— Это все? — когда я закончила, с сомнениемспросила Лерка.

— Да, — неуверенно ответила я.

— И ты не пыталась его найти?

— Зачем? Если он до сих пор не позвонил…

— А если он не может позвонить? Если человек, кпримеру, лежит в больнице, совершенно одинокий…

— И из больницы люди звонят, — возразила я,правда, не совсем уверенно.

— А если он без рук, без ног и не хочет, чтобы ты… Хотяна кой хрен он тебе без рук, без ног?

— Господи, — простонала я, прижимая руку ксердцу. — Что, если он в самом деле… Мужчины такие странные, они боятсяпризнаться в своей беспомощности. Возможно, у него воспаление легких…

— Он что, выглядел больным?

— Нет. Но ведь мог подхватить простуду.

— Мог, — кивнула Лерка. — Ты знаешь, где онживет, так давай прокатимся.

Это предложение привело меня в чувство.

— И что я ему скажу? — сдвинула я брови.

— Придумаем по дороге. Главное, ты будешь знать, жив онили нет.

— Но если я вот так заявлюсь, что он обо мне подумает?

— Аня хорошая, — проквакал Сашок, мы обеуставились на него озадаченно, после чего Лерка пожала плечами.

— Слышала? Мужик мужика знает лучше. Поехали.

Если до того момента я время от времени сомневалась в своейнормальности, то теперь могла поставить себе диагноз не хуже любого психиатра:я точно спятила. Потому что поехала. Разумеется, если бы я поехала одна, то,конечно, очень быстро передумала бы, и свернула к родному жилищу, но поехала яс Леркой, точнее, она со мной, а Сашок на джипе пристроился сзади, чем слегкатревожил меня, потому что ездила я не очень аккуратно. Лерка всю дорогу трещалакак заведенная, так что у меня совсем не было времени пораскинуть мозгами, ктому же на дорогу ушло всего несколько минут, я глазом не успела моргнуть, какуже тормозила возле вожделенного подъезда на улице Чапаева.

— Выходи! — скомандовала Лерка.

Я вышла, и тут меня озарило:

— Я же не знаю, в какой квартире он живет.

— У него имя редкое, найти парня с таким именем делодвух минут, — порадовала меня Лерка.

— А замок? Как мы войдем в подъезд?

Вопрос слегка запоздал, Сашок присел на корточки возледвери, раздался щелчок, и дверь открылась.

— Но что мы ему скажем? — привела я последнийдовод, замерев в дверях.

— Тебе ничего говорить не надо, я все сама скажу.

— Ну уж нет, — возразила я и сделала роковой шаг,лихорадочно соображая, что скажу Арсению, если он откроет дверь. Возможно, он ине живет здесь, просто заходил к приятелю. Мне очень хотелось, чтобы так оно ибыло.

Между тем Лерка достигла первой квартиры и позвонила вдверь. Сашок благоразумно остался стоять внизу. Я как раз поравнялась с Леркой,когда дверь распахнулась и мы увидели сухонькую старушку с очень сердитымвыражением лица.

— Что надо? — спросила она.

— Извините, — влезла я, опережая Лерку, — мыищем молодого человека…

— Второй этаж, — ответила она, выглянула, увиделаСашка и закатила глаза. — Господи.., двадцать восьмая квартира, чтоб вамвсем провалиться.

Она собралась захлопнуть дверь, но Лерка слегка надавила надверь плечом и ласково поинтересовалась:

— Вы нас не выслушали. Как вы можете знать, что речь идет…

— Он тут один! — рявкнула старушенция и, проявивзавидную сноровку, оттолкнула Лерку и захлопнула дверь.

— Баба Яга, — прокомментировал Сашок, пообыкновению улыбаясь.

— Видно, твой Арсений здорово допек соседей, —вздохнула Лерка, поднимаясь на второй этаж. — Дом старый, живут однипенсионеры, а у него музыка, друзья, подруги.., хотя подруг, может, нет вовсе,это я так, для красноречия.

Мы подошли к двери с цифрой 28 и переглянулись. Дверьнапротив открылась, но тут же захлопнулась, после чего все стихло.

— Забавный домик, — покачала головой Лерка инадавила кнопку звонка.

Сашок провел рукой по косяку с неизвестной целью и вдругзаявил:

— Вышибли.

— Когда? — спросила Лерка, а я спросила:

— Чего?

— Не сегодня, — ответил он, взял и толкнул дверь,после чего она немедленно открылась.

— Ух ты, — сказала Лерка и гаркнула:

— Есть кто живой?

Живых не было. В квартире стояла жуткая тишина. Сашок вошелпервым. Я бы ни за что входить не стала, но Лерка потянула меня за руку.

— Вдруг ему плохо? — И я вошла как под гипнозом.

Что-то грохнуло, мы разом вздрогнули и не сразу сообразили,что это часы. Сашок вернулся и прикрыл входную дверь, а я только тогда обратилавнимание, что на ней сорвана задвижка.

— Воняет, — заявил Сашок и открыл дверь в комнату.

Она являла собой ужасное зрелище: двери шкафов распахнутынастежь, на полу книги, тряпки, все вперемешку.

— Попахивает ограблением, — изрекла Лерка, а Сашокупрямо повторил:

— Воняет.

— Слушайте, идемте отсюда, — внесла я дельноепредложение. — И вызовем милицию.

— А вдруг ему нужна помощь? — подняла на менялучистый взор Лерка.

— Кому? Здесь никого нет. — Зря я это сказала, застеной что-то завыло.

— Холодильник включился, — прошептала Лерка, видя,что я собралась рухнуть в обморок.

— Его ограбили, и он пошел в милицию, — сказалая. — Они сейчас приедут, а мы здесь. И как мы объясним…

Сашок к тому времени обследовал всю квартиру и теперь стоялвозле распахнутой двери в туалет.

— Чего там? — забеспокоилась Лерка, видя, чтоСашок стоит как вкопанный с видом законченного придурка. Впрочем, вряд ли онкогда-либо выглядел иначе. Лерка подошла к нему, и я тоже. После чего началазаваливаться в сторону и наверняка бы оказалась на полу, не поддержи меня этачокнутая.