есть знакомый артефактор? Хороший. Мне нужно распознать эту вещицу.

— Из сейфа нашего чиновника?

— Да.

Пару мгновений Мережковский молчит, а потом вдруг меняется в лице. Брови опускаются, глаза темнеют, голос становится низким и хриплым:

— И ты притащил это сюда⁈ — кричит он так, что я чуть не вздрагиваю.

Фигасе! Оказывается, за холёной внешностью и длинными шелковистыми волосами скрывается тот ещё зверь. Командирский тон что надо! Теперь я вижу, что передо мной настоящий военный, а не просто кабинетный лампас.

— Да не горячитесь вы так. Я же одарённый, всё проверил. Следящих заклинаний нет.

— Уверен⁈ — рычит Николай.

— Так точно.

— Хорошо, — успокаиваясь, отвечает капитан и одёргивает мундир. — Да, у меня есть артефактор. Собственно, он работает здесь же, на подземном этаже. Попрошу, чтобы тебя проводили.

— Спасибо, Николай Павлович.

— Скажи, как с тобой связаться, когда я найду что-нибудь по астраханскому делу.

— А я сам вас навещу перед отъездом. Предупредите охрану, что рыжий парень — ваш друг, — с улыбкой протягиваю ладонь.

Мережковский хмыкает, но всё же отвечает на рукопожатие.

— Громко сказано, Ярослав. Мы не друзья. Но, возможно, лишь пока что. До встречи.

Гвардейцы по приказу капитана отводят меня на подземный этаж, в мастерскую местного артефактора. Им оказывается карлик: человек, который выглядит как взрослый, но ростом мне по пояс.

— Рад познакомиться, — неожиданно басовитым голосом говорит он, протягивая ручку. — Добрыня.

— Какое… мощное имя.

— Что-то не так? — мигом накаляется карлик.

— Нет, что вы. Меня зовут Ярослав, рад встрече. Вот, можете взглянуть на эту штуку?

Добрыня выхватывает пирамидку у меня из рук. Осматривает, вертит, даже нюхает зачем-то. Потом ставит на низенький, под его рост, верстак и изучает через лупу.

— Любопытно, — басит он. — Изделие явно магическое, но я не могу так сразу понять, зачем оно нужно.

— У моего знакомого ведуна тоже не получилось. Могу я оставить его вам на изучение?

— Ты просто обязан! — отвечает Добрыня, опаляя меня взглядом. — Я же теперь не успокоюсь, пока не пойму, что это за пирамидка.

— Хорошо, спасибо. Зайду через несколько дней.

Вот как. Даже губернаторский артефактор не смог сходу распознать, что это за штука такая. А ведь у меня ещё одна такая же. Всё интереснее и интереснее.

Поднимаюсь на первый этаж и иду на выход, как вдруг сталкиваюсь с прекрасной молодой дамой, одетой в изящное красное платье.

— Доброе утро, госпожа, — кланяюсь.

— Доброе утро, — слегка растерянно отвечает та. — А вы?..

— Ярослав Алексеевич Котов, к вашим услугам. Сотрудничаю с капитаном Мережковским.

— Так вы наёмник, — тут же нацепив маску надменности, отвечает девушка. — Понятно. Прошу, не задерживайтесь в нашем доме.

И, не удостоив меня больше ни единым взглядом, в сопровождении телохранителей удаляется.

— Кто это? — спрашиваю у сопровождающих меня гвардейцев.

— Алина, дочь губернатора.

— Красивая…

— Даже не думай, рыжий, — хмурится гвардеец.

— А вот буду думать, как ты мне запретишь? — дерзко отвечаю я. — Провожать не надо. Я уже запомнил, где выход.

Алина, дочь губернатора. В жизни такой красотки не видел. Не в обиду Свете и всем остальным, но дворянки всё же обладают особым шармом. Тут нельзя сравнивать и говорить, что вот эта девушка на первом месте, а эта на десятом. Каждая красива по-своему, дело вкуса.

И вот такие изящные девицы, как Алина, очень даже в моём вкусе.

Эх, надо было Обольщение применить! Слабенькое, чтоб улучшить впечатление о себе. Впрочем, я ещё не раз наведаюсь в этот дом, и у меня будет шанс.

На следующий день, ровно в пять утра, я стою возле штаб-квартиры «Урагана». Одет с иголочки: крепкие ботинки с высоким голенищем, прочный спортивный костюм, удобные куртка и шапка.

На моих глазах подъезжает автобус, битком набитый людьми. Тормозит возле здания, и в открывшуюся дверь выглядывает строгий мужик с повязкой на одном глазу:

— Ты Котов? — смотрит на мои торчащие из-под шапки рыжие патлы.

— Я.

— Меня зовут Роман, я инструктор, — сообщает мужик, прочищает горло и смачно харкает. — Слушай внимательно, юнец. Мне плевать, что командир Мастифин позволил тебе пройти испытание. Я не согласен.

— А мне плевать, что ты не согласен, — пожимаю плечами. — Слово командира важнее.

Единственный глаз Романа вспыхивает. Парни и девушки, которых полно в автобусе, прилипают к окнам. Они-то слышат разговор, и явно находятся на стороне инструктора. Будущие охотники пялятся на меня так, будто я им всем по очереди в морду плюнул.

Ну да, понятно. Они три месяца учились и заслужили право на испытание. И вот он я, вася с улицы, которому позволили пройти испытание без обучения.

— Ах ты, сучёныш, — цедит Роман. — Крутым себя возомнил?

— Есть такое. Запусти в автобус, дядя, и поедем.

— Поедем-поедем. Вот тебе, сучёныш, первая проверка. Побежишь за автобусом! — инструктор закрывает дверь и орёт уже сквозь стекло: — Если хоть на секунду опоздаешь, испытание буду считать проваленным!

Рекруты ржут, стучат ладонями по окнам, тычут в меня пальцами, жесты неприличные показывают. Улыбаюсь им в ответ и машу рукой. Автобус трогается. Причём резво так, Роман наверняка приказал водителю ехать побыстрее.

Ладно-ладно! Значит, старая добрая погоня⁈ Я не против!

Глава 7

Эклера я уже оставил в конюшне «Урагана». Да и не хочу коня напрягать. Сам пробегусь.

Правда, бежать не собираюсь. Уже придумал, как поспеть за автобусом и при этом не потратить много сил.

Делаю рывок с печатью Скорости, чтобы догнать отдалившийся транспорт. Хватаюсь за бампер и просто скольжу следом. Даже печати никакие не нужны, под ногами снег и лёд. Считай, развлечение.

На всякий случай врубаю духовный доспех, потому что мимо проезжают другие машины, кареты и всадники. Не хотелось бы, если вдруг отцеплюсь, попасть под копыта. Под колёса тем более.

Прохожие видят меня и тычут пальцами, городовой матерится, но сделать ничего не может. Нельзя так просто взять и остановить автобус с эмблемой «Урагана».

Из автобуса меня, конечно, тоже видят. К заднему стеклу подходит инструктор, кривится и что-то приказывает рекрутам.

Даже догадываюсь, что.

Открываются окна с боков, и с обеих сторон высовываются парни. У одного в руках швабра, а другой готовит какое-то заклятие.

Так, это уже нечестно. Придётся действовать на опережение.

Угощаю того, кто пытался сколдовать, Ментальным ударом. Бедолага не подумал надеть доспех и теряет сознание. Хорошо, что не падает на дорогу, товарищи вовремя его подхватывают.

Второй пытается достать меня шваброй. Одной рукой держась за бампер, второй перехватываю швабру и пытаюсь вырвать. Парень не отпускает. Пускаю в мышцы ману и дёргаю изо всех сил. И швабра, и держащий её рекрут вылетают из окна и катятся по дороге.

Кажется, для одного засранца испытание окончено. Надеюсь, он ничего не сломал.

Хотя плевать мне, если честно. Сам виноват.

Оборачиваюсь и вижу, что парень отделался лёгким испугом. Встаёт и что-то кричит, размахивая долбаной шваброй. Машу ему рукой. Пока-пока!

Понимаю, что с таким развитием событий от меня теперь точно не отстанут. Вот, уже новые ребята суются в окна.

Решаю сменить позицию. Подтягиваюсь, на ходу запрыгиваю на бампер, а потом на крышу. Металл скользит, бьющий в морду ветер и наледь нифига не помогают удержаться. Но зачем мне же ещё печать Липучки, как не для подобных ситуаций?

Забравшись на крышу, создаю Липучку у себя на груди и намертво приклеиваюсь. Да, конечно, куртке после этого пипец. Жалко куртку, но не очень. Всё равно я купил её с расчётом на то, что порву при испытании.

Добраться до меня, лежащего на крыше, у рекрутов не получается. Поэтому почти спокойно, если не считать тряску и ветер, добираемся до места.

Местом оказывается небольшое каменное здание за городом, окружённое забором и с постом охраны на въезде. Когда автобус начинает притормаживать, деактивирую Липучку и спрыгиваю на землю. Куртку всё-таки порвал. Зато за пост проникаю на несколько секунд раньше, чем все остальные.

— Котов, мерзавец! — орёт на меня одноглазый инструктор, первым выпрыгнув из автобуса.

— Что? — невозмутимо развожу руками. — Задание выполнено. Хотя ваши ребята и пытались мне помешать.

Роману нечем крыть, он просто матерится, обзывая меня последними словами. Мне пофиг. Вполне понимаю причину его гнева, да и вообще, у мужика работа такая — орать на новобранцев.

Парни и девчонки, кстати, не становятся дружелюбнее. По очереди выходя из автобуса, каждый