– Дана очень заботлива, перед тем какрухнуть в постель, вынула из холодильника суп, налила его в тарелку и поставилав СВЧ-печку. За беспамятную идиотку меня держит, – шептала Жозя, –боится, я про обед забуду. А еще она меня к хозяйству не подпускает. Вот исегодня приказала: «Закончишь в вольере, поешь борщ. Посуду не мой, посмотрителик. Я встану и уберу, а потом тебе плюшек напеку. Раньше чем к полдникуВилка не вернется. Так что, если мне станет лучше, я успею сладкое сделать».

Жозя выполнила указание невестки – поелапервое. Потом села наслаждаться сериалом. Затем глянула на часы и решиларазбудить Дану. На третий этаж по винтовой лестнице старушке не залезть,поэтому она вскарабкалась на второй и заорала:

– Дана! Ты хотела булочки испечь!

Но из спальни невестки не донеслось ни звука.

Жозя позвала ее еще раз. Как правило, Данавсегда отзывалась, кричала:

– Хорошо, мама, скоро спущусь.

Но сегодня в мансарде царила тишина. Большетревожить Дану старушка не решилась.

– Подумала, у нее с головой совсем плохо.Бог с ними, с булочками, лучше бедняжке выспаться спокойно, – шепталаЖозя, прижавшись ко мне. – А потом Вера пришла!

– Это кто? – перебила я ее.

– Расторгуева, – неожиданно вмешалсяхриплый мужской голос, – соседка, напротив живет, до всего ей дело есть.Жозя, вы меня чаем не угостите? Я продрог на ветру!

– Конечно, Глебушка, – закивалаКолоскова и пошла на кухню.

– Старший лейтенант Грибков, ГлебСергеевич, – представился милиционер. – Жозе лучше не вспоминать обэтом. А вы кто?

– Виола Тараканова. Под псевдонимом АринаВиолова пишу детективные романы, – сухо ответила я.

Глеб несколько секунд разглядывал меня, потомхлопнул себя ладонью по лбу:

– Точно! А я все думал, где ваше лицовидел… В телике! Недавно программа была!

– Верно, – кивнула я.

– Вы подруга Даны? – Глеб приступилк допросу.

– Да, она меня погостить позвала.

– Давно знакомство водите?

– Не один год.

– Ну надо же, какие люди к нам вЕвстигнеевку наведываются! – восхитился участковый. – Звезды! Впервыес человеком из телевизора в одной комнате нахожусь!

Я с недоверием посмотрела на Глеба. Ониздевается? Хотя, не похоже.

Милиционер тем временем, не обращая вниманияна выражение моего лица, говорил:

– Вот мой шурин в ДПС служит, на Рублевкестоит. Он привык к знаменитостям, штрафует их, вечно потом хвастается, кто емучего подарил: один диск с песнями, другой кассету с фильмом, третий книгу. Атеперь и я не в лаптях! Вы мне автограф дадите?

Глупость участкового раздражала меня, но,услыхав просьбу, я моментально включила автопилот для читателей и ласковозаулыбалась.

– Покажу шурину, пусть заткнется, –продолжал между тем старший лейтенант. – А то взял моду, дразнится, дояромменя зовет. «Ты, – говорит, – у нас мастер машинного доения, спец порозыску сдохших кур». Обидно ведь!

Автопилот дал сбой, улыбка стекла с моеголица.

– Немедленно объясните, что случилось сДаной! – потребовала я.

– Так Верка из своей халупы увидела…Вечно баба у окна торчит, – запыхтел участковый, – огород не убран,скотина грязная, корова по шею в навозе, а хозяйка за соседями зыркает. Хотясегодня ее нехорошая привычка Гарибальди жизнь спасла. Если Дана выздоровеет,ей надо Вере подарок купить. Кабы не ейное любопытство, точно померла бы баба.Жозя-то в сад не сунется, дождь идет. И ваще, зачем ей? Не в туалет же бечь? Онв здании, хорошая у них дача!

– Хватит болтать, отвечайконкретно! – рявкнула я.

Глеб Грибков вздрогнул и повиновался.

– В общем, было так. Вера увидела в чужомсаду одеяло. Вернее, ей показалось, будто белье валяется. Соседка решила, чтоветер сорвал с веревки свежую постирушку, и побежала к Жозе – предупредить онеприятности.

Старушка же попросила:

– Верочка, будь добра… у меня ноги болят,от перемены погоды артрит разошелся, лишний шаг не ступить… Сбегай во двор,принеси тряпку.

Вера ринулась в сад и там заорала от ужаса. Надороге, ведущей к гаражу, разбросав руки в стороны, лежала на спине Дана.Сначала соседке показалось, что она мертва, но потом несчастная вдругприоткрыла один глаз и попыталась что-то сказать.

– Жива! – заголосила Верка икинулась в дом – вызывать врача.

«Скорая помощь» прибыла на удивление быстро, иврач высказала примерный диагноз: черепно-мозговая травма, переломпозвоночника. Это из крупных повреждений, мелкие не в счет, поскольку в машинес красным крестом нет рентгена. Точнее об увечьях сообщат в клинике.

– Мною установлено, – рапортовалдалее Глеб, – что Дана плохо себя чувствовала.

– У нее болела голова, – кивнула я.

– Мигрень! – поднял указательныйпалец участковый. – Верка говорит, что у Гарибальди была привычкавывешиваться из окна чуть ли не по пояс. Вроде Расторгуева один раз дажеспросила у соседки: «Ты чего так вываливаешься?» А Дана объяснила: «Если головусхватывает, мне воздуха не хватает. Идти в сад сил нет, вот я и ползу кподоконнику».

Я вспомнила сегодняшнее утро, Данку,практически выпавшую наружу, и согласилась:

– Точно! Ей было очень плохо.

– Следовательно, события разыгрывались так… –Деревенский мент потер лопатообразные ладони. – Гарибальди решилахватануть кислорода и выпала из окна. Несчастный случай, ничего криминального.Надеюсь, Дана выздоровеет.

– Может, ее столкнули? – прошепталая.

– Кто? – изумился Глеб.

– Не знаю! Дану не любили местные жители.

– Тут полсела друг с другом наножах, – засмеялся милиционер. – Как набухаются, начинают повод длядраки искать, ну и припоминают старые обиды. В прошлый понедельник Антон МасловКирюхе Стогову нос сломал. Знаете, по какой причине?

Я помотала головой.