремительно выпрыгнув из воды, русалка рухнула прямо в толпу сгрудившихся на плоту рахов. Крайние посыпались в воду как горох, где их тут же стали рвать на части и топить. А тех кто остался на плоту, русалка принялась шинковать на фарш… Хотя нет! В звёздном свете я разглядел мощное туловище и мускулистые руки, что безусловно говорило о том, что на плоту оказалась не женская особь, а мужская. Словно последовав примеру собрата, на оставшиеся плоты стали залетать ещё представители подводной расы, сея хаос и смятение в рядах орущих благим матом тёмных тварей. Раханиды ещё пытались как-то отбиться от новой напасти, и порой им удавалось прирезать некоторых, но мелкие загонщики их тёмной расы гибли едва ли не от каждого взмаха русалов. Однако раханиды не могли переломить сию безнадёжную ситуацию. Рахи на реке были обречены.

Позади вдруг раздался звон стали и яростный крик эквилианца.

«Тарик!»

Спотыкаясь о трупы и расталкивая засуетившийся народ на своём пути, я рванул наверх.

Варгон схлестнулся с Тарталаном! Эквилианец с яростью, раз за разом атаковал рукавого. Нойхэ уклонялся как мог, но было видно как он устал. Использование Силы явно не прошло для него незамеченным, и вот-вот тяжёлый меч эквилианца его настигнет. Солдаты Ведана принялись натягивать луки. Остатки маланорцев зарядили дротики в свои трубки.

«Не-не-не! Только не в мою смену!»

Протолкавшись к месту боя, я шагнул в импровизированный круг.

— Стой анай! — ухватил меня