– Как, Сергей Константинович, вы советуете мне вступить в близкие отношения с бесчестным человеком, который позволил себе играть добрым именем вашей жены, – возмутилась уже по другому поводу Лика. – Я и до этого времени была не слишком хорошего мнения о Николасе Трентоне. Теперь он окончательно и бесповоротно упал в моих глазах!

Инженер Белогорцев почувствовал, что настал момент открыть правду. Слишком сильным и искренним было возмущение говорившей с ним избранницей Николаса Трентона его мнимым проступком.

– Послушайте, Лика, все не так, как вы думаете, – осторожно начал он. – Ник не соблазняет мою жену. Это спектакль, понимаете? Всего лишь спектакль, чтобы заставить вас благосклонно отнестись к ухаживаниям Николаса. Надя посчитала, что ревность весьма благотворно подействует на вас и отчасти она оказалась права.

– Так это Надя все придумала? – эхом повторила имя Нади Лика и возмущенно всплеснула руками. – Надо же, я ее своей подругой считала, а она задумала отдать меня этому обманщику, этому аферисту и картежнику со всеми потрохами.

Дело оказалось еще более серьезным, чем думал молодой инженер. Обычно Лика изъяснялась культурным почти безупречным литературным языком, как и подобает благовоспитанной барышне, но в минуты душевного потрясения она переходила на вульгарные простонародные выражения, которые переняла от своей кухарки Варвары.

– Лика, объясните мне, почему вы называете Николаса обманщиком? В чем он вам солгал? – спросил он. – Напротив, это вы в самом начале вашего знакомства крупно обманули его, представив себя несусветной уродиной.

– Я защищала себя от насильственного брака, – ответила без малейшего признака смущения Лика и презрительно добавила: – А то, что он обманщик и аферист яснее ясного. Трентон называет себя лондонским лордом, английским аристократом, и твердит, что его дедушка сам герцог.

– Простите, Лика, но Николас сказал вам чистую правду, – сказал, улыбаясь, Сергей Белогорцев. – Он действительно английский лорд, имеющий дедушку-герцога. Надеюсь, мне-то вы верите? Мы познакомились и подружились с ним в Императорском Александровском лицее, куда я попал по протекции моего крестного графа Чернышева. Также мне неоднократно приходилось видеть его отца, лорда Артура Трентона, который служил английским посланником в России. Лорд Артур считал, что его младшему сыну принесут пользу нужные знакомства и связи в России, и поощрял нашу дружбу.

– Послушайте, но вы и Надя никогда не называли Трентона лордом, – в замешательстве произнесла Лика, чувствуя, как нестерпимо горят от стыда ее щеки.

– Потому что нас попросил об этом Николас, – ответил молодой инженер. – Он не любит церемонности и хотел быть с нами на равных. Мой друг очень достойный дворянин, Лика, и вполне может составить ваше счастье. Да, он веселый, несколько легкомысленный человек, который любит азартные игры, но при этом он ни разу не позволил себе ничего по-настоящему недостойного, ни одного скандального поступка. Выходите за него замуж, вот вам мой совет!

От последних слов Сергея Белогорцева на Лику повеяло холодом, и она вся сжалась. Брак – это ловушка, западня для наивной девушки, из которой нет возврата.

– Нет, это невозможно, – пробормотала она.

– Но почему? – удивился инженер Белогорцев. – Что вам на этот раз мешает, Лика?

– Я не люблю его! – вскинула голову девушка.

Сергей подумал над ее словами, и названная причина показалась ему уважительной.

– Что ж, Лика, это ваша жизнь, и вы вправе распоряжаться ею по своему усмотрению, – примирительно заметил он. – Только прошу вас, не сердитесь на Надю. Она очень расстроится, если вы поссоритесь с нею.

– Хорошо, возможно я смогу потом общаться с нею, как ни в чем не бывало, – проворчала Лика. Поступок подруги она, даже в свете открывшихся обстоятельств, все равно считала предательством и обманом своего доверия. Но девушке не хотелось расстраивать славного Сергея Белогорцева и она, вежливо попрощавшись с ним, отправилась домой, раздираемая противоречивыми чувствами.

Глава 9

Лике нелегко было простить Наде ее дружеский обман, она не видела в нем ничего положительного и заслуживающего поощрения. Но будучи по натуре отходчивой девушкой, быстро вспыхивающей как спичка и также быстро как спичка перегоравшей, Лика скоро перестала сердиться на подругу. Наде стоило только появиться в ее доме с надлежащими извинениями и оправданиями, и Лика тут же растаяла и снова начала с готовностью общаться с этой очаровательной молодой женщиной, у которой решительно отсутствовали недоброжелатели.

Скоро Лике вообще некогда было думать про забавный спектакль Николаса и Нади и переживать, что она стала жертвой их розыгрыша. Приближался день собачьих гонок, и ей следовало серьезно подготовиться к этому состязанию, от которого зависела ее судьба. Градоначальник Гриневецкий устроил гонки с целью отвлечь собравшихся в Ново-Мариинске старателей от пьянства и драк, и в них собиралось принять участие не менее двадцати человек со своими собачьими упряжками. Лике предстояла серьезная борьба за обладание вожделенным призом в тысячу рублей со стороны матерых мужчин, которые не привыкли церемониться со своими соперниками, и она подошла к подготовке своей упряжки с полным осознанием того, какая трудная задача ей предстоит.

Девушка каждый день упражнялась в езде на санях со своими собаками. Она приучила их вечером к питательной качественной пище, и на следующий день получать свою порцию еды только после длительной тренировки. Зная, что им дадут еду только после длительного пробега собаки Лики охотно и без понуканий бежали во всю прыть по утоптанной снежной дороге. С каждым днем они делались все сильнее и выносливее, несмотря на то, что в упряжке дочери Якова Кудрявцева изначально находились низкорослые собаки, забракованные покупателями Ерофеева. Но Лика верила в них, зная, что каждая собака покажет отличный результат, если проявить к ней необходимую заботу и внимание. Она знала характер каждой лайки, умела к каждой из них найти нужный подход, и все собаки и псы упряжки отвечали ей беззаветной преданностью за ее деятельную любовь к ним.

Накануне состязания Лика приготовилась в конце дня последний раз покормить своих четвероногих друзей перед гонками, когда в вольер вошел Кузьма Ерофеев.

– Вот что, Лика, поговорить нам надо, – негромко сказал он, поглаживая свои усы.

– Что-то случилось, Кузьма? – встревожено спросила Лика, глядя на озабоченное лицо старого друга.

– Да нет, не то, чтобы что-то случилось, но может случиться, – неопределенно ответил Ерофеев и сел на невысокую лавку. – Ко мне приходил Николас Трентон и предлагал мне заплатить втридорога, если я продам ему самую лучшую и сильную собачью упряжку в Ново-Мариинске. Я так понимаю, что Николас – твой главный соперник в гонках и у меня душа не лежит продать ему самых лучших своих псов даже по десятикратной цене. Скажи, тебе очень нужно выиграть эту гонку?

– Да, Кузьма, иначе мне придется выйти замуж за этого англичанина, – не стала скрывать Лика. – Трентон скупил все наши долговые обязательства и если папа попадет в тюрьму за долги, живым из нее он уже не выйдет.