- Извини, просто сорвалось. Знаешь, приходится все времядержать себя в руках, свекор со свекровью - люди старой закалки, при них не точто нецензурно не выскажешься, а даже просто грубовато. Их от этого коробит.Дворянская интеллигенция, Версаль, ядрена мать. Расслабиться не с кем.

- Со мной, выходит, можно расслабиться? -полуутвердительно спросил Руслан.

- Ну ты же свой парень, нормальный. При них мнепостоянно приходится делать вид, что я приличная девушка, получившая достойноевоспитание. Они, между прочим, не знают о моем бурном прошлом. Я могу надеяться,что ты не испортишь мне репутацию и не расскажешь им о моих выходках в юныегоды?

- Могила, - серьезно пообещал он. - А твой муж чемзанимается?

- А, - она махнула рукой, - в МВД где-то штаныпротирает, делает вид, что анализирует информацию. Бумажная работа, но затоспокойная. Раньше он следователем был. Кстати, начинал работать где-то у вас вобласти, в какой-то Тьмутаракани.

- Понятно, - пробормотал Руслан, и взгляд его сделалсяотстраненным и задумчивым. - Тогда понятно.

- Что тебе понятно? - внезапно забеспокоилась Ира.

- Откуда у Виктора Федоровича информация. Твой муж емуподбрасывает. Ну то ж, тогда я спокоен. Значит, сведения проверенные, а несплетни.

- А ты что, сыщиком заделался? - небрежно усмехнуласьона. - Я думала, ты в газете прозябаешь. Бросил, значит, это дело?

- Ничего подобного. Твое здоровье, - он поднял рюмку сконьяком, отпил небольшой глоток. - Моя карьера развивается по плану. Донедавнего времени трудился все в той же "вечерке", прославился на всюобласть, а в начале года наше издание слилось с крупной областной газетой, и мывсем коллективом перешли туда.

- Прославился, говоришь? - недоверчиво протянула Ира. -Кто бы мог подумать, маленький тихий фотограф превратился в акулу пера.

- Ладно, один-один, согласен, - рассмеялся Руслан.

- А к нам зачем приходил? Компру на кого-то собирал?

- Точно. В команде губернатора идет война, однидемократы подсиживают других. В общем, это все политика, нечего забивать твоюкрасивую головку всякими глупостями. Твой свекор работает на партию, у которойесть свои представители в команде нашего губернатора, естественно, онзаинтересован в том, чтобы оказать им поддержку.

- То есть полить грязью соперников, если говоритьпроще? - уточнила Ира.

- Вот только не надо грубости, - брезгливо поморщилсяРуслан. - Поливание грязью - далеко не единственный способ борьбы сполитическими противниками. Есть еще такая вещь, как правда. Слыхала про такую?

- Да как-то не приходилось. У нас в Москве это непродают. Может, у вас в провинции это на грядках выращивают? Просвети меня,темную.

- Слушай, - серьезно предупредил ее Руслан, - кончайхамить, а то разговора не получится.

- Ладно-ладно, извини, я ж тебе объясняла, чторасслабляюсь в твоем обществе. Так что там насчет использования правды вполитической борьбе?

- Видишь ли, мне лично симпатичны политические взглядыодной группировки и глубоко не симпатичны взгляды их соперников. Поэтому мнезахотелось понять, действительно ли эти люди, я имею в виду противников,убеждены в своей политической правоте, или же они действуют из корыстныхустремлений либо по указке своих богатых спонсоров. Для этого мне понадобиласьинформация о каждом из них. А у кого может быть такая информация? У их врагов.Вот так я и оказался у твоего свекра. Понятно?

- Ага. Это как в старом анекдоте. Если муж захочетузнать, как вела себя его жена, пока он был в командировке, пусть спросит усоседки. Старо, как мир. Ну и дальше что? Узнаешь ты про них что-то плохое,напишешь об этом, все прочитают про их прегрешения. Я в толк не возьму, чем вэтой ситуации правда отличается от поливания грязью.

- Правда - это факты, а грязь - это домыслы и сплетни.Уяснила?

- А-аа, ну если так, то конечно… Ладно, ты меня убедил.

Руслан

Он разговаривал с Ириной и все пытался понять, действительноли она столь наивна или прикидывается, провоцирует его, валяет дурака. Надобыть совсем не от мира сего, чтобы при сегодняшней включенности всех средствмассовой информации в политическую борьбу все еще не понимать, что главноеоружие в этой борьбе - информация. Победить в споре можно только двумяспособами: либо доказать свою правоту, либо показать ничтожность соперника. Сдоказыванием собственной правоты дело обстоит как-то неважно, поэтому в ходидет уничтожение тех, кто твою точку зрения не разделяет, вот и все. В идеале своюроль как журналиста Руслан Нильский видел в том, чтобы писать нелицеприятнуюправду обо всех участниках конфликта, но идеал, как известно, крайне редкостоит рядом с реальностью. У областной газеты, в которой он теперь работал,были собственные политические установки, и делать разоблачительные материалыобо всех подряд ему никто не позволит.

Близкие отношения с правоохранительными органами давалиРуслану возможность добывать очень интересные материалы, в свете которыхморальная и деловая репутация многих известных деятелей Кузбасса начиналавыглядеть более чем сомнительной. Он по-прежнему не отступал от своегожелезного принципа: не разглашать информацию, если источник информации проситэтого не делать. Поэтому Нильскому доверяли, зная, что он не подведет, иобсуждали при нем порой весьма деликатные вопросы, особо оговаривая, что"это не для печати". Если же подобной оговорки не было, Руслан знал,что об этом можно написать.

К Виктору Федоровичу Мащенко его направили, когда в борьбедвух группировок оказалось уже недостаточно информации, собранной на местномуровне. Вернее, не направили даже, а просто посоветовали созвониться с ним,приехать в Москву и встретиться лично. Виктор Федорович работал чем-то вродеполиттехнолога в рядах именно тех политических сил, сторонников которых вадминистрации губернатора поддерживала газета. Руслан позвонил по указанномуномеру, легко договорился о встрече, прилетел в столицу и явился к Мащенко. Тотснабдил его довольно любопытными сведениями, на основе которых можно было делатьяркий, острый материал. Вот, собственно, и вся история.

А неожиданная встреча с Ириной его удивила. Вот ведь как миртесен! Журналистское любопытство взыграло в нем, ведь тайна отношений Вороновойс Ириной так и осталась для него закрытой. И хотя тема за давностью летпотеряла актуальность, Воронова давно ушла из политики и публицистики, и какиебы то ни было пикантные подробности, иллюстрирующие ее моральный облик, уженикому не были интересны, для Руслана остался вопрос, на который он так и неполучил ответа. А это раздражало. Интересно, Ирина и сейчас не захочет об этомговорить? Или для нее тема тоже утратила остроту? Надо бы попробовать…

- Как поживает Наталья Александровна? Снимаетчто-нибудь новенькое? - поинтересовался он.