– Сережа пошел в гостиницу за своим другом, – ответила Надя, изящно облизывая свои тонкие пальчики, вымазанные вареньем. – Представляешь, Лика, мы только сейчас узнали, что он приехал к нам в Ново-Мариинск. Сережа хочет поселить его у нас, и в воскресенье днем мы вас познакомим, и возможно вы даже понравитесь друг другу.

– А ну его! – отрицательно махнула рукой Лика. – Ты же знаешь, Надя, я мужчинами не интересуюсь.

– Кто знает, кто знает, – лукаво пропела Надя и поддразнивающе добавила: – А вдруг заинтересуешься?! Сережа столько увлеченно рассказывал об уме, различных талантах и ловкости этого самого друга, что я порой даже ревновала его к нему.

– Хорошо, я познакомлюсь с ним, только этим дело и закончится, – равнодушно пожала своими изящными плечами Лика.

В это время в гостинице происходил похожий разговор. Когда Николас вошел в занимаемый им номер, Сергей Белогорцев устремился к нему с распростертыми объятиями.

– Николас, дружище, как я рад, что ты все же решился приехать к нам! – воскликнул он.

– А я-то как рад, Серж, – в тон ему отозвался молодой англичанин. – В чужой стране всегда отрадно встретить близкого человека.

Друзья крепко обнялись и инженер Белогорцев сказал:

– Ник, я получил твое письмо только два дня назад на пароходе «Ермак», которым мы с Надей возвращались в Ново-Мариинск. Оказалось, письмо полгода гналось за нами по пятам, пока, наконец, не догнало. Мы его прочитали, посоветовались и решили, что ты будешь жить в нашем доме.

– Не знаю, будет ли это удобно, – проговорил, сомневаясь, Николас.

– Конечно, будет, – твердо сказал Сергей. – Надя очень обрадуется. Она у меня общительная и любит общество умных людей. Дом у нас большой благодаря тестю Афанасию, просторный, места хватит всем. Не допустим, чтобы наш друг ютился в тесном гостиничном номере, когда у нас чуть ли не дворец!

– Хорошо, я согласен, – улыбнулся Николас.

– А надолго ты к нам, чем думаешь заниматься? – спросил Белогорцев, снова садясь в оставленное им кресло.

– Помнишь, ты писал, что неподалеку от Ново-Мариинска нашли богатые залежи золота? – напомнил ему лорд Трентон. – Мне надоело жить на содержание своего дедушки, который на этом основании требует от меня исполнения его повелений словно от школьника, и я приехал за золотом. Почти все снаряжение я приобрел и теперь жду распределения лицензий на добычу. Когда потеплеет, возьмусь за промысел.

– Я окажу тебе всевозможное содействие, Ник, – пообещал Сергей Белогорцев. – От тебя потребуется только трудолюбие для того, чтобы разбогатеть.

– Но сейчас не промысел занимает мои мысли, Серж, – признался ему друг, мечтательно полузакрыв глаза. – Я приехал сюда за золотом, а нашел то, что мне дороже всего золота на свете – Лику!

– Это дочь Кудрявцева? – уточнил молодой инженер.

– Да, – с готовностью кивнул головой молодой лорд Трентон, радуясь возможности поговорить о любимой девушке. – Случайно я выиграл ее в карты у ее отца, но Лика оказалась крепким орешком, ни в какую не желает выходить за меня.

– Не удивительно, – вздохнул Белогорцев. – После закидонов Кудрявцева у Лики появилось глубочайшее недоверие к мужчинам, а когда отец начал ставить ее на кон, она и вовсе возненавидела всех претендентов на свою руку, особенно его игроков-партнеров. Знаешь, я еле успел спасти Лику от казака, который собирался силой взять ее после того, как Кудрявцев проиграл ее ему.

– Вот мерзавцы!– с чувством произнес молодой лорд Трентон. – И казак, и ее папаша.

