Дети Филана были лишены преимуществ нормальнойсемьи. Их не научили тому, чему обычные дети с младых ногтей учатся у своихродителей. Их отец был великим бизнесменом, и они мечтали заслужить егоодобрение, однако не имели ни малейшего шанса. Матерей интересовали лишь клубы,бракоразводные процессы и покупки, и в этом они весьма преуспели. Вся заботаотца о том, чтобы обеспечить детям стартовые жизненные позиции, состояла в том,чтобы наделить каждого пятью миллионами долларов на совершеннолетие. Но деньгине заменяют мудрости, родительского руководства и любви, которые были так нужныим в детстве.

И дети Филана блестяще продемонстрировали, чтоне были готовы к ответственности за свалившееся на них богатство.

Оно произвело разрушительное воздействие на ихжизни, хотя, разумеется, это кое-чему их научило. Теперь, по прошествии многихлет, дети Филана осмыслили прошлые ошибки, поняли, как глупо промотали своисредства. Представьте себе, каково это – в один печальный день проснуться иобнаружить, как это случилось с Рексом в возрасте тридцати двух лет, что тысломлен, лишился семьи и вот-вот угодишь в тюрьму за невыплату алиментов.Представьте себе, каково просидеть в камере одиннадцать дней в ожидании, покатвой брат, тоже сломленный и разведенный, уговаривает вашу мать выкупить тебяоттуда. Рекс говорит, что за решеткой старался вспомнить, куда же ушли деньги.

У детей Филана жизнь была не сахар. Многиераны они нанесли себе сами, но вину за это большей частью несет их отец.

И последним проявлением пренебрежения с егостороны явилось это рукописное завещание. Они никогда не смогут понять тойзлобы, с которой отец отринул их от себя в детстве, коварно покарал, когда онистали взрослыми, и вычеркнул из завещания.

В заключение Хэрк сказал:

– Хорошо ли, плохо ли это для них, но ониФиланы – кровь и плоть Троя, и, безусловно, имеют право на свою долю отцовскогонаследства.

Когда он закончил и сел, в комнате воцариласьтишина.

Это был крик души, который не мог не тронутьни Джоша, ни Нейта, ни даже судью Уиклиффа. Прочувствованная речь не имелашансов произвести впечатление и на присяжных, поскольку следовало смириться стем, что клиентам Геттиса не следует доводить дело до суда, но в данный моменти в данном месте маленькая операция Хэрка была проведена блестяще.

Распоряжался деньгами Нейт – в этом и состоялоего участие в игре. Он мог часами торговаться, давить, блефовать и добиватьсяуступок, отщипывая по нескольку миллионов от состояния Троя, но был просто не внастроении заниматься этим. Раз Хэрк выстрелил в открытую, он сделает то жесамое.

– Каково ваше окончательное предложение? –спросил он Хэрка.

– Не уверен, что у нас есть окончательноепредложение.

Думаю, пятьдесят миллионов на каждого –разумная сумма. Конечно, она кажется огромной, но, с другой стороны, следуетучитывать и размер наследства. После вычета налогов это составит лишь пятьпроцентов от оставшихся денег.

– Пять процентов – не очень много, – ответилНейт и замолчал, дав возможность каждому помучиться вопросом, что стоит заэтими словами. Только Хэрк смотрел на него.

Остальные склонились над своими блокнотами,приготовив ручки для подсчетов.

– Разумеется, не очень, – сказал Хэрк.

– Моя клиентка согласится на пятьдесятмиллионов, – заявил Нейт. В этот момент его клиентка наверняка разучивалапсалмы с детьми в тени деревьев у реки.

Первым побуждением Уолли Брайта, только чтополучившего двадцать пять миллионов, было кинуться и поцеловать Нейту ноги. Ноон, глубокомысленно нахмурив брови, стал делать какие-то заметки, которыхникогда в жизни не смог бы разобрать.

Джош в отличие от судьи Уиклиффа, несомненно,сразу понял, что произошло: его плутоватые противники уже произвели расчеты,соглашение состоялось, никакого суда не будет. Судье пришлось изобразитьудовлетворение.

– Ну что ж, – сказал он наконец. – Значит,можно считать, что мы достигли соглашения?

Только по привычке адвокаты Филанов,собравшись вокруг Хэрка, в последний раз якобы устроили совещание. Онистарались что-то говорить шепотом, но говорить было не о чем.

– Мы согласны, – объявил Хэрк, разбогатевшийна двадцать шесть миллионов.

Джош тем временем набросал проект соглашения.Все начали ставить подписи, но тут адвокаты вдруг вспомнили о своих клиентах,попросили извинения и, доставая сотовые телефоны, устремились в коридор.Трой-младший и Рекс ожидали, стоя у автомата с прохладительными напитками напервом этаже. Джина и Коуди читали газеты в пустом зале заседаний. Спайк иЛиббигайл сидели в своем стареньком пикапе на улице. Мэри-Роуз – в “кадиллаке”на стоянке.

Рэмбл находился дома, у себя в комнате, зазапертой дверью, с наушниками на голове, а в сущности – в другом мире.

Соглашение не будет признано действительным дотех пор, пока Рейчел Лейн, одобрив, не подпишет его. Адвокаты Филанов хотели,чтобы все хранилось до поры в строгой тайне. Уиклифф согласился опечатать дело.Спустя час все было закончено, наследники и их адвокаты подписали соглашение.

Подписал его и Нейт.

Осталось поставить еще одну, последнююподпись. Нейт сообщил, что ему понадобится несколько дней, чтобы получить ее.

“Если бы они только знали”, – думал он,покидая здание суда.

В пятницу днем Нейт и пастор выехали изСент-Майкла на “ягуаре” адвоката. Священник сидел за рулем, ему нужно былоосвоиться с машиной. Нейт дремал на пассажирском месте. Когда они переезжаличерез мост, он проснулся и зачитал Филу, желавшему знать все подробности,окончательный текст соглашения.

“Гольфстрим-IV”, принадлежавший компании“Филан групп”, ждал в вашингтонском аэропорту имени Даллеса.

Самолет был изящным, сверкающим и достаточнобольшим, чтобы перенести двадцать человек в любой уголок мира.

Никаких проблем. Все, что пожелает мистерО`Рейли. Салон был обшит деревом и кожей, в нем стояли мягкие диваны, кресла соткидными спинками, стол для совещаний, несколько телевизоров. Нейт предпочелбы путешествовать, как все нормальные люди, но Джош настоял.

Нейт проводил взглядом отъезжавшего Фила и взошелна борт. Через девять часов он будет в Корумбе.