Слишком маленький. Но жить он будет в магической клетке. И ты сама будешь о нем заботиться.

— Договорились, — кивнула я и улыбнулась, — а теперь объясни мне один момент, что это, вообще, такое — нежить… Мне кажется, мы с тобой понимаем под этим словом нечто совершенно разное.

Но Борис меня не услышал. Он смотрел на меня странным расфокусированным взглядом и бормотал:

— Возможно это из-за того, что я так часто применял к тебе магию тьмы? Побочный эффект?

Глава 6

Я невольно отодвинулась, уходя из-под его странного взгляда.

— Не надо на меня так смотреть, — заявила я, — ты меня пугаешь.

— Нет, — покачал он головой, — не похоже, что моя тьма как-то на тебя повлияла. Ничего не понимаю…

— Может быть это из-за того, что я не Арсения? — пожала я плечами. Мне, собственно, было все равно. Я обошла, застывшего у дверей Бориса и подняла рыбу которую он выронил у порога, когда увидел Пузика. И призналась, — у нас нет нежити. Ну, вернее, она есть только в сказках и легендах.

— Это очень странно, — кивнул Борис. — Внутри тебя определенно свет, ты же человек. Я не думал, что свет может существовать без тьмы. Я попробую объяснить, как у нас все устроено…

Он снял верхнюю одежду, невольно косясь на спящего Пузика, присел за стол, где я чистила рыбу и рассказал мне удивительные вещи.

Я совершенно зря думала, что нежить это зомби. Нежить это скорее не-жизнь.

Все животные этого мира существуют благодаря особой магии. Я поняла, что это что-то вроде души, наполняющей физическое тело, и пробуждающее в нем жизнь.

Потому что эта особая магия бывает двух видов: свет и тьма. Те, кого к жизни пробудил свет, называют живыми. Все люди именно такие. А тех, кого к жизни пробудила тьма — нежитью.

И чисто внешне эти существа ничем не отличаются друг от друга. В Пределах жизни есть точно такие же псицы, как мой Пузик, только основа их души — свет, а у моего зверика — тьма.

— Нежить всегда хочет уничтожить жизнь, а живые — нежить. Поэтому совершенно не понятно, почему Пузик не стал на тебя нападать, — заявил Борис, — в принципе, малыш должен был либо испугаться и тебя и убежать, либо попытаться напасть. Но уж точно не жрать червей с рук и не спать в твоем тапке.

Я снова пожала плечами. Никакого другого варианта, кроме факта моего попаданства в голову мне так и не приходило.

Между тем Борис продолжал рассказ. После смерти живого существа свет покидал мертвое тело. Пока это не случилось, пока оставалась хотя бы маленькая искорка, светлые мнишки, могли вернуть свет в тело, по сути воскресив его из мертвых.

Поэтому некромантам и было категорически запрещено воздействовать на живых тьмой. Можно было нечаянно потушить свет или, что еще хуже, заменить свет тьмой, сотворив нежить из живого существа.

С нежитью все было очень похоже. После смерти Тьма покидала тело.

А дальше начиналось самое интересное. Если мертвецы живых спокойно лежали в могилах, то мертвая нежить оживала. И бродила в поисках жизни на завтрак, обед и ужин, пока тело не сгнивало окончательно.

— А Пределы, — догадалась я, — отделяют живой мир от мира нежити?

— Верно, — согласился Борис. — У нас есть легенда, что когда-то живые и нежить жили вместе в мире и согласии. Но потом Бог Дня, правивший светом, поссорился со своей женой — Богиней Ночи, правившей тьмой. И с тех пор жизнь и нежить ненавидят друг друга, а Пределы разделяют их миры.

Я фыркнула.

— Выходит Боги развелись и разбежались, поделив мир пополам? А больше всего, как обычно, страдают их дети? Ничего нового…

Борис задумчиво посмотрел на меня, и спросил:

— Что значит развелись?

— Это значит, что их семейная жизнь не сложилась, — я улыбнулась Борису и добавила, — И они решили расстаться. Как мы с тобой. Как только пресветлый князь позволит нам вернуться, мы разведемся.

Я уже почти закончила с рыбой. Осталось только порезать ее на куски, сложить в котелок и, сдобрив приправами, поставить на индукционную плиту. Ну, это я так называла местное магическое приспособление для готовки — плоский гладкий камень. Очень уж похоже он работал. Ставишь горшок — включается. Убираешь — выключается. Кладешь на камень что-нибудь другое — не работает.

Борис согласно тряхнул головой. Мне показалось, что он что-то хотел сказать, но не сказал.

Мы немного помолчали. Я мешала рыбу и думала о том, что у меня что-то не сходилось в рассказе Бориса. И я не стала строить догадки, все равно не догадаюсь. Слишком чуждый мир вокруг меня.

— Если пределы разделяют миры живых и нежити, то почему они проницаемы только с одной стороны? Ну, — пояснила я свою мысль, — мы-то сюда вошли, а нежить туда не выходит…

— Почему не выходит? — удивился он, — выходит. Просто мы убиваем ее раньше, чем она успевает причинить вред живым. Мы охраняем Пределы с нашей стороны. Правда, некромантов, способных уничтожить нежить и упокоить живых мертвецов, не так много. Я отслужил на границе больше двадцати лет, прежде чем мне дали титул князя тьмы и призвали в столицу для защиты пресветлого князя…

— Защиты князя? — нахмурилась я, — неужели столица совсем рядом с Пределами?

— Нет, — отрицательно качнул головой князь тьмы, — но во дворце всякое бывает. У Пресветлого князя было много недругов, которые мечтали о его смерти. А пробраться во дворец с оружием или ядом гораздо сложнее, чем создать нежить из какого-нибудь приближенного или оживить мертвеца, вдохнув магию в мертвое тело.

— Ого, — удивилась я, — ничего себе. И часто такое было?

— Не очень, — улыбнулся Борис, — я очень хорошо управляю своей тьмой. В Павлонии об этом знал каждый недоброжелатель Пресветлого князя и не рисковал зря.

— Если ты так хорошо его защищал, зачем тогда убил? — не выдержала я и задала вопрос, который давно мучил меня.

Он вздохнул. Помолчал, разглядывая крошечную соринку на столе. И я уже решила, что наш разговор окончен, как Борис заговорил:

— В Пределах считается, что жизнь — это свет, а значит Пресветлый князь несет только добро своим людям. Что бы он не сделал — все идет на благо Павлонии и ее жителям, даже если им кажется, что это не так. Пресветлый не может ошибаться. Я тоже раньше думал именно так… И когда именно меня сочли достойным стать следующим князем тьмы, я был так горд. Я не раздумывая бы отдал ради Пресветлого все, что у меня было: магию, жизнь…