один тангор по своей воле не сдастся рахам! И уж тем более, не станет открывать им сигернид.

«Ну, не так уж и не один.» — подумал я, но вслух высказываться по разумным причинам не стал.

— Тогда тем более нужно поспешить. Возможно у рахов тоже есть нечто подобное… Погоди Сторан, не горячись! — успокоил я вскинувшегося было тангора. — Может эти твари придумали иной способ поддерживать связь, и сейчас готовятся нанести удар по посту и с суши, и с воды.

Некоторые тангоры одобрительно закивали, соглашаясь с этим.

Варгон, осмотревшись и не найдя поддержки ни на лицах людей, ни маланорцев, сплюнул в сторону и зашагал к своей лошади.

— Готовьтесь парни! — влетел я в седло. — Покажем этим тварям, что зря они выползли из своих нор!

Мы нагрянули к рахам в тот момент, когда они уже начинали грузиться на огромный паром. Именно что грузиться! Вся палуба большого плота (по сути!) была завалена мешками и ящиками награбленных товаров.

Высыпавшись на плато, тангоры становились в ряды, занимая каждый свои позиции в строю. Туримские солдаты и наёмники заняли левый фланг, в рядах которых затесалась и наша компания. Правый фланг, ближе к реке, заняли те редкие из людей, у которых по разного рода причинам не было лошадей. Огромный эквилианец выделялся среди них своим могучим ростом. Тарталан сам наотрез отказался садиться на лошадь. Холмовики замерли в тылу, готовясь пустить в дело свои трубки. Торговцев оставили сильно позади, развернув караван телег в сторону Макаранского форпоста. Если вдруг дела пойдут не в нашу пользу, у них будет время уйти.

Не увидеть нас само собой было невозможно. Едва наше небольшое войско стало развёртывать ряды, среди каменных руин тангорского поста началась суета. За территорию развалин стали выходить раханиды, а за ними потянулись разрозненной толпой и мелкие загонщики.

— И это по твоему «мало»? — скептически произнёс Варгон, с прищуром осматривая готовящихся к бою рахов.

— Скорее всего у них кто-то оставался на охране, и не принимал участия в ночном нападении. — хмуро ответил Ведан, настороженно смотря в сторону рахов, начавших потрясать оружием в нашу сторону и что-то вопя на своём тёмном наречии.

— Раханидов у них совсем немного осталось, — доставая клинок произнёс я. — А с мелочью, управимся как-нибудь. — я покрутил плечами, проверяя как сидит потёртый от времени и тренировок Мишкин доспех.

Мандраж в предчувствии боя начал захватывать тело. И пока дух нерешительности не начал оплетать сознание своими путами, нужно было начинать.

— Начали, Сторан!

Тангор отсалютовал булавой в мою сторону.

— Талнагеры! — поднял он щит. — Тараш Айданун!!!

Дружный клич тангоров прокатился по плато и они как один шагнули вперёд, постепенно набирая ход.

— Доблестные сыны Турии! — поднял я меч. — Во славу Рода, и турима — в боооой!!!

Прижимаясь к скале, набирая постепенно скорость мы ринулись вперёд, максимально забирая влево по изгибающемуся тракту. Топот ног и копыт лошадей слились воедино, свистнули первые стрелы, упали убитые с обеих сторон… А потом первые ряды пехоты с оглушительным звуком столкнулись с рахами! Тангоры щит в щит ударили по раханидам, откидывая их назад, и тут же дружно последовал взмах тяжелых булав. Следом раздались крики убитых и раненных. Началась безжалостная заруба!

Рахи, видя как мы верхом устремились им во фланг, поспешили было перегруппироваться, но только смешали ряды. На всём скаку наша конница влетела в толпу мелких тварей с жидкими вкраплениями раханидов, одетыми в тяжёлые доспехи. Рубить сверху невысоких карликов было крайне затруднительно, приходилось низко наклоняться в седле, подставляясь под тычки коротких копий, которыми орудовали загонщики. Они, с хриплыми воплями, десятками гибли под копытами лошадей и от наших мечей и копий, но в безумной ярости раз за разом набрасывались на нас. Лошади стали вязнуть в суматохе битвы и рахи тут же этим воспользовались, принявшись всеми доступными способами остервенело кромсать животных и валить их на землю. Вокруг засвистели дротики маланорцев, молниеносно втыкающиеся в морды тварей. Дав пару залпов, дальше, самые отчаянные холмовики ринулись с рахами в ближний бой, нацелившись первым делом на подранков и мелких рахов. Началась большая свалка, превратившаяся в мешанину из крови, покалеченных тел, оружия, и бьющихся в предсмертных судорогах, столкнувшихся в смертельной битве рас.

Пылая праведным гневом, тангоры дрались как умалишённые, сминая своими булавами тела и доспехи раханидов, и нещадно добивая подранков на земле. Под командованием Ведана, охранный отряд туримских солдат кололи их пиками и показали мне наглядно, как надо сражаться верхом. Но надо отдать должное и тёмным. Не ожидавшие такого напора рахи, осознавая свою неминуемую смерть, дрались отчаянно, словно загнанный в угол зверь. Даже на последнем издыхании, каждый из них старался хоть одним когтем дотянуться до врага, и хоть чем-то ему навредить. Мою лошадь убили одной из первых, и если бы Варгон с Хатой меня ни прикрывали, то я бы остался рядом с ней.

Решающим фактором в этом бою, всё же были тангоры. Хоть и уступая им в росте, эта бородатая раса подгорных крепышей мастерски орудовала своими шипастыми булавами, буквально сшибая с ног раханидов, и одним, край двумя ударами довершая начатое. Но вот с мелкими, и более подвижными загонщиками, тангорам было сложновато управиться. Вот здесь то и пригодились юркие маланорцы со своими шпагами, трубками, и ножами. В прямом столкновении конечно они бы не устояли, но вот в суматохе боя, нанося жалящие удары исподтишка, это для них было самое то. Находились среди них конечно и такие как Вилин-Лис, которые буквально накидывались даже на раханидов, но то были единичные случаи в виде бывалых воинов этого крайне необычного народца.

В конце концов мясорубка начала сходить на нет. Горячка боя незаметно перекинулась внутрь развалин и небольшой отряд рахов, ощетинившись разномастным оружием, скучковался у закрытых дверей полуразрушенного одноэтажного здания. Не став долго думать, их просто расстреляли из луков и подняли на копья.

«Всё… Фууух бл…»

— Плот! — раздался крик. — Рахи отходят от берега на плоту!

Толпа с криками проклятий ринулась к берегу, спотыкаясь о трупы и камни осыпавшихся стен. Тяжело гружёный плот медленно отплывал от берега. Прикрывшись щитами на нём собралось с пяток рахов и…

— Жрец! — вырвалось у меня едва я рассмотрел мрачную фигуру, прячущуюся за грудами награбленного добра.

— В сторону! В сторону нах@й!!!

Народ расступился и Тарталан с разгона забежав в воду, ухватил за край обрубок швартового каната привязанного к корпусу плота, не давая тому уплыть. Мускулы эквилианца вздулись буграми и он медленно принялся тащить его назад. Рахи как по команде, под прикрытием щитов бросились рубить канат.

— Стреляйте! Стреляйте в них сука! — заорал я.

Засвистели стрелы, полетели камни и копья, но рахи умело прятались за большими щитами и неумолимо приближались к удерживающему баржу канату. Зная их сумасбродность, один из них легко мог прыгнуть на варвара и проткнуть его чем нибудь. На громиле почти совсем не было доспехов!

За щитами замаячили ещё двое рахов и принялись натягивать луки.

— Тарик! Бросай его нах#й! Отпусти их! — орал я.

Но Тарталан словно не слышал, и упорно продолжал тащить плот к берегу.

Позади рахов зашевелилась мрачная фигура в чёрной рясе, выпрямляясь во весь рост.

«Род милостивый! Отец наш небесный, если ты слышишь меня — дай мне Силу!»

Отбросив щит, развернувшись, я отбежал подальше и тут же снова повернулся в сторону реки. Вынул меч из ножен, и качнув им, поудобнее перехватил.

— Что ты…

Варгон не успел договорить, как разбежавшись, я прыгнул!

Расстояние было метров пять-семь, но я истово молил Рода подсобить, и всей душой уповал что он меня услышал. В момент толчка от земли, Сила мощно ударила в ноги, взорвала осколками камни под ними, и вознесла меня вверх. Время замедлилось! Подогнув колени в воздухе, отвожу руку для прямого удара. Рахи медленно наводят луки в мою сторону. Выставляю свободную руку вперёд, дабы попытаться если не отбить их стрелы, то хотя бы не дать им вонзиться мне в грудь. С такого расстояния кожаная броня, хоть и с металлическими наклёпками теперь, может и не спасти. Слева мелькнула тень, и тяжёлая булава, зацепив край щита впереди