– Теперь ты понимаешь, почему тебе трудно добиться ее согласия? – осведомился Сергей. – Тебя угораздило сыграть на нее в карты, и ты в ее глазах не лучше тех господ, которых только что обозвал мерзавцами.

– Но ты поможешь мне, Серж, – попросил Николас. – Ведь ты – ее спаситель, и к тебе она прислушается.

– Постараюсь тебе помочь, – пообещал Сергей. – Ну, собирайся и пошли. Надя пригласила нас к вечернему чаю. Не сомневаюсь, моя жена обязательно даст нам дельный совет как смягчить сердце Лики. Она настоящий ангел и непременно поможет тебе решить это недоразумение.

Против этого приглашения влюбленный лорд не мог устоять. Увидеть молодую, но незнакомую ему жену петербургского друга было его давним желанием. Сергей в каждом письме с восторгом необычным для его сдержанной натуры отзывался о своей юной супруге, и воспевал ее красоту и ум так, словно она была восьмым чудом света, и Николасу не терпелось узреть этот феномен среди молодых женщин. А когда молодой инженер Белогорцев пообещал нужную помощь со стороны Нади для завоевания расположения его любимой девушки, Николас был готов бежать со всех ног к сей мудрой советчице.

Молодая хозяйка дома Белогорцевых ждала их за столом, где среди фарфоровых чайных чашек, хрустальных вазочек с вареньем, тарелок с горячими плюшками и серебряной сахарницей пыхтел паром новый блестящий самовар.

– О, Сережа, вы вовремя, самовар только что закипел, – оживленно проговорила молодая женщина и, повернувшись к гостю, сказала ему с милой улыбкой. – Рада вас приветствовать, лорд Трентон. Предупреждаю, хотя мы с вами в первый раз встретились, я знаю о вас все, или все то, что знает о вас Серж. У нас с ним нет секретов друг от друга!

– Для вас я просто Ник. Не люблю упоминаний всех этих титулов и официоза. Счастлив, что у Сержа такая жена как вы, Надя, – тоже с улыбкой ответил ей Николас, и так почтительно поцеловал руку молодой хозяйке дома, что она почувствовала себя без меры польщенной. – Я знал, что вы красавица, но даже не представлял себе, насколько вы красивы. Откровенно говоря, я теперь сомневаюсь, что он заслуживает такую очаровательную жену, как вы.

– Что ты несешь, Ник? – возмутился молодой инженер.

– Ник шутит, дорогой, – невольно рассмеялась Надя. – Ты же сам мне рассказывал, как он любит посмеяться над доверчивыми людьми. Такие вещи, которые он только что произнес, всерьез только думают, а не говорят.

– Да, я уже забыл о таком специфическом чувстве юмора моего английского друга, – сказал, успокаиваясь Белогорцев.

– Я восхищен, как вы меня быстро раскусили, Надя, – довольным тоном сказал молодой лорд Трентон. – Обычно меня мало кто по-настоящему понимает.

– О, наверное, вы уже проголодались, – захлопотала возле самовара Надя. – Прошу за стол.

Друзья последовали приглашению и отдали должное щедрому угощению, на которое Надя Белогорцева была мастерица. Угощая свежей выпечкой, она вместе с этим следила, чтобы гостю было удобно и комфортно, и молодой лорд Трентон почувствовал к ней искреннюю благодарность.

Николасу в самом деле стало комфортно, и очутившись в привычной ему среде богатого дома, в котором придерживаются правил хорошего тона, молодой англичанин весь подобрался. Исчезли его вольные манеры старателя, он стал внешне напоминать своими манерами аристократа, которым был на самом деле. Николаса поразила утонченная красота жены его друга, а ее неподдельная приветливость сразу расположила его к ней. Но безоглядная любовь к Лике Кудрявцевой сделала свое дело. Он больше умом восхищался очаровательной Надей Белогорцевой, чем сердцем, что не помешало им через час сделаться настоящими друзьями. Они свободно говорили на разные, даже самые смелые темы.