«боготворила» его, пусть расскажут другие! Что же касается вас, то, принимая во внимание ваше богатство, надо признать, что судьба обошлась с вами несколько немилостиво!

Улыбка, жестокая и обаятельная, сияла в его глазах, – и снова странное чувство к нему, чувство неприязни и страха, поднялось во мне. А между тем как увлекательна была его компания! Нельзя не признать, что путешествие в Александрию на борту «Пламени» оказалось чудесным. Ничего лучше и представить было нельзя: все, чего ни пожелаешь, находилось на борту этой волшебной яхты, со сказочной скоростью мчавшейся по морю. Среди моряков нашлись искусные музыканты, и в тихие вечера или на закате они брали струнные инструменты и услаждали наш слух приятными мелодиями. Лусио часто пел, и его глубокий голос разливался надо всем видимым морем и небом. Он пел с такой страстью, что казалось, ангелы должны были слететься послушать его. Постепенно мою душу захватили скорбные, минорные мелодии, и мною овладело необъяснимое уныние от предчувствия несчастья, а также от другого ужасного чувства, которое я едва мог объяснить, – ужасной потерянности, словно я заблудился в пустыне и вот-вот умру. Я терпел приступы душевных мук молча и в самые тоскливые минуты думал, что схожу с ума. Я становился все более угрюмым и замкнутым и, когда мы прибыли наконец в Александрию, не испытал особой радости. Место было для меня новым, но я не замечал новизны: все казалось плоским, унылым, скучным. Тяжелое, почти летаргическое оцепенение сковало мои мысли, и когда мы, оставив яхту в гавани, направились в Каир, я не ощущал ни удовольствия от путешествия, ни интереса к увиденному.

Частичное пробуждение наступило, когда мы расположились на роскошной барке – дахабеа, которая вместе с прислугой была специально зафрахтована для нас, и пустились, подобно цветку лотоса, вверх по Нилу. Обрамленная зарослями тростника, медлительная желтая река завораживала. Я проводил долгие часы, полулежа в шезлонге и глядя на плоские берега, дюны, разрушенные колонны и изуродованные храмы мертвых царств прошлого. Однажды вечером, когда огромная золотая луна лениво поднималась на небо, чтобы обозреть обломки земных веков, я сказал:

– Если бы можно было увидеть эти древние города такими, какими они когда-то были, какие удивительные открытия ожидали бы нас! Современные чудеса цивилизации и прогресса показались бы перед ними пустяками: я верю, что сегодня мы лишь заново открываем то, что уже знали народы древности.

Лусио вынул изо рта сигару и задумчиво посмотрел на нее. Затем он взглянул на меня с полуулыбкой и спросил:

– Вы хотели бы увидеть возрожденный древний город? Здесь, на этом самом месте, около шести тысяч лет назад правил фараон и его фаворитка, что было вполне законно в те времена. Она была столь же знаменита своей красотой и добродетелью, как эта река – своими плодоносными приливами. В этих местах цивилизация продвинулась колоссально, но за одним исключением: она не уничтожила веру. Современные Франция и Англия превзошли древних в презрении к Богу, вере, всему святому, в распутстве и богохульстве. Этим городом, – и он показал на унылый участок берега, где высокий тростник колыхался над уродливым обломком упавшей колонны, – более всего управляла сильная и чистая вера его жителей, и правительницей в нем была женщина. Любовница фараона была подобна Мэвис Клэр: она обладала теми же качествами – была умна, справедлива, честна и полна благороднейшего бескорыстия. Она сделала это место счастливым. Пока она была жива, здесь царил земной рай. Когда же она умерла, его слава померкла. Как много может сделать женщина, если захочет! И сколь мало она делает при своем обычном животном образе жизни!

– Откуда вы знаете все это? – спросил я.

– Изучал документы прошлого, – ответил он. – У современных людей, по их словам, на это нет времени. Вы правы в том, что «новые» вещи – это всего лишь заново изобретенные или заново открытые старые. Если бы вы сделали еще один шаг и сказали, что нынешняя жизнь некоторых людей является лишь продолжением их прошлого, вы бы не ошиблись. А теперь, если хотите, я могу с помощью своей науки показать вам город, который стоял здесь в давние времена, – «Город Прекрасный», таково его название в переводе с древнего языка.

Я очнулся от своего оцепенения и изумленно посмотрел на него. Он встретил мой взгляд спокойно.

– Вы можете показать его мне? – воскликнул я. – Но как? Это невозможно!

– Позвольте мне вас загипнотизировать, – ответил он с улыбкой. – Мой метод гипноза, по счастью, еще не исследован назойливыми любителями оккультных вопросов, но эффективен. И я обещаю вам, что под влиянием моего внушения вы увидите не только это место, но и некогда живших здесь людей.

Мое любопытство было сильно возбуждено, мне хотелось испробовать предложенный эксперимент, но я не хотел показать этого. Я рассмеялся с напускным безразличием:

– Пожалуйста! Все равно вы не сумеете меня загипнотизировать: у меня сильная воля…

Это замечание вызвало у Лусио мрачную улыбку.

– Но попытайтесь, – закончил я.

Он встал и сделал знак одному из наших египетских слуг.

– Останови лодку, Азимах, – сказал он, – мы останемся здесь на ночевку.

Азимах, красивый египтянин в живописных белых одеждах, приложил руки к голове в знак подчинения и удалился, чтобы сделать распоряжения. Через несколько минут лодка остановилась.

Вокруг нас стояла великая тишина. Лунный свет лился на палубу, как янтарное вино. Вдалеке, на полосе темного песка, возвышалась одинокая колонна, так четко вырисовывавшаяся на фоне неба, что на ней можно было различить очертания какого-то монструозного лица. Лусио стоял напротив меня неподвижно, не говоря ни слова и только пристально пронзая меня насквозь своими чудесными, загадочными, меланхоличными глазами. Они влекли меня, как птицу – глаза змеи, и все же я попытался улыбнуться и сказать что-нибудь равнодушным тоном. Однако мои усилия были напрасны, сознание спуталось, небо, вода и луна закружились в стремительной погоне друг за другом.

Я не мог пошевелиться: мои конечности, казалось, были придавлены железными гирями, и на несколько минут я совершенно обессилел. Затем вдруг мое зрение прояснилось… Я услышал звуки торжественного марша и увидел, как в сиянии полной луны, озаренный тысячью огней, блестевших с башен и куполов, возник Город Прекрасный!

XXXIX

Я увидел гигантские величественные здания. Улицы, заполненные людьми в белых и цветных одеждах, расшитых драгоценностями. Цветы, растущие на крышах дворцов и спускающиеся с террасы на террасу фантастическими волнами и гирляндами. Деревья, раскидистые, покрытые густой листвой. Мраморные набережные, протянувшиеся по берегам реки. Цветущие лотосы у кромки воды. Я слышал звуки духовой музыки, доносившейся из тенистых садов и