Увидев неприкрытый страх на лице жены, Николас тут же быстро добавил:

– Но сам я не буду играть, Яков Степанович, поскольку пообещал вашей дочери перед свадьбой больше никогда в жизни не прикасаться к картам! Но вам выиграть по-крупному помогу.

– Благодетель ты мой, – прослезился от умиления Яков Степанович. – Значит, чтобы выиграть, нужно сначала потереть рога черного быка, а затем дернуть его за хвост?

– Или сначала дернуть хвост, а потом потереть рога, точно не помню, – Николас как бы в усилии потер свой лоб. – Ладно, разберемся на месте, когда приедем. Собирайте вещи, папа!

И Яков Степанович, окрыленный обещанием зятя сказочного выигрыша, с быстротой юноши помчался к себе собираться в дальнюю дорогу. Теперь Лондон манил его как Эльдорадо.

– Ник, что это было? – растерянно спросила Лика, едва отец вышел из комнаты. – Ты действительно поведешь папу в ужасные игорные заведения, где таких простаков, как он, обирают до нитки?

Николас обнял жену и прижал ее к себе.

– Лика, успокойся, я вовсе не сошел с ума, – ласково сказал он и посмотрел на нее тем преданным взглядом, каким смотрел на нее Пушок за все время их знакомства. – Просто давно замечаю, как тебя печалит то, что твой отец чувствует себя несчастным человеком и, кажется, я придумал, чем можно помочь горю. Всю жизнь Яков Степанович мечтал о большом карточном выигрыше. Что же, пусть он получит свой вожделенный приз от судьбы и успокоится.

– Но как папа может выиграть? – воскликнула Лика. – Он на редкость невезучий человек и всегда только проигрывал.

– Я все продумал, – смеясь, ответил ей Николас. – Кристофер Эрол мой друг и я договорюсь с ним, чтобы он помог мне в этом деле. Он будет держать Якова Степановича за карточным столом до тех пор, пока папе не осточертеет сам вид игральных карт, и тогда он окончательно вылечится от своей игромании.

Лика долго молчала, стараясь привыкнуть к этой приятной мысли. И чем больше она думала над благоприятными внутренними переменами в отце, тем больше чувствовала благодарность к мужу, который взялся устроить для нее это чудо.

– О, Ник, я даже не знаю, как благодарить тебя за папу, – наконец сказала она ему с невольными слезами на глазах.

Молодой герцог Мэритон пылко поцеловал прильнувшую к нему жену и тихо прошептал ей:

– Твоя радостная улыбка – мне лучшая награда, моя прелестная фея! Женщина должна быть довольной, веселой и счастливой – больше она никому ничего не должна.

– И только? – спросила, замирая от счастья в его объятиях Лика.

– И еще безмерно любимой, – заключил Николас и снова поцеловал любовь всей своей жизни.

Лика еще крепче прижалась к мужу, с новой силой ощущая, как ей с ним несказанно повезло. В этом свалившемся к ней словно с неба англичанине имелось редкое сочетание ума, благородства и бесконечной внутренней доброты. С ним Лика не только находилась в замужестве, она находилась За Мужем, который своей любовью защищал ее от всех бед на свете, и она чувствовала, что так будет всегда.