кровати Лео, с врачом переговорят. После в ресторан зайдут, посидят, поболтают. Вместе в магазин заскочат, продуктов закупят и бутылочку бренди.

На десятые сутки врачи постановили, что опасность миновала, и разбудили Лео.

Роберт, вернувшись с больницы, намерился уезжать. Он собрал вещи и, стоя на пороге, грустно взглянул на Аниту.

– Прощай, Аня! Спасибо, что выслушала и обогрела. Я навсегда запомню наши полуночные беседы на кухне и буду скучать по ним. Лео здоровья и скорейшего восстановления!

Он замер и растерянно развел руками.

Анита рассмеялась и подбодрила:

– Да, ладно тебе, столько бренди выпито вместе… Можно и обняться на прощание.

Она приобняла Роберта, первый раз за время их проживания под одной крышей. Роберт крепко стиснул ее в ответ и задрожал. Руки его заскользили по спине Аниты вниз и застыли на «пышных булочках». Губы вцепились в ее рот.

Пусть мужчина насладится, пусть почувствует разницу между вечно недовольной напряженной женой и настоящей расслабленной женщиной! Анита разрешила переместить себя на супружеское ложе, зазвучало по-привычному ритмичное «чух-чух».

Игра в «паровозик» растянулась на часы, полгода сидевший на сухом пайке машинист никак не мог насытиться.

Поутру Роберт раскаивался:

– Аня, прости, не знаю, что нашло! Чертовщина какая-то. Что я опять наделал?!

Анита успокаивающе приложила ладонь к его губам.

– Выслушай сначала, Роберт! Понимаю, ты меня за легкодоступную женщину принимаешь теперь.

Роберт промычал непонятное из-под руки Аниты и покачал головой. Анита продолжила:

– Но это не так. У меня к тебе чувства. Они возникли давно, еще на свадьбе Сони, но я решила подавить огонь страсти в себе и осчастливить Лео, он очень достойный человек. Я видела и твой интерес ко мне, но выбрала остаться в стороне, чтобы не разрушать семьи.

Анита отняла руку с лица Роберта. Он сверлил ее взглядом, но молчал.

– Посмотри, судьба распорядилась за нас, все равно вместе. Конечно, можем сейчас расстаться, забыть нашу безумную ночь и продолжить жить, притворяясь, что ничего не произошло.

Лицо Роберта скривилось, чуток и заплачет.

– Но есть и второй вариант, – продолжала Анита, – Как взрослые люди мы берем на себя ответственность за собственные чувства и поступки. Мы решаем соединиться и стараемся сделать разводы максимально щадящими для обеих семей. Вы с Дианой не ладите, мы с Лео давно безумствами в кровати не занимались. Зачем мучиться?! Мы с тобой станем счастливыми. И супруги наши, освободившись, также найдут свои истинные половинки. Определять тебе, прячемся ли в раковины как моллюски или честно смотрим в глаза реальности!

Роберт потер лоб, похлопал ресницами, блудливо улыбнулся и полез на Аниту.

Что же, судьба решена!

Анита прошла длинный и тяжелый путь к уверенности в себе. Она больше не позволит сомнениям терзать ее и повергать в пучины стыда и отчаяния. Она твердо знает, что достойна самого лучшего. У нее есть право на личное женское счастье, и она не разрешит никому и ничему встать на пути… даже чужому счастью.

***

Через неделю, в середине октября, Роберт уехал домой подавать заявление на развод. Анита отправилась в больницу к Лео. Его состояние более не внушало опасений, врачи высказывали обнадеживающие прогнозы – вполне подходящее время расставить точки над i.

Она зашла в палату. Лео мирно спал. Из капельницы вытекало лекарство, перемещалось по длинной прозрачной пластиковой трубке и через катетер попадало в тело пока еще ее официального мужа.

Анита тихо переместила стул к боковой части койки, села на него и взглянула на Лео. Возможно, она видит его в последний раз. Хотелось запомнить навсегда образ первого мужа.

Она осмотрела несчастного: фиолетовые, почти черные, круги под глазами; пепельный цвет лица, обвитая бинтами голова и замотанная нога с пяткой, лежащей на возвышении неизвестного прямоугольного пластикового предмета.

Чего дурачок на кладбище в бурю поперся?! Вон какие серьезные последствия теперь. Любовь к детям до добра не доводит!

Скрипнула дверь. Вошла медсестра, сняла капельницу и удалилась.

Лео открыл глаза, заметил Аниту и засветился от счастья.

– Птичка, привет! Что же ты меня не разбудила? – мягко упрекнул он.

Анита положила свою руку поверх ладони мужа.

– Левушка, я должна тебе кое-что сообщить… Я нашла другого.

Лео выдернул ладонь, спрятал под одеяло и замер. Без того неподвижный из-за бинтов и гипса супруг окаменел окончательно, даже забыл моргать. Прерывисто вздыхая, он с трудом просипел:

– Ты меня больше не любишь?

– Пойми, как зрелая личность я способна любить всех. Я тебя люблю и его тоже.

– Наверное, потому, что я сидр пил, – прохрипел Лео.

– Не в этом дело.

– И был иного мнения по поводу детей: потакал им, жалел их, деньги раздавал, – продолжал перечислять муж.

– Нет, Лео! – пыталась остановить его Анита.

– Я не смог тебе дать того, чего ты достойна. Красивого дома, виллы в Италии, путешествий…

Лео догадался правильно по всем пунктам, но никогда не узнает об этом.

– За кого ты меня принимаешь?! – возмутилась Анита, – Я располагаюсь к человеку, а не к его богатствам.

– Прости, птенчик… то есть, Анита. Может, я в постели был плох? – выискал новую причину муж.

Провалитесь вы со своей постелью, прямо зациклились все начиная с Лары. Приревновала подруга-сластолюбица несчастного грека, Анита с ним даже не спала. Кому нужно жалкое смертное тело?! Владеть умами и сердцами – вот ее жизненное предназначение! Именно так раньше господствовали над душами японские гейши и греческие гетеры.

Анита глубоко вздохнула и успокаивающе произнесла:

– Все с тобою было хорошо, и сам ты замечательный, Левушка. Дело в другом – я нуждаюсь в разнообразии. Тебя я знаю как свои пять пальцев, а он – новый, неизвестный. Во мне просыпаются древние инстинкты познания.

– Я слишком прост для тебя… – простонал муж.

– Ты такой же, как все, по сложности. Ты изведанный, а он нет. Вот и вся разница. Я хочу узнать его получше, чтобы понять, кто из вас двоих мне больше подходит. Именно поэтому вынуждена покинуть тебя.

– Ты от него затем тоже уйдешь? Когда изучишь? – с надеждой спросил супруг.

– Может быть… Если наше с тобой чувство истинное, то оно выдержит все: время, расстояние, боль, иные соблазны, искушение ревностью и обладанием. Любовь не терпит собственничества, она предполагает свободу. Если мы действительно предназначены друг другу, то обязательно воссоединимся. Нужно верить в лучшее.

По щекам Лео катились слезы.

– Ты ко мне вернешься?

– Это вопрос к судьбе, ей решать, – умело переложила ответственность Анита.

– Я буду ждать, – настаивал муж.

– Не могу предсказывать будущее. Вдруг не получится возвратиться?

– Не верю, – упорствовал Лео, – Ты так добра ко мне, ты любишь меня.

– Да,