– Давайте начнем с завещания, – сказал он. –Если принять за данность, что оно имеет юридическую силу, то в нем ясносказано: любой из наследников, который сделает попытку опротестовать завещание,лишается всего. Это относится к вашим клиентам. Поэтому вам следует начинать снуля. Далее. В завещании сказано, что каждый из ваших клиентов получает сумму,достаточную для того, чтобы покрыть долги, имевшиеся у них на день смертимистера Филана. – Джош взял следующий лист из своих заготовок и несколькосекунд изучал его. – У Рэмбла Филана долгов пока нет. Долги Джины Филан-Стронгна девятое декабря составляли четыреста двадцать тысяч долларов. ДолгиЛиббигайл и Спайка – около восьмисот тысяч. Мэри-Роуз и ее мужа-врача –девятьсот тысяч. Трой-младший покрыл большую часть долгов в результатебанкротства и распродажи имущества, однако остался должен еще сто тридцатьтысяч. Рекс, как вы знаете, в этом соревновании оказался победителем: он и егоочаровательная жена Эмбер на девятое декабря имели общий долг, равняющийся семии шести десятым миллиона долларов. С этими цифрами все ясно?

Да. Эти цифры были точны. Но адвокатовзаботила другая.

– Нейт О`Рейли встречался со своей клиенткой.Чтобы прийти к полюбовному соглашению, Рейчел Лейн предлагает каждому изнаследников по десять миллионов, – сообщил Джош.

Никогда еще адвокаты не считали так быстро. УХэрка три клиента. Семнадцать с половиной процентов составят пять миллионовдвести пятьдесят тысяч. Джина и Коуди согласились выплатить миссис Лэнгхорндвадцать процентов, что даст ее маленькой фирме два миллиона долларов. Столькоже получит Йенси с санкции суда, поскольку Рэмбл пока несовершеннолетний. АУолли Брайт, забияка, наскребающий на жизнь тем, что устраивает быстрые разводыпрямо где-нибудь на скамейке у автобусной остановки, согласно недобросовестномуконтракту, который он заключил с Либбигайл и Спайком, получит половину отдесяти миллионов.

Уолли отреагировал первым. Хотя сердце у негозамерло и горло перехватило, он умудрился с металлом в голосе заявить:

– Моя клиентка ни при каких условиях несогласится на сумму менее пятидесяти миллионов.

Остальные закивали, хмурясь и делая вид, чтонесказанно оскорблены сделанным им ничтожным предложением, хотя мысленно ужеприкидывали, как истратят деньги.

Уолли Брайт вряд ли мог и написать-то суммупятьдесят миллионов, правильно расставив нули. Но бросить кость, словнозавсегдатай Лас-Вегаса, сумел.

Еще до начала встречи они договорились: еслиречь зайдет о деньгах, не соглашаться на меньшее, чем полсотни миллионов. Довстречи эта гипотетическая сумма представлялась не такой уж большой. Теперь жеи десять миллионов, зато реально лежавшие на столе, казались хорошей добычей.

– Это составит около одного процента от всегонаследства, – сказал Хэрк.

– Можно вести счет и так, – согласился Джош. –Вообще существует много способов вести счет. Но я бы предпочел начать с нулевойотметки, на которой вы сейчас находитесь.

Однако Джошу было необходимо сохранить ихдоверие.

Немного поиграли цифрами, потом он сказал:

– Нет, лично я, если бы представлял одного изваших клиентов, взял бы десять миллионов.

Все замерли в ожидании продолжения.

– Рейчел Лейн – женщина не жадная. Думаю,Нейту удалось бы уговорить ее на двадцать миллионов.

Гонорары удваивались: более десяти миллионовХэрку, четыре – Лэнгхорн и Йенси, у бедняги Уолли, которому теперь светилидесять, внезапно скрутило живот, и он, попросив извинить его, стремительновыбежал.

Нейт с удовольствием раскрашивал дверь, когдазапищал его сотовый телефон. Джош велел ему постоянно держать эту чертову штукупри себе.

– Если это меня, попросите оставить номер, –сказал отец Фил, вымерявший в этот момент какой-то сложный угол.

Звонил Джош.

– Все складывается как нельзя лучше, – объявилон. – Я остановился на двадцати миллионах каждому, они хотят пятьдесят.

– Пятьдесят? – не веря своим ушам, воскликнулНейт.

– Да, но мысленно они уже делят двадцать.Уверен, что по крайней мере двое из них сейчас торгуются с дилером, продающим“мерседесы”.

– Интересно, кто истратит свои деньги раньше –клиенты или адвокаты?

– Я бы поставил на адвокатов. Послушай, ятолько что разговаривал с Уиклиффом. Он собирает нас в среду в три часа у себя.Нам нужно до этого все решить.

– Не могу больше ждать, – сказал Нейт,закрывая крышку телефона. – Пора выпить кофе. – Они уселись на полу,привалившись спинами к стене, и стали потягивать теплый кофе с молоком.

– Они требовали пятьдесят? – спросил Фил.Теперь он был полностью в курсе дела. После того как они вдвоем проработалистолько дней, у них почти не осталось секретов друг от друга. Беседа была дляних важнее прогресса в работе.

Фил – исповедник, Нейт – адвокат, оба привыклихранить чужие тайны, поэтому все, что здесь говорилось, останется между ними.

– Это неплохая точка отсчета, – ответил Нейт.– Но получат они намного меньше.

– Вы думаете, все можно уладить?

– Конечно. В среду мы встречаемся с судьей. Оних додавит.

– И когда вы отбываете?

– Наверное, в пятницу. Хотите поехать со мной?

– Я не могу себе этого позволить.

– Ерунда, можете. Моя клиентка оплатит вамдорогу. А вы будете моим духовным поводырем во время этой поездки. Деньги – непроблема.

– Это было бы неправильно.

– Бросьте, Фил. Я покажу вам Пантанал. Выпознакомитесь с моими друзьями – Жеви и Уэлли. Покатаемся на пароходе.

– Судя по вашим рассказам, это прогулка не изприятных.

– Она не опасна. Пантанал посещают множествотуристов. Это колоссальный экологический заповедник. Серьезно, Фил, если ваминтересно, я все устрою.

– У меня даже паспорта нет, – сказал Фил,прихлебывая кофе. – И потом, у меня столько работы…

Нейт собирался отсутствовать около недели, иему приятно было думать, что полуподвал по его возвращении останется таким же,каков он сейчас.

– Миссис Синклер умрет со дня на день, – тихосказал Фил. – Я должен быть здесь.