отстоять кресло главы, сторонники Рауля Адлейба напротив старались его завоевать. Воцарившийся гул прервал стук посоха Джарназа Мукба.

– Тихо, старший говорит, – вновь, все моментально успокоились.

– Шарах, чем ты можешь объяснить свое поведение, повлекшее к такой неразберихе? – обратился старейшина к не проголосовавшему члену сельсовета.

Шарах встал.

– Понимаете, политика политикой, но до выборов оба кандидата подошли ко мне и по-дружески попросили не голосовать за них, так как считают меня причиной своих предвыборных неудач. И я пообещал им не поднимать за них руку. А как тут успели заметить, раз пообещал – делай!

– Все правильно говоришь, – почесывая подбородок и вдумываясь в смысл каждого слова Шараха, ответил Джарназ. Сделав, небольшую паузу, как бы посовещавшись сам с собой, старейшина провозгласил.

– Объявляются перевыборы! Кандидатам дается время тщательней подготовиться. Временно исполняющим обязанности главы назначается Шарах!

Со словами Джарназа Мукба никто спорить не стал. Старейшина в Абхазии, как верховный суд, его вердикт обжалованию не подлежит.

Не ожидавший такого поворота событий Шарах не растерялся и, положив руку на сердце поклялся быть честным. Все похлопали вначале в ладоши, потом по плечу Шараха и уже через пять минут в администрации не было ни одного человека, каждый побежал к своему хозяйству, даже Тадари куда-то запропастился. Закрывая за собой дверь, Шарах еще раз обдумал случившееся: должность ответственная, серьезная, но раз возложили бремя, значит, его следует нести с честью. Для начала Шарах собирался обо всем рассказать своей жене. Идя пешком домой, он обратил внимание на тот факт, что стал по-иному смотреть на окружающий мир. Увидев ровную лужайку, он визуально построил на ее противоположных концах футбольные ворота. Его фантазия превратила заброшенный амбар в боксерский зал. Пока шел и думал, случайно наступил в лужу и немедля поймал себя на мысли, что тут надо залатать. Им было решено как можно скорее дать распоряжение покосить все заросли и убрать везде мусор. Идей было много. Он счел необходимым провести общее собрание сельчан, дабы выслушать о проблемах с первых уст. Шарах твердо решил сделать село лучше!

– Вас подвезти? – Шарах услышал до боли знакомый голос.

– Тадари, ты что ли? Откуда у тебя повозка? Да еще и такая представительская.

– Я на работу устроился!

– Поздравляю! А куда?

– Водителем главы администрации нашего села!

Шарах рассмеялся и запрыгнул в телегу. Подъехав к дому, Тадари высадил своего начальника и полюбопытствовал, какие у него на сегодня планы. Шарах пожал плечами.

– Мне необходимо свыкнуться с мыслью, что я председатель, ознакомиться с текущими делами. Ты вечером заходи, я проставиться должен. Не каждый день на такую должность назначают. А сейчас можешь пойти отдохнуть.

– Куда там отдыхать? У меня тут столько дел, – ответил ему Тадари, показывая на повозку. – Хочу колеса покрасить. Пружины желательно поменять. А еще, думаю, застеклить ее.

– Ты в своем уме? Зачем ставить стекла на повозку? – удивился Шарах.

– Чтобы ее потом можно было затонировать. Нас никто не будет видеть, а мы будем видеть всех. Представляешь, какой кайф! Не будем же мы как в аквариуме ездить, – Тадари говорил с таким энтузиазмом, что спорить с ним было бесполезно. На этом друзья разошлись.

Супруги Шараха дома не было. Женщина отошла поработать в огороде. Не обедавший хозяин решил перекусить. Без хозяюшки пришлось заняться самообслуживанием. Он поочередно заглянул во все кастрюли. Определившись, он взял желанное блюдо, и только приподнял его, чтобы поставить на плиту и разогреть, как его окликнул голос с улицы.

– Шарах! Шарах! О, Шарах!

Выглянув в окно, хозяин увидел Гудалия Анри, стоявшего возле его забора с мешком муки на плечах.

– Заходи, дорогой, я дома, – помахал Шарах рукой, – как раз обедать собираюсь, присоединяйся.

– Это тебе подарок мой. С назначением! – сбросив груз с плеч Анри продолжил. – Спасибо, времени нет. Спешу. Я к тебе с выгодным предложением. Неподалеку от вашей администрации есть поле. Давай его на меня оформим, я там кукурузу посажу, каждый год тебе долю давать буду. Все равно просто так стоит, а так и тебе хорошо и мне. Хлеб, сам знаешь – дело святое.

Шарах, выслушав предложение Гудалия Анрика, обещал подумать и дать ответ в кратчайшие сроки. Проводив гостя, он отправился на кухню. Но стоило ему прикоснуться к кастрюле, как его вновь позвали.

– Шарах! Шарах! О, Шарах!

На этот раз перед его калиткой стоял Бения Ардашин, держа в руках пакет. Позвав друга, Шарах и ему предложил совместно отобедать.

– Это тебе подарок мой. С назначением! – положив пакет на стол, Ардашин Бения вынул из него большую говяжью ляжку. – Благодарю. Давай в другой раз. Спешу. Я к тебе с выгодным предложением. Неподалеку от вашей администрации есть поле. Давай его на меня оформим, я там пастбище сделаю, скот разводить буду, каждый год тебе долю давать буду. Сам знаешь, мясо в нашей жизни – вещь необходимая.

Шарах, выслушав предложение Бения Ардашина, застыл в замешательстве. Он не знал, как объяснить, что по поводу этого поля уже подходили. Пообещав подумать, председатель выпроводил гостя и вернулся на кухню. Греть блюдо он уже не собирался. Голодный, открыв крышку, черпнул ложкой прямо из кастрюли, но донести до рта еду было не суждено, его вновь позвали.

– Шарах! Шарах! О, Шарах! – кричал с кувшином в руках Инал Харбедия. Увидев хозяина в окне, он вошел во двор. – Это тебе подарок мой. С назначением, – положив кувшин с вином на стол, Инал Харбедия продолжил: – Я к тебе с выгодным предложением, неподалеку от вашей администрации есть поле. Давай его на меня оформим, я там виноград планирую выращивать, каждый год тебе долю давать буду. Вино оно ведь как кровь, без него гостя не встретишь, а значит – жизни нет.

Выслушав предложение Инала Харбедия, Шарах покачал головой обещая рассмотреть его просьбу. Когда знаменитый тамада ушел, Шарах схватился за ту же самую голову, которой пару минут назад кивал.

– Что мне делать? Как мне быть? Как же поле поделить. Тут попробуй, откажи, обидятся, не поймут, – бубнил Шарах, перебегая из одного угла в другой.

Зайдя в дом, хозяйка увидела беспокойство мужа и стала его расспрашивать. Шарах попросил накормить его, а он тем временем обещал все рассказать. Жена встала у плиты, муж уселся в кресло и принялся рассказывать ситуацию с самого начала, с самого утра, как он пошел в администрацию, как его назначили главой, как Тадари стал его водителем, и под конец про этот, беспокоящий его, случай с полем. Также Шарах напомнил жене о своих теплых отношениях с Гудалия Анри, Бения Ардашином и Харбедия Иналом. Перебрал в