— Нет-нет, всё потом!.. Идите, ребята.

Врач пролепетал:

— Но я должен вас осмотреть...

Мрак рыкнул:

— Я сказал!.. Всё идите... все.

Толкаясь, они бросились к дверям с таким чувствомоблегчения, что Мрак подумал, а не надо ли было всех их под нож? Или хотя быперевешать... А то как-то не по-тцарски мягко.

— Эй, — крикнул он. — Адерт!.. Задержись.Начальник стражи остановился возле самой двери. Плечи его обречённо повисли. Онмедленно повернулся, на лице его было понимание своей судьбы.

Мрак поманил его пальцем, указал на роскошный диван напротивложа.

— Садись. Да садись, садись!.. Вот что, тут решать надобыстро. Этих массажистов и лекаря отстранить от дворца и в покои больше недопускать. Понял?..

Начальник стражи сидел на краешке дивана как на иголках.Лицо его становилось то красным, то снова бледным, а иногда и вовсе синим. Полбу катились крупные капли пота, но вытереть не осмеливался, смотрел в глазагрозного властелина по-собачьи преданно.

— Как скажете, Ваше Величество!

— Не понял, значит, — констатировал Мрак.Объяснил: — Если кто-то и пытается совершить покушение на тцарскую особу, толучше всего это сделать через тех, кто вхож в тцарские покои. Понял? Так чтовсех... к чёртовой матери! Нет, вешать не надо, но найди им какую-нибудьработу. А сюда надо будет новых... Нет, это не к спеху. Сегодня и завтра вообщеникого не надо. У меня после этого случая... волнение, понял? Я ж кровьувидел!.. Мне даже дурно как-то...

Начальник стражи встревожился.

— Может, всё-таки врача?

— Не надо, — ответил Мрак слабым голосом. —Ты, Адерт, пока не суетись...

Начальник стражи сказал, заикаясь:

— Ваше Величество, умоляю... Называя меня именем нашеговеликого предка, давшего начало нашему роду, вы заставите меня покончить ссобой от глубочайшего стыда... Зовите меня мерзавцем, сволочью, негодяем,Аспардом в перьях, но только не упоминайте нашего предка, которого я такопозорил...

Мрак благодушно кивнул:

— Ладно, Аспард... это я так... от раздражения. Начинайработать, но уже по-новому, понял?

Аспард, если это в самом деле его имя, поспешно поднялся,низко поклонился. Нет, на морде облегчение, значит — с именем удалось.

Когда тот был же у дверей, Мрак сказал вдогонку:

— И еще, Аспард!.. С этого дня ты вхож в мои покои.Понял?.. Молодец, хорошо нож бросаешь.

Осчастливленный Аспард едва не вышел, ничего не видя передсобой, прямо сквозь закрытые двери.

Едва за ним захлопнулась дверь, Мрак встал, быстроосмотрелся. Там, за дверьми, прозвучал строгий голос Аспарда, гоняет стражей,даёт указания, но и потом Мрак слышал, как там устраиваются стражи, сопят,чешутся, готовятся коротать ночь дальше.

Так, в его спальне, к счастью, горят все светильники, ибоникакому костру не осветить дальнюю стену, даже вторую половину спальни. Стены,все четыре, по большей части укрыты толстыми коврами. Ага, это он ужезаметил... Такие же и на полу. Нет, на полу всё же толще. Ноги медленно несливдоль стен, уши ловили каждый шорох, ноздри бешено раздувались. Ага, вот здесьчто-то вроде слабенького дуновения. Или чуть-чуть воздух холоднее. Нет, огонёксветильника рядом даже не колышется, ровный такой огонёк, застывший, смотритостриём в потолок, но всё же... обернуться бы волком, тогда бы сразу учуял, гдеи что, но пока рискованно. Неизвестно, кто может зайти.

Он оглянулся на дверь. Поколебался, кто знает, какие тутправила, взял кресло, засунул ножкой в петли, вроде бы не выпадет, после чегоотступил, грянулся оземь. Толстый ковёр спружинил, но Мрак очень уж старался,боль кольнула по всему телу, а мир сразу преобразился. Стены стали выше, цвета изменились,но главное — он видел вторую картину, очень яркую и чёткую, что накладываласьна первую, дополняла, корректировала, исправляла... Он постоял, свыкаясь спереходом. Это человек видит только один мир, а волк — другой, привыкают, дажедруг друга видят иначе, каждый по-своему, а вот он...

Ковёр мягко пружинит под лапами. Запахи лезут в ноздри совсех сторон, надо убрать из носа все ароматы притираний, мазей, душистогомасла, вот и здесь разлито и затерто, и здесь... и ловить только то, что тцархранит в секрете от других...

Или кто-то хранит от тцара, добавил он про себя. Возможно,тцар знал только про тот ход, а про этот, что ведёт куда-то из спальни, даже недогадывался?

Он несколько раз пробежался по всей гигантской спальне. Вподозрительных местах останавливался, замирал, подолгу прислушивался. Мешалоещё и то, что волчьи уши чувствительнее в десятки раз, он явственно слышал иразговоры стражей за дверьми, и уговоры конюха в темном дворе за окном, женскийголосок игриво повизгивает, но куда важнее вот эта струя прохладного сыроговоздуха...

Ударился об пол, перетёк в человеческую личину и некотороевремя приспосабливался из красочного мира запахов к скудному миру слабыхзвуков, но ярких красок. Ковёр как ковёр, но, когда Мрак рванул за нижний край,отодрал с лёгким треском, там обнаружилась каменная стена. Снова ничегоподозрительного, если не учитывать, что этот камень чуть прохладнее соседних. Аесли очень хорошо прислушаться, то можно поймать на послюненный палец едвазаметную струйку свежего воздуха из неприметной щели...

— Это мне уже знакомо, — проворчал он. —Наконец что-то знакомое... Неужели начинаю обживаться в этом мире?

Массивная глыба подалась нехотя. Мрак вытащил её, тёмный лазпропустил его неохотно, оттуда дотянулся до глыбы и снова надежно закупорилдыру, а гобелен опустился, прикрывая все следы.

В тайном ходе холодновато, темно, но сухо. Человеку в такихподземельях не обойтись без факела, пришлось снова о камни, снова в волка, итут же мир засверкал, зашумел, запел. На этот раз все легко и мгновенно, ибочеловечьи уши, как и глаза, ни черта не ловят, а волчий слух сразу ухватил ижурчанье подземных ручьёв, и дальние звуки, скрежет, шорохи, а запахинарисовали весь проход на десятки шагов вперед.

Если прислушаться, то можно увидеть сквозь камень и гобелендаже то, что в его спальне, ибо крохотная щёлочка дает его нюху всёнеобходимое, но Мрак отступил, побежал потихоньку, всматриваясь носом ивслушиваясь чуткими волчьими ушами.

Этот ход шёл вдоль жилых помещений. Можно подслушать, о чёмпереговариваются даже солдаты в своей комнате отдыха, а вот начали накатыватьзапахи варёного мяса, ухи, ещё через десяток шагов Мрак добрался до щёлочки,через которую одним глазом можно увидеть дворцовую кухню.

Потом ход раздвоился, Мрак долго принюхивался, один рукаввроде бы просто шпионский, а второй должен вывести из дворца. Похоже, у тцарабыл не один тайный ход для вылазок в город.