— Как же она машину купила? — окончательнообалдев, спросила я.

— Так вот на эти деньги. Подойдет к окну, разденется,покрутится малость, и всех делов. Это не на фабрике возле станка горбатиться,да еще задаром…

— Конечно, задаром горбатиться ужасно, —согласилась я. — Только вы так и не объяснили, кому надо, чтобы этаТюлькина так себя вела, раздевалась у окна и все прочее…

Маша посмотрела на меня так, точно я ляпнула величайшую вмире глупость, я даже глаза опустила и растерянно кашлянула, а она покачалаголовой, потом ткнула пальцем в стену напротив и спросила:

— Это что, по-вашему9

— Что? — испугалась я.

— Тюрьма, — вздохнула Маша. — Мужики сидят.Бывает, и подолгу. А тут дом совсем рядом. Свет включи, шторы не задергивай, ивсе как на ладони. В их-то положении и журнальчик полистать за радость, а тутживая баба…

— Боже мой! — простонала я, на этот разбледнея. — Какая низость…

— Что? — нахмурилась Маша, а я решила прояснитьеще кое-что:

— Но если человек в тюрьме, как же записки и деньгипопадают к женщинам?

— А я почем знаю? Может, дружки на воле или еще чего…были бы деньги, а придумать можно что угодно… В вашей квартире раньше бабенкажила, так один тип ей пять лет письма писал. Она уж привыкла и вроде ждать егоначала. Освободился и сразу к ней. И такой мерзавец оказался, не чаяла от негоизбавиться. Так и уехала в деревню к матери… Но ей просто не повезло. Остальныеочень довольны. Акимова из двадцать восьмой квартиры с мужем, а тожеподрабатывает. Свой-то у нее пьяница, зенки зальет и на диване дрыхнет, а онапо комнате бродит, вроде дело у нее какое, а шторы-то не задергивает. Так этотдурак, муж то есть, до сих пор ничего не знает. А у меня мужа нет, зато всеокна во двор…

— Не повезло, — брякнула я, подхватила Ромео изашагала к подъезду.

Моему возмущению не было предела. Боже мой, я, как последняядура, торчала у окна, без конца думала об этих записках, и вдруг… Какой-тогнусный тип меня использовал… посмел прислать деньги… да я мужу нажалуюсь…Негодяй… Он у меня из этой тюрьмы не выйдет…Я влетела в квартиру и опустилажалюзи на окнах. Потом вдруг вспомнила, что примерно месяц назад, когдаотопление было включено, а на улице царила жара, я, вернувшись домой, целыйвечер бродила нагишом, а жалюзи тогда у меня еще не было. Были тюлевые шторы, авот свет горел… Боже, какой стыд… Должно быть, этот мерзавец заметил меня ирешил, что я все делаю нарочно, вот и прислал деньги… Нет, я не переживу такогопозора… Сколько их там на меня смотрело? Ужас какой… Я, дура несчастная, гадаю,кто этот странный тип, а все так просто, некрасиво и лишено романтизма.Я совсембыло собралась звонить Максиму, но вовремя одумалась. Да если он узнает, я состыда сгорю. Максим прав, я — кактус. Только человек, начисто лишенный мозгов,мог забыть, что у него под окнами тюрьма. А я-то подозревала кладбище… Недумать об этом, немедленно забыть, а главное — переехать! Повод есть: статья вгазете, я не хочу, чтобы Ромео съели.Выпив три чашки кофе, я еще немногопострадала, а потом решила написать письмо. Человек должен понять, какоскорбительно его поведение и сама мысль о том, что меня использовали. И пустьзаберет свои деньги."Я не знаю вашего имени и не хочу знать, — такначала я. — Вы совершили отвратительный поступок…" — и далее в том жедухе, письмо не очень длинное, но очень эмоциональное. Надеюсь, оно отобьетохоту совать в мой почтовый ящик всякую дрянь.

Закончив свои труды, я отнесла письмо вниз: у окнапоявляться не буду, в конце концов этому типу надоест швырять деньги на ветер,и он будет вынужден обратить внимание на мое письмо.

Я с облегчением вздохнула и, взяв с собой Ромео, поехала наречку, день чудесный, и погреться на солнышке будет приятно, а заодноизбавиться от скверных мыслей.

Неделю ничего не происходило, то есть кое-какиенезначительные происшествия были: к примеру, я потеряла ключи от квартиры, ипришлось менять замки, только-только их поменяли, как ключи сразу же нашлись, ине где-нибудь, а в моей сумке.Еще я оставила Ромео в кафе. Он умудрился уснутьпод столом, а я забыла, что вышла из дома с ним. Так как в квартире собаки неоказалось, я решила, что Ромео похитили, позвонила в милицию, а затем мужу.Милиция проявила равнодушие, а супруг примчался с какими-то подозрительнымитипами и решил вновь менять замки, я вспомнила про кафе, мы поехали туда иобнаружили Ромео, он тихо-мирно продолжал спать под столом.

Я немного поскандалила с хозяином кафе, указав наневнимательное отношение к клиентам, то есть к их собакам, мы вернулись домой,замки менять не стали, и слава богу — у меня уже скопилось столько ключей…

Еще за эту неделю я трижды ссорилась с Максимом, потому чтоощущала некоторую нервозность, а он всегда некстати оказывался под рукой.Жалюзи на окнах я не поднимала, в почтовый ящик не заглядывала и, проходя мимонего, принципиально отворачивалась.Поздно вечером в воскресенье я возвращаласьот Лильки. С Максимом мы поссорились накануне, и он уехал к своим родителям всоседний губернский город. Родителям он о предстоящем разводе не сообщил иочень настойчиво звал меня с собой, я отказалась, он разозлился и в результатеуехал один, а я все воскресенье провела у Лильки на даче, где совершенно незнала, чем себя занять, потому что шел дождь, а подружка без конца приставалако мне с расспросами о работе, вконец подрывая мою нервную систему.

Я подумывала, может, стоит рассказать ей о записках иденьгах, но не решилась и даже покраснела при мысли, что кто-то узнает о моемпозоре. В общем, выходные прошли скверно, и, возможно, именно поэтому,возвращаясь от подружки, я заглянула в почтовый ящик. Он был пуст. Не меньшеминуты я созерцала эту самую пустоту и вдруг начала злиться. То, что мое письмопрочли и вняли доводам разума, конечно, хорошо, но приличные люди в такихслучаях извиняются. «Странно ожидать от подобного типа хороших манер», —мудро рассудила я, захлопнула ящик и быстро поднялась наверх, причем дваждыумудрилась наступить Ромео на лапу, что говорило о некотором волнении.

Крохотная квартира вызвала раздражение, гора грязной посудыв мойке, оставленная со вчерашнего дня, — отвращение, а в целом жизньказалась начисто лишенной смысла.

Я забралась в кресло, включила телевизор и попробовалапосмотреть какой-то детектив, убийцу узнала за сорок минут до конца картины иначала злиться на непонятливость персонажей, а потом на глупость режиссера исценариста. Положительно, мир сегодня ни на что не годился.