– С чего бы это? Нам удобно, а им неудобно? – удивился Беспечальный кот Гарольд Второй.

Гарольды обменялись ироничными взглядами: скажет тоже! Неудобно! Жизнь наконец наладилась. Нечего жаловаться. Нет причин отчаиваться. Однако и у Беспечальных котов настроение упало. Они даже не поболтали перед сном.

Вести не лежат на месте. Не успели малыши вернуться «на базу», как уже все коты знали, что Жабки-Шалопайки с ними нет. И решили они тогда не брать больше котят на поиски. Слишком те впечатлительные. И толку от них мало. Пусть сидят на террасе под ивой, принимают отчёты и наносят отметки на карту.

Так и поступили. Коты подходили к малышам, показывали на схеме улиц, какой дом обвести красным карандашом: обследовали, мол, ничего не нашли. Обследовали, ничего… Ничего…

Дело продвигалось как мокрое горит.

Обжорам мешали кухонные запахи. Они их отвлекали. То им куриным бульоном повеет, то запах мясных голубцов с курса собьёт. Невозможно работать! В таких условиях! Среди таких ароматов!

Ещё и Сарделькин попал в переплёт, чудом оторвался от погони. За ним погнался бойцовый пёс, почти догнал, хотел схватить, а хвоста-то нет! Пёс на секунду притормозил от удивления, а бесхвостый толстячок – шасть под забор, едва протиснулся, и в кусты – только его и видели.

Не всем так везло. Кутузова поймали на горячем. Он заглядывал за письменный стол в чужом кабинете, когда на пороге возник хозяин, немощный дед – еле ноги передвигал. Откуда и прыть взялась! Кот – в дверь, дедок с подскоком – за ним. Успел, хлопнув дверью, прищемить коту клок шерсти. Кутузов был таков, но, осмотрев в безопасном месте свой потрепанный хвост-ошмёток, вынужден был прийти к выводу: не стоит это всё таких потерь. Столько усилий – и всё зря.

Поиски картин решили приостановить. Случилось это после того, как Оборвыш сорвался с крыши пятиэтажки. Прямо на клумбу с флоксами.

– Ты мог разбиться! – всхлипывали испуганные георгинки. – Ты мог сломать себе шею!

– Да что вы размяукались! – утешал их Оборвыш. – Я не из пугливых.

Перегруппировался, выравнял тело относительно земли, уменьшил скорость падения… На моём месте так поступил бы каждый кот. А потом – алле-оп!

Глаза у георгинок стали круглые, как пуговицы, они так внимательно слушали Оборвыша. А он продолжал:

– Приземлился на все четыре лапы! Поломал, правда, пару цветов. Таких розовых, на длинных ножках.

– Флоксов, – подсказала Мариэтта.

– Были флоксы – стали плоксы! – хохотнул Оборвыш. – Совершенно плоские. А мне хоть бы хны! У нас, котов, хорошо развит вестибулярный аппарат.

Малыши тоже не сводили глаз с Оборвыша.

– Но вы, малышня, даже не вздумайте! – Оборвыш наконец заметил котят. – Не вздумайте, говорю, повторять этот трюк. Потому что финал может быть другим. Не таким, как у меня.

Напугал всех Оборвыш своим трюком. Ещё и деньги кончились. Внезапно. Их, правда, не очень-то экономили. Покупали венские сосиски и казацкие сардельки, а также экзотические фрукты для госпожи Креповой и Стаса.

Что ж, решили коты-танцоры, заглянув в пустую шкатулку для денег, теперь наша очередь. Им было неловко за первый неудачный выход на публику. Теперь обстоятельства изменились: погода отличная, люди по городу толпами ходят. Выступление обещало быть удачным. Вторая попытка!

Глава 10

В подземном переходе танцоров ждал сюрприз. Стая собак. Они дремали, свернувшись в уголке на прохладном полу. Первым заметил котов лохматый Чёрный пёс с белым воротничком – он поднялся и толкнул лапой соседа. Упитанная псина открыла глаза, медленно выпрямилась и потянулась. Толстяк – помесь английского бульдога с дворняжкой. Обвисшие складки щёк, сердитый взгляд. Пёс подобрал струйки слюны, свисавшей из уголков пасти, и что-то буркнул. Остальные мгновенно подорвались на лапы. Троица мелких собачонок неопределённого цвета, каких-то серо-буро-малиновых, на вид очень злых, нетерпеливо топталась на месте. Рыжая собака, самая высокая и тощая из всех, производила впечатление самой спокойной, даже равнодушной. Она прищурилась, не выпуская из поля зрения незваных гостей. Длинные дреды покачивались у неё под ушами.

Котам тут готовили горячий приём. Это было понятно с первого взгляда.

– Оба-на! – рыкнул Чёрный пёс, топнул задними лапами, словно облачёнными в широкие штаны. – Кого мы видим! Глазам своим не верю! Какая встреча!

– Чего пр-рипёр-рлись на нашу тер-ритор-рию? – прорычал Не-совсем-бульдог и подтянул слюну.

Троица мелких собачонок деловито протопала навстречу котам, но, оглянувшись, отступила обратно. Большие собаки даже с места не сдвинулись.

К Брейкеру наконец вернулся дар речи.

– Это территория города, – произнёс он.

– А вы тут при чём? – наклонил голову Чёрный.

– А мы в этом городе живём, – мяукнула Пушинка.

Псы разразились смехом:

– Что-что? Где вы живёте, подзаборники? На какой помойке? Га-га-га-гав!

Собаки хохотали, высунув языки и скаля зубы. Они толкали друг друга, переглядывались: видел, мол? Слышал? Гы-гы-гы. Одна из трёх собачонок упала на спину, задрыгала тоненькими лапками в воздухе: ой, не могу!

– А вы, простите, – Хвостуля начертила в воздухе овал хвостом. – Вы все, позвольте спросить, где живёте? На какой вилле?

Псы замолчали и вытаращились на Хвостулю. Даже лежавшая на спине шавка несколько секунд смотрела на неё кверху ногами, потом перевернулась на живот и вскочила. Рыжая с дредами шагнула вперёд. Хвостуля почувствовала дрожь в лапах, но она сдержалась – не хватало ещё сорваться с места куда глаза глядят.

– А мы, – медленно произнёс Не-совсем-бульдог, – живём где хотим. Это наш гор-род. И этот подземный пер-реход тоже наш. Поэтому валите отсюда, да поживее, иначе…

– Эй, уважаемые!

Четверолапые так увлеклись общением, что только сейчас заметили, что они не одни: вокруг собрались люди. Только что бежали по своим делам – и вот уже стоят в ожидании.

– Вы сегодня танцевать будете или нет? – В голосе мужчины слышалось нетерпение. – Пора начинать!

– Мур-мяу! – тут же отреагировал своим фирменным рыком Робокоп. Он умел рычать словно из металлической бочки. Обрадовался, что на этот раз обойдётся без потасовки. – Через минуту начинаем!

– Через полминуты! – поднял лапу Чёрный пёс с белым воротничком. – Это наш подземный переход, тут мы танцуем! И нам решать, кому и когда начинать.

– А вы по очереди! – вмешался продавец из музыкального киоска, мужчина с седыми волосами, собранными в хвостик на затылке. Он стоял в дверях своего магазинчика, скрестив руки на груди. – Раз те, раз эти, – подсказал он. – Пора начинать.

Собаки переглянулись. Чёрный вышел вперёд.

– Привет! –