— Понятно. А проводить тебя можно? До машины, —вздохнула Лерка, увидев невдалеке мой «Фольксваген».

Мне стало стыдно. Человек сидит возле моих дверей, ждет, амне жаль полчаса времени…

— Может, выпьем кофе? — робко предложила я.

— Годится, — поднимаясь с асфальта, заявилаЛерка. — Вон там кафешка приличная. Идем?

— Идем.

И мы пошли. Тут я некстати вспомнила о ее неизменномспутнике.

— А где Сашок?

— Я ему велела в машине сидеть. Чтоб тебя нераздражать. Он ведь тебе не приглянулся.

— Вовсе нет, — начала я оправдываться. —Просто.., если хочешь, возьми его, я не против.

Лерка остановилась и, с благодарностью глядя на меня,сказала:

— Спасибо. Он не любит оставаться один. А после Джоникая стала серьезно относиться к таким вещам. Так я его возьму?

— Конечно. Не то правда сдохнет. — Последнеезамечание я пробормотала едва слышно, Лерка в это время махала руками и оралана всю улицу:

— Сашок, давай сюда.

Сашок выбрался из машины и ходко потрусил к нам, при этом онулыбался, точно ему пряник дали, и по обыкновению пускал слюну. Он подскочил комне, схватил мою руку, тряхнул и улыбнулся еще шире.

— Аня хорошая, — заявила Лерка, и он согласнокивнул.

Мы наконец вошли в кафе и устроились за свободным столиком.Сашок направился к стойке, а я, пользуясь случаем, зашептала:

— Он что, ненормальный?

— В каком смысле? — тоже шепотом спросила Лерка.

— В буквальном.

— А-а, в буквальном.., мы все с приветом. А Сашок — онособенный. Думает по-другому, живет по-другому, но это ведь ничего не значит.

— А что он сейчас делает? — забеспокоилась я.

— Кофе заказывает. Ты ведь капуччино хотела?

— А он сможет? — не поверила я, но тут рядом снами возник Сашок с двумя чашками кофе в руках, поставил чашки на стол ивернулся за пирожными.

— Выходит, он может говорить, как нормальный? — нежелала успокоиться я.

— Конечно. Только он болтать не любит.

— А ты его давно знаешь?

— Давно. Еще когда у шеста вертелась. Его братанустроил к нам в заведение. Там мы и подружились. Потом я его мужу сосватала вводилы.

— Мужу? — ахнула я.

— Конечно, мужу. Откуда у меня, по-твоему,бабки? — удивилась Лерка.

— А где муж? — растерялась я. — Ты жеговорила…

— Муж далеко, но вот-вот появится.

— За границей? А почему ты к нему не едешь?

— Он в тюряге. А туда я ехать не хочу.

Тут вернулся Сашок, и я замолчала, не решаясь говорить принем. Лерка заговорила сама:

— Муженек у меня гад и сволочь. Считай, его нет вовсе.Хотя крови еще мне он попортит.

— Ага, — радостно кивнул Сашок.

— Он скоро освободится? — спросила я.

— Да он уже освободился. Явился, гад, бабки требовал.

— Свои?

— Само собой.

— А ты?

— А я его послала. Говорю же, сволочь он.

— Но если деньги его… — не унималась я.

— Его. Я этого гада любила как свою бессмертную душу. Аон… Ладно. Ты не думай, я не из жадности. Я из чувства справедливости. Он знал,как я его люблю, был уверен, что всю жизнь просижу как собака, виляя хвостом.Вообще-то так и было, не узнай я.., короче, когда его за жабры взяли, он все,что имел, на меня перевел. Весь свой бизнес и все свои бабки. Вот так был вомне уверен. А я его доверия не оправдала. А когда он вернулся, сказала: катисьотсюда.

— И что, он взял и ушел?

— А куда ему деваться?

— А вдруг вернется?

— Конечно, вернется. Он за бабки удавится.

А бабки немалые. Значит, вскоре появится. Он за это времядруганам сильно задолжал, а друганы такие, с которыми не шутят. Недели двеназад Гришка вдруг из города исчез. Явно что-нибудь затеял, а все его затеивсегда касаются денег. Где-нибудь бабки стырит, с друганами расплатится, потомза меня возьмется.

— Но ведь это опасно. Или нет? — с сомнением глядяна Лерку, спросила я.

— Конечно, опасно. Уж быстрей бы явился.

Нервничаю. Да и скучно. От безделья крыша едет.

Сама видишь.

— Ничего я не вижу, — вздохнув, ответила я, нежелая обидеть Лерку.

— А у тебя парень есть? — вдруг спросила она.

Я покосилась на Сашка и ответила:

— Нет.

— Почему? Ты красивая. И характер у тебя хороший.

— Много ты знаешь про мой характер, — проворчалая.

— Нет, серьезно. Работы навалом? Нет времени наличнуюжизнь? Может, тебя познакомить…

— Не надо, — испугалась я, вспомнив Андрюхина сФедосеевым. Лерка все проблемы решала слишком энергично.

— Ты мне не доверяешь? — с грустью спросила она исразу стала похожа на брошенного щенка. — У меня полно знакомых, среди нихесть вполне приличные люди.

— Нет, — заявила я решительно. — Я самаспособна, и вообще… — Должно быть, черт толкнул меня под локоть, потому что ядобавила:

— Я влюбилась.

— А он? — придвинулась она ближе. Как все женщины,Лерка обожала чужие любовные истории.

Я пожала плечами, уже жалея, что заговорила об этом. —Вы встречаетесь?

— Встречались пару раз, то есть по-настоящему однажды.В театр ходили. А потом он пропал.

— Посадили? — с сочувствием спросила Лерка, а яразозлилась.

— С какой стати? Он хороший парень… — Тут я неожиданнодля себя замолчала, хотя готова была продолжить, и вспомнила, что не так давноменя одолевали другие мысли: знакомства Арсения казались мне подозрительными,да и сам он тоже.

— Тогда объясни, — надулась Лерка, и я в припадкебезумия поведала ей свою историю, хотя, если разобраться, никакой истории вовсене было.