Они молчали. Юниган подал голос первым:

– Господа, вы явно сошли с ума. К сожалению, я не боюсь вечных страданий, но страшусь за вас. Вы можете оступиться, приняв на себя такую ответственность. Пускай вы уже не ребёнок, – теперь он обращался не ко всем, а ко мне лично. – Но вы ещё и не взрослый. Принимать решения, нести такую непосильную ношу…

Август ухмыльнулся.

– Подростки часто творят странности. Из великих детей вырастают великие взрослые. Это только разминка, мистер.

Юниган перевёл взгляд на биовампира с арбалетом и хмыкнул:

– Что ж, вероятно, вы убеждены в своей правоте. Считаю тогда своим долгом хотя бы присмотреть за всеми вами, пока вы будете покорять этот мир.

В его словах явно читалась ирония, но я понял его намёк. Я кивнул Веймину, позади которого тихо стоял врач. Подле доктора находились три большие сумки с лекарственными препаратами. Оборудование, видимо, надо будет перенести чуть позже, ибо в подземных ходах нашего убежища ничего нет.

– Отпустите его.

Веймин Мэй кивнул, опустил автомат и потянул Юнигана к себе – он был по комплекции крупнее учителя. Длинные волосы слиплись от крови, но были собраны в низкий хвост.

Он толкнул Эрнеста к врачу, не развязывая его рук. Бывший физик не стал сопротивляться и лишь хитро глянул на лицейского доктора.

Туманная посмотрела на молодого учителя с сожалением. Я увидел Гоголя, который как раз, словно читая мои мысли, переносил медицинское оборудование. Велев ребятам следить за учителями, я подошёл к нему и открыл портал, перенеся в убежище. Обратно мы вынырнули прямо возле скал, где стояли мои люди с ружьями и лежали на скалах учителя.

– Кто-то ещё?

Чарльз медленно встал с камней. Все тут же направили на него оружие, но я остановил их взмахом руки.

– Вы тоже, директор? Вы с нами?

Он расправил плечи, разглядывая учеников. Среди них он даже сейчас, окровавленный и сломленный, выглядел поразительно уверенно и властно. Его окружали дети с ружьями, но он не боялся. Достойно себя вёл в любой ситуации.

– Что ж, молодые люди, – снова окинул взглядом каждого из нас. Посмотрел на меня. – Вы победили. Кажется, что всё довольно просто, верно? Но впереди предстоит ещё многое. Половина солнца, – он посмотрел в ночное небо на звёзды и до сих пор продолжающуюся зарницу вдали, – продолжает уменьшаться. Вскоре от светила не останется ничего. И тогда не будет важно, убьют вас или используют. Весь мир исчезнет во мгле.

Он на мгновение опустил голову и поднял её с новой силой и новой порцией достоинства.

– Ветер перемен всегда казался мне холодным. Но я также знал, что холод несёт за собой тепло. Пускай и тепло от пролитой крови.

Он прошёл к Юнигану и врачу.

– Я буду на твоей стороне, Олеандр ла Бэйл. Просто потому, что мне интересно, как ты выкрутишься из этой ситуации. И потому, что порою хочется верить в лучшее.

Он замолчал. Я велел остальным следить за директором, кивнув в его сторону. Оставшиеся учителя ничего не говорили. Крозье продолжал сбивчиво читать молитву, периодически нервно смеясь и распевая какие-то морские песни. Туманная закрыла глаза. Учителя по литературе и физкультуре всё ещё были мертвы. В голове пронеслась мысль, что они бесполезны… но я откинул её подальше.

Я не буду таким же, как и все они. Это – люди. Они ли принимали решения наказывать нас карцером, они ли посылали нас в ящик Пандоры?

Нет. Это были директор, Элеонора Смоукмист и Арчелл Крозье.

Я указал на них троих Августу. Он кивнул и передал информацию парню, ответственному за миниатюрные ящики Пандоры. Александра, которая вместе с ним занималась наказаниями, достала из рюкзака три приспособления, которые крепились на глаза и голову. Связывала их небольшая механическая коробочка.

Парень помог ей донести приборы до учителей. Крозье начал отбиваться. Тогда к нему подскочил Сорокин и схватил его за руку, моментально лишая его силы своей аномальной. Капитан обмяк, и Александра надела на его глаза прибор, закрепляя на голове остальные провода.

Она и Август проделали то же самое с Туманной и директором. Чарльз Бернхард освобождался от гибели, но наказание должен был понести.

Во мне кипела ярость при воспоминаниях о том, как я сам попал в ящик Пандоры. Как тряслись руки Эндрю, когда Дэмиан вернулся после такого же карцера. Как сильно избили Августа только потому, что он сам не мог лишить себя сил, чтобы ослабить для погружения в карцер. Я представил, как они заставляли его делать всё это с другими учениками, угрожая его подруге.

И я кивнул. Ярость переполняла меня, и я позволил этому случиться.

Должно быть, настоящий герой остановил бы всё это. Он бы простил всех и отпустил.

Но в моей вселенной не было героев.

Была только убаюкивающая тьма.

И напарник Александры по миниатюрным ящикам Пандоры сосредоточился на энергии, закрыл глаза. Крозье, Туманная и директор упали замертво. Их руки и ноги дёргались, как от тревожного сна.

– Они водостойкие?

Напарник Сандры кивнул. Из носа его текла кровь. Я не совсем разбирался, какой была его аномальная – но, судя по всему, он умел активировать подобные приспособления нового света.

– Да, но энергии в них не так много, как в карцере, который находится в школе. В котором был ты и Дэмиан Куин… Я думаю, что через какое-то время они выйдут из строя. Но помучиться Крозье и Туманная успеют…

Я кивнул и поблагодарил его.

– Хорошо. А теперь, – я хмыкнул, подозвал Гоголя, и мы вместе выкинули Крозье в море. Лёд не так давно растаял, и вода была холодной, но она приветливо поглотила рыжего капитана. За ним мы сбросили и Туманную. А потом и всех остальных учителей, которые принимали в этом участие и были бессмертны, но ещё не очнулись или промолчали. Пришлось заново их убивать, но они должны радоваться, что их тоже не засунули в ящики Пандоры. Выстрелы снова заменили неслышимый нами гром бури вдалеке.

И вот осталось только забрать все нужные вещи и Джонатана Эрланда с Юлианом Мордерленом.

– А теперь бегите за личным хламом и отправляйтесь к стадиону. Через сорок минут жду всех там.

Я отвернулся, и ветер подхватил чёрную накидку Сов, в которую я был одет.

Стоит изменить наряд на более подобающий тому, чем я собирался стать.

* * *

Джонатан стоял рядом со мной. Пришлось связать ему руки – видеть он меня явно был не рад. А если точнее, сейчас он был Райаном, угрюмо смотрящим под ноги. Аляска же придерживал за плечи Юлиана, который всё ещё отказывался верить в то, что его вернули назад после опытов Сов.

Я осматривал людей. Эрнест Юниган получил разрешение забрать свои вещи – для этого я специально выделил в помощь заложникам младших ребят, которые собственные вещи уже отнесли и теперь поставили рядом со связанным учителем его небольшой чемодан. На руках у Севил Данталион, которая плакала однажды на одном из аномальных уроков, сидела кошка Джонатана – Мехькюр.