свалившего араба, и себя, стоящего в оцепенении рядом с ними. Скрывать случившееся стало бессмысленно и ему пришлось всё рассказать. Мама подошла и обняла, бабушка прослезилась, а отец подошёл к шкафу, взял бутылку «Абсолюта» и налил две рюмки.

— Помнишь, у Гамзатова? «Пусть обойдут нас горестные вести, а сыновья переживут. Аминь!»

Они выпили. Потом позвонил Витя, и Илюша взял трубку.

— С приездом, брат. Ты сегодня герой дня. С боевым крещением.

— Спасибо. Когда у нас появишься? Давно мы с тобой не говорили. Есть серьёзные гносеологические вопросы.

— Ого, это ты после сегодняшних событий поумнел?

— Не только, но, конечно, имеется информация к размышлению.

— Ладно, поговорим. Будь здоров! Бегу малых купать.

Илюша подумал, что нужно успокоить Яну. Он набрал её номер и сказал, что вернётся завтра к обеду. Пошёл спать пораньше, нежданно навалилась усталость от нервного напряжения и животного страха. Он пожелал всем спокойной ночи и лёг. Последней мыслью, пронёсшейся в голове, было: «Откуда такая ненависть к евреям? Что-то неладно в Датском королевстве».

8

Во вторник утром Яна и Илюша уже сидели в раввинатском суде Рамат-Гана. Ровно в девять в зал вошли одетые в чёрные костюмы трое мужчин с пейсами на висках и чёрными кипами и заняли свои места за столом, стоящим на небольшом возвышении. Вначале они о чём-то переговаривались, листали какие-то страницы в папках и пробегали их глазами. Потом посмотрели в зал и объявили, что рассматривается дело о разводе супругов Блумберг. Натан поднялся в подтверждение того, что он присутствует. То же сделала и Яна. Пожилой раввин посмотрел на неё и напомнил, что на прошлом заседании постановили заслушать отца девочки.

— Мы хотели бы убедиться в том, что у ребёнка благополучное и обеспеченное будущее. Ведь Натан не родной отец, и ты не вправе требовать от него алиментов.

— Здесь находится отец моей дочери, Илья Вайсман, — заявила Яна.

Теперь уже судьи посмотрели на сидящего рядом с ней Илюшу. Тот поднялся под пристальными взглядами раввинов.

— Я отец Анны. Если требуется генетическая экспертиза, я готов её пройти.

— Но вы не являетесь мужем госпожи Блумберг?

— Пока нет, но я всё равно помогаю им деньгами, и мы хотим пожениться.

— Будьте добры, покажите удостоверение личности. Его копию мы приложим к делу.

Он подошёл к судейскому столу и протянул паспорт. Раввин, вероятно, председатель коллегии, посмотрел на фотографию, потом на Илюшу, и удовлетворённо кивнул.

— Спасибо, молодой человек.

Он вернулся на место. Судьи пошептались, обмениваясь мнениями. Раввин, сидевший посредине, обвёл взглядом небольшой зал.

— Суд рассмотрел иск супругов Блумберг и, не найдя причин для отказа, принял решение удовлетворить их просьбу о разводе.

Яна заулыбалась и, едва сдерживая радость, пожала руку Илюше. Они вышли из здания суда и направились к стоянке, где оставили машину. Стояла тёплая погода, обычная в начале мая, солнце на голубом небе светило по-летнему, и свежая зелень вокруг ласкала их взоры.

— Я боялся, что они спросят о семейном положении. Пришлось бы сказать о моём разводе. И они бы опять могли отложить решение до тех пор, пока он не завершится.

— Или наоборот, пригласить меня на заседание твоего суда, чтобы я подтвердила, что я — мать твоей дочери и страстно желаю выйти за тебя замуж.

Они рассмеялись, счастливые и влюблённые. Решили забрать Анечку из детского сада и отметить успех в ресторане. Потом была сладостная ночь любви. Они проснулись в полдень, когда возле постели увидели дочь в длинной ночной рубашке, стягивающую с них одеяло.

Вечером Яна отвезла его на вокзал Арлозоров. Автобус энергично катил по шоссе в Иерусалим, где утром его ждал ещё один судебный процесс.

В зале суда Илюша увидел Миру и Дани, сидящего рядом с ней. Они обменялись взглядами и кивнули друг другу. Он не чувствовал к супруге никакой неприязни, скорее благодарность за несколько лет любви и дружбы и за прекрасного сына. Аркадий деловито отвечал на вопросы судей, удачно лавируя и избегая острых тем. Ему удалось убедить раввинов в обоснованности иска и в том, что развод в данном случае благо, позволяющее им создать новые семьи и привести на свет новых детей. После короткого совещания судьи решили удовлетворить просьбу истцов и зачитали вердикт. Все сидящие в зале заседаний заулыбались и потянулись к выходу. Илюша поймал Аркадия в толчее и пожал руку.

— Мне удалось осуществить блестящую операцию. Я рад не меньше вас, — произнёс адвокат. — Всё в одном пакете, не нужно обращаться в суд по семейным делам. Классика жанра.

Он поторопился по своим делам, бросив на ходу, что потом позвонит.

На улице Мира подошла к Илюше.

— Приходи к нам. Мои родители тебя любят. Ведь это я виновата.

— Конечно, зайду. Давид не должен чувствовать, что его бросили. Да и мои родители уважают вас.

— Будь счастлив.

— Ты тоже, Мира.

Он пошёл по улице, ликуя и наслаждаясь весенним воздухом свободы. Возле телефона-автомата остановился и, бросив монету, набрал номер Яны.

— Всевышний вразумил судей, и нас развели.

— Слава Богу. Недаром ты просил Его помощи, Илюша. Я переживала, очень. Когда вернёшься?

— Думаю, завтра. С Давидом ещё погуляю. Тесть и тёща хотят нас увидеть. Я не собираюсь с ними рвать отношения. Они замечательные люди и занимаются воспитанием моего сына. И родители с ними дружат.

— От души поздравляю и радуюсь. Тут меня босс просит зайти. Пока.

Возвращаться домой было ещё рано. Ему захотелось пройтись по городу, который всё ещё оставался для него загадкой. По улице Агрон мимо Парка независимости и американского консульства он спустился к Мамиле, там повернул направо и минут через пятнадцать оказался возле гостиницы «Царь Давид». Полгода назад на экскурсии по Иерусалиму гид рассказал о подрыве штаб-квартиры британской администрации Палестины и её военных штабов в июле сорок шестого года. Илюша вспомнил, что акция готовилась организацией Эцель по приказу начальника штаба «Хаганы» Моше Сне и что причиной её был захват за месяц до этого английской армией секретных документов «Хаганы» и Еврейского агентства и массовые аресты. Одетые в униформу персонала отеля боевики занесли в подвал триста пятьдесят килограммов взрывчатки в бидонах из-под молока. За полчаса до взрыва чиновника администрации предупредили, но он не принял никаких мер. Французское консульство отнеслось к сообщению серьёзно, и людей успели вывести из здания. Позвонили и в офис газеты «Palestine Post», откуда связались с полицейским управлением. Полицейский офицер переговорил с британским чиновником, который заявил, что не станет подчиняться приказам евреев. Илюша усмехнулся, представив себе этого антисемита, вздумавшего защищать попранную честь, когда нужно было спасать