– Мира, самолёт уже ждёт, – сообщает Грог.

– Ещё минуту, – прошу его. Двери снова закрываются, и я поднимаюсь, вытирая рукавом пальто мокрые щёки.

Последний раз смотрю на тебя, мон шер, и запомню каждую минуту, когда я была с тобой любимой и счастливой. Я проклинаю саму себя и то место, где была рождена. Мне так больно… больно любить тебя и знать, что это конец. Сказки только на бумаге имеют прекрасный конец, а вот в жизни всё очень жестоко. Прости меня…

Наклоняясь, целую Рафаэля в лоб и закрываю на пару секунд глаза.

– Если бы у меня был шанс вернуть прошлое, то я бы ничего не изменила, мон шер. Я бы полюбила тебя снова. Я бы боролась за нас снова. Я бы сбежала с тобой снова. Я бы прошла ад снова. Главное, что ты был рядом со мной. Ты для меня огромное и любимое королевство, и я буду видеть его каждую ночь в своих снах. Будь счастлив. Хотя бы ты будь счастлив из нас двоих.

Кладу конверт на тумбочку, не оборачиваясь… боюсь, что сорвусь и не отпущу его руку… ухожу.

Каждый мой шаг отдаётся в груди треском. Я обрываю ту незримую связь, которая была в моей жизни. Самая красивая связь. Я надеюсь, что когда-нибудь вернусь. Но пока мне предстоит выполнить остальную часть условий отца и продолжить защищать тех, кто ещё остался в моей жизни.

– Мира, – Грог останавливает меня перед тем, как я войду в самолёт.

Он достаёт из кармана цепочку, которую я спрятала в доме Оскара. Как же давно это было. Его убили выстрелом из вертолёта, как только Рафаэль прыгнул со мной вниз. Свидетельство о браке аннулировали и признали недействительным, приняв во внимание заключение врачей о моём нестабильном психическом здоровье и давление со стороны Оскара. Так просто всё решают деньги.

– Я был там и нашёл это. Думаю, ты хотела бы, чтобы это вернулось к тебе, – тихо произносит Грог, и я беру в руки подвеску.

– Спасибо, – шепчу я, поднимая на него, затуманенный от эмоций, взгляд.

– Я пытался и буду пытаться дальше помогать тебе. Я горжусь тобой, Мира. Ты молодец. Главное, не забывай, ради чего ты всё это пережила, – его ладонь ложится на мою щёку. Киваю, хлюпая носом.

– Помоги ему, ладно? Пожалуйста, Грог. Не дай ему стать наркоманом. Я… мне так больно, – голос срывается.

– Я знаю. Я это вижу и чувствую. Ты имеешь право на горе, Мира. Твой отец не поймёт этого, но я понимаю. Вставай и иди дальше. Даже если не знаешь, куда идти, главное, двигайся. Не замирай. Пройдёт время и расставит всё по местам. Если тебе будет что-то нужно, то позвони мне. Уже пора, – Грог кивает мне и отходит в сторону, пропуская меня к трапу.

– Обещай, что с ним всё будет хорошо.

– Обещаю, Мира. Я прослежу за этим и за Эрнестом тоже.

– Я благодарна тебе за всё. Прости меня за гадости и за глупость…

– Всё в порядке, Мира. До встречи.

Кивая ему, поднимаюсь в самолёт и опускаюсь на сиденье. Поворачиваю голову к иллюминатору и смотрю, как Грог отходит подальше от самолёта и направляется к машине, наблюдая за тем, как я улетаю отсюда навсегда.

Я не хочу жить… не хочу двигаться дальше без Рафаэля. Я не хочу… я умираю. Похоронить заживо можно не только в земле, но и в обычной жизни. Это убийство, и каждый из нас его когда-то совершает. Меня убили снова. Мне больно. Я не хочу подниматься больше. Я не хочу возвращаться. Я не хочу дышать… мне так страшно понимать, что это, в самом деле, конец.

Два года и семь месяцев спустя…

Расплатившись с шофёром такси, выхожу у пятизвёздочного отеля недалеко от «Аллеи Славы», номер в котором для меня заранее забронировали. Оформляю документы у стойки регистрации и получаю ключ от своего номера на четвёртом этаже. Мобильный телефон в кармане джинсов звонит, и я пытаюсь одной рукой удержать небольшой чемодан, а другой как-то ответить на вызов. Не успеваю и раздражённо сдуваю прядь волос с лица. Мало того, что была задержка рейса, так я ещё и опаздываю.

Вхожу в номер, попутно включая свет, и перезваниваю Сиен.

– Я добралась до отеля. Номер сорок два. Дай мне полчаса, я быстро соберусь и приеду, – произношу в трубку, срывая с чемодана бирки.

– Ты здесь! Я так боялась, что не успеешь! Я заеду через полчаса, поднимусь к тебе, и отправимся на девичник! Я так скучала! – Визжит подруга, отчего мне приходится немного отодвинуть от своего уха мобильный.

– Не ори. У меня ещё гул в ушах стоит после самолёта. Через полчаса буду готова. До встречи, – отключаю звонок и бросаю мобильный на кровать.

Хватаю первое попавшееся платье нежно-розового цвета, о котором Сиен мне говорила раз сто, если не больше, и несусь в душ. Наспех смываю с себя вонь самолёта и сушу волосы феном, одновременно пытаясь накрасить ресницы. Ненавижу свадьбы. Ненавижу, и всё. Хотя это первая нормальная свадьба, на которую я приглашена в качестве подружки невесты, и мне предстоит завтра с утра ехать в салон, чтобы примерить платье.

На моих губах появляется слабая улыбка, когда я, уже более или менее успокоившись после суматошного дня и рейса, понимаю, что выполнила свою цель. Свадьба Сиен и Белча состоится послезавтра. Подруга уже ожидает ребёнка, о чём мне сообщила две недели назад. Срок небольшой, но они не дотерпели до брачной ночи. И я за них очень счастлива. Я сделала самую верную вещь в своей жизни, и мне ни капли не жаль. У меня получилось, и скоро я буду полностью рада тому, что моя подруга и друг, наконец-то, забудут о прошлом, и у них начнётся будущее.

Грусть рождается в груди, и я дёргаю головой, запрещая себе мысли о том, сколько обломков сердца я оставила в госпитале. Нет… прошло больше двух лет, и я ни разу не слышала о нём. Ни Сиен, ни Белч не общаются с ним. Он исчез навсегда из моей жизни, и я согреваю себя холодными ночами и днями мыслями о том, что он жив. И этого достаточно. Грог выполнил своё обещание. Он написал мне о том, что всё сложилось удачно. У него теперь другая жизнь. Вспоминать о том, как мне дались эти годы, я не хочу. Это сложно. До сих пор сложно, но я двигаюсь дальше, как обещала Грогу. Двигаюсь для всех, а внутри я замерла на том моменте, когда предала всё ради денег.

Вылетая из ванной комнаты, попутно открываю дверь для подруги, которая должна появиться с минуты на минуту. На ходу натягиваю платье и обуваюсь.

Стук в дверь позади меня раздаётся в тот момент, когда я подкрашиваю губы бесцветной помадой.

– Входи. Я уже практически готова, только сумочку возьму, – говорю, опускаясь на пол и копаясь в чемодане.

– Только не начинай снова визжать, идёт? Я пока ещё в себя полностью не пришла. У меня даже руки трясутся, и я ужасно хочу есть. Надеюсь, что в баре будет сносная еда, – улыбаясь, нахожу сумочку и поднимаюсь на ноги.

Мой взгляд застревает на… нет, он то плывёт и мутнеет, то вспыхивает яркими чёрными точками, когда я вижу перед собой не Сиен. Тёмно-синие брюки, кожа дорогих туфель, белоснежная рубашка и галстук в тон костюму. Коротко подстриженные волосы, суровое выражение лица, играющие острые скулы и небольшая щетина на них. Глаза